|
Однако на практике такое решение вопроса о банкротстве не имело положительного значения, поскольку конкурсное управление призвано было осуществлять не свойственные ему функции публичного обвинения. Это привело к бездействию конкурсного управления в этом направлении.55 Некоторые ученые говорили о том, что нельзя предоставлять конкурсу и собранию кредиторов возможность решать вопрос о свойстве несостоятельности, поскольку это означает «перенесение судебных функций с суда государственного на установление частное, что никоим образом не может быть допущено». Такого мнения придерживался Н.А. Тур: «Обсуждение в порядке конкурсного производства вопроса о виновности должника в банкротстве, с одной стороны, излишне усложняет конкурсное производство, а с другой — без всякого основания стесняет преследование должника в уголовном порядке».56 А.Н. Трайнин видел решение данной проблемы в необходимости установления вмешательства прокурора в дело непосредственно после< }, объявления судом о несостоятельности тем, чтобы освободить конкурсное управление от необходимости решать вопрос о свойстве несостоятельности и не потерять время, необходимое для доказательства факта банкротства. На основе изучения дореволюционного российского конкурсного права Е.В. Смирнова делает выводы о том, что в законодательстве того времени выделялись четыре существенных признака банкротства: Во-первых, поскольку банкротство представляло собой действие, совершенное несостоятельным должником, то обязательным его признаком было наличие несостоятельности. Во-вторых, банкротство считалось преступлением и тогда, когда в основе преступного деяния лежала неосторожность должника. В этом случае речь шла об обычном (простом) банкротстве. Если же преступные деяния совершались с 55 См.: Суворов А.В. Банкротство кредитных организаций. Дисс. канд. юрид. наук. Российский государственный институт интеллектуальной собственности. М., 2002. С35. 56 Цитировано по книге Попондопуло В.Ф. «Банкротство». Правовое регулирование несостоятельности предпринимателей. СПб., 2001. С.22. 76 |
момента признания несостоятельности и определения ее свойства судом гражданским. Таким образом, в дореволюционном конкурсном праве обязанности по определению свойства несостоятельности лежали на органах конкурсного производства. Вопрос о наличии признаков банкротства (преступных действий) должника решался сначала конкурсным управлением (причем тогда, когда все гражданское производство будет окончено), затем общим собранием кредиторов. Окончательно этот вопрос решал гражданский суд, решения которого были принципиальными для возбуждения уголовного преследования.1 Однако на практике такое решение вопроса о банкротстве не имело положительного значения, поскольку конкурсное управление призвано было осуществлять не свойственные ему функции публичного обвинения. Это привело к бездействию конкурсного управления в этом направлении. Так, А. Трайнин приводит интересные данные: с 1902 по 1908 год в среднем по России за банкротство было осуждено менее 2% человек, причем количество оправданных по обвинению в банкротстве составило 87,7%, в то время как средний процент оправданных по остальным преступлениям равнялся 36,5%2. Эти факты говорили о том, что решить дело было крайне сложно, поскольку все материалы попадали в уголовный суд слишком поздно, уже на завершающем этапе конкурсного производства. Некоторые ученые говорили о том, что нельзя предоставлять конкурсу и собранию кредиторов возможность решать вопрос о свойстве несостоятельности, поскольку это означает «перенесение судебных функций с суда государственного на установление частное, что никоим образом не может 1 Трайнин А. Юридическая сила определения свойства несостоятельности.//Вестник права. 1916. №38. 2 Трайнин А. Юридическая сила определения свойства несостоятельности.//Вестник права. 1916. №38. 136 быть допущено»'. Такого мнения придерживался Н.А. Тур: «Обсуждение в порядке конкурсного производства вопроса о виновности должника в банкротстве, с одной стороны, излишне усложняет конкурсное производство, а с другой без всякого основания стесняет преследование должника в уголовном порядке»2 А. Трайнин3 видел решение данной проблемы в необходимости установления вмешательства прокурора в дело непосредственно после объявления судом несостоятельности, с тем чтобы освободить конкурсное управление от необходимости решать вопрос о свойстве несостоятельности и не потерять время, необходимое для доказывания факта банкротства. На основе изучения дореволюционного российского конкурсного права Е.В. Смирнова4 делает совершенно справедливые выводы о том, что в законодательстве того времени выделялось четыре существенных признака банкротства, с которыми (с некоторыми корректировками) следует согласиться. Во-первых, поскольку банкротство представляло собой действие, совершенное несостоятельным должником, то обязательным его признаком было наличие несостоятельности. Во-вторых, банкротство считалось преступлением и тогда, когда в основе преступного деяния лежала неосторожность должника. В этом случае речь шла об обычном (простом) банкротстве. Если же преступные деяния совершались с умыслом на причинение вреда кредиторам, банкротство являлось злостным и каралось намного строже, чем неумышленное банкротство. В-третьих, банкротство как преступление имело место лишь в тех случаях, если вред причинялся 1 Морозов Н.А. Критика существующих установлений несостоятельности и бан кротства.//Юри дичее кий вестник. 1887. №6-7. 2 Тур Н.А. Пересмотр постановлений о несостоятельности. СПб, 1896. 3 Трайнин А. Юридическая сила определения свойства несостоятельности.//Вестник права. 1916. №38. 4 Смирнова Е.В.:... С. 142. 137 |