|
Проводя принцип безусловного исполнения приказов, Воинский Артикул в то же время рассматривал солдата как слугу своего Отечества наравне с офицером, в связи, с чем на сходстве служебного долга основывались взаимные отношения между старшими и младшими на всех ступенях военной иерархии. В главе 17 «О возмущении, бунте и драке» предусматривала ответственность за нарушения правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними подчиненности, выражающиеся: в групповой драке рядовых (артикул 138); в драке рядовых или офицеров «при питье в пиру без вызову» без причинения вреда здоровью потерпевшего (артикул 141); в «поножовщине» (артикул 143); в вооруженном покушении «в сердцах» из причинение вреда здоровью, другого военнослужащего, с применением шпаги или пистолета (артикул 144); в оскорблении действием пощечиной (артикул 145); побоях с применением трости или иных предметов (артикул 146). Анализ указанных выше многочисленных норм, охранявших установленный порядок подчинённости и воинской чести военнослужащих, позволяет сделать вывод о том, что случаи нарушения этого порядка в то время имели место довольно часто, и законодатель был вынужден не только нормативно оформить систему рассматриваемых преступлений, но и предусмотреть достаточно жесткие наказания за их совершение (казнь простая, казнь квалифицированная четвертование, колесование, шпицрутены и др.), которые являлись не только реальной карой; но и средством превенции подобных преступлений. Также следует отметить и тот факт, что в Артикуле воинском 1715 года, пожалуй, впервые в истории отечественного военного законодательства содержались нормы, являвшиеся, по сути, прообразом правовых оснований предупреждения и пресечения воинских преступлений. Наиболее распространенным видом наказания была смертная казнь, причем не только через расстрел, но и путем применения таких жестоких способов, как: колесование, четвертование, сожжение и т. п. 17 |
военнослужащих. В начальный период Петровской эпохи уголовно-правовые отношения, возникавшие вследствие нарушений правил взаимоотношений военнослужащих при отсутствии подчиненности, регулировались статьей 62 Уложения фельдмаршала Б. Шереметьева (Уложение или право поведения генеральных, средних и низших чинов и рядовых солдат 1702 г.), которая предусматривала ответственность за насильственные действия между солдатами или начальниками в строю. Следует при этом отметить, что данная норма носила узкий характер и дифференцировала уголовную ответственность военнослужащих за насильственные посягательства по отношению друг к другу по признаку места их совершения (в строю), что позволяет предположить применение к воинам, совершившим аналогичное деяние в других условиях места и времени, норм общеуголовного законодательства. Несколько позже в военно-уголовном законодательстве появилась первая в истории отечественного военного строительства система норм, регулировавшая рассматриваемые отношения. Нормативным актом, содержащим эти нормы, был Артикул воинский 1715 года, главы 17-я 18-я и 19-я которого по сути создавали достаточно стройную и обширную для того времени систему правил взаимоотношений военнослужащих при отсутствии отношений подчиненности, охраняемых уголовным законом. Причем, эти нормы предусматривали вполне четкую дифференциацию по субъекту преступления (офицеры и рядовые) и по объекту посягательства. В частности, глава 17-я «О возмущении, бунте и драке»1 предусматривала ответственность за нарушения правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними подчиненности, выражающихся в: групповой драке рядовых (Артикул 138); драке рядовых или офицеров «при питье в пиру без вызову» без причинения вреда здоровью 1 Здесь и далее об Артикуле воинском 1715 г. см.: Отечественное законодательство XI XX веков: Пособие для семинаров: В 2 ч. / Под ред. О.И. Чистякова М.: Ю ристь, 2000. Ч. 1. С. 290293. потерпевшего (Артикул 141); «поножовщине» (Артикул 143); вооруженном покушении «в сердцах» на причинение вреда здоровью другого военнослужащего, с применением шпаги или пистолета (Артикул 144); оскорблении действием пощечиной (Артикул 145); побоях с применением трости или иных предметов (Артикул 146). В свою очередь, глава 18-я «О поносительных письмах, бранных и ругательных словах» предусматривала ряд воинских преступлений, связанных с оскорблением военнослужащего: словесное оскорбление офицера офицером (Артикул 151); оскорбление не офицерами друг друга (хотя это прямо не вытекает из диспозиции рассматриваемого Артикула, однако сравнительное толкование Артикулов 151 и 152 позволяет сделать именно такой вывод); применение насилия в ответ на оскорбление (Артикул 153). Также следует отметить и наличие нормы, предусматривающей уголовную ответственность военнослужащих за убийство в драке (Толкование, Артикул 154, Глава 19-я). Кроме того, Согласно Артикулам 139 и 140 «все вызовы, драки и поединки... наижесточайшие запрещены... хотя кто б он ни был, высокого или низкого чина...». Причем даже за ссору, брани между рядовыми «...то б никто не дерзал товарищей своих призвать, что б через то сбор, возмущение произойти могло» полагалась казнь через повешенье. Также, под страхом смертной казни, были запрещены дуэли, причем, если поединок все-таки состоялся, Артикул предписывал казнить и секундантов. Если бы во время дуэли кто-то был убит или ранен, то его для устрашения другим полагалось «по смерти вешать за ноги». Анализ указанных выше многочисленных норм, охранявших установленный порядок взаимоотношений военнослужащих, позволяет сделать вывод о том, что случаи нарушения этого порядка в то время имели место довольно часто, и законодатель был вынужден нормативно оформить не только систему рассматриваемых преступлений, но и предусмотреть достаточно жесткие наказания за их совершение (казнь простая, казнь квали фицированная четвертование, колесование, шпицрутены и др.), которые являлись не только реальной карой, но и средством превенции подобных преступлений. Также следует отметить и тот факт, что в Артикуле воинском 1715 года пожалуй впервые в истории отечественного военного законодательства содержались нормы, являвшиеся, по сути, прообразом правовых оснований предупреждения и пресечения воинских преступлений. В частности, Артикул 142 обязывал свидетелей драки между военнослужащими принять меры к примирению сторон, а если это невозможно, то вызвать караул для ареста дерущихся. В случае невыполнения этого требования свидетели драки должны были понести такое же наказание, как и дерущиеся. Наряду с этим Артикулы 147-й и 148-й предусматривали процессуальный порядок разрешения межличностных конфликтов между военнослужащими (подача жалобы своему командиру) и ответственность за нарушение этого порядка, что по сути также являлось мерой предупреждения рассматриваемых деликтов того времени, направленной на минимизацию противоправных военнослужащих в сфере межличностных отношений. В последующем несмотря на неоднократно проводимые военные и военно-правовые реформы (Полевое уголовное уложение 1812, Военноуголовный устав 1839 года и др.), система преступлений в сфере взаимоотношений военнослужащих при отсутствии подчиненности существенно не изменилась. Лишь после принятия в 1845 году Уложения о наказаниях уголовных и исправительных и в связи с необходимостью приведения системы воинских преступлений в соответствие с системой преступлений общеуголовных в 1867-1968 годах был принят Воинский устав о наказаниях, изменивший нормативную базу ответственности за рассматриваемые преступления. В частности, преступления в сфере уставных взаимоотношений между равными военнослужащими в этом законе были предусмотрены статьей 192 (буйство и бесчиние). Причем, по этой статье квалифицировались только драки и иные насильственные посягательства, «нарушающие правила воинского благочиния» между нижними чинами, |