|
32 эпикуреизма, в творчестве Лукреция Кара. В поэме «О природе вещей»1 он пишет, что тот, «кто в жизни себе кормилом взял истинный разум, тот обладает всегда богатством умеренной жизни» (V, 1117-1118). Умеренность должна быть и в богатстве: «Нам же, по правде, ничем не грозит недостаток багряных, .1 золотом шитых одежд, изукрашенных пышным узором, если от холода нас защищает плебейское платье» (V, 1427-1429), и в общественной деятельности: «лучше поэтому жить, повинуясь, в спокойствии полном, нежели власти желать верховной и царского сана» (V, 1127-1128). Анализируя современную ему общественную жизнь, Лукреций Кар приходит к выводу: «Так как нет от сокровищ для нашего тела проку нисколько, равно как от праздности или от власти, то остается считать и душе это все бесполезным» (TI, 37-39). Если учесть, что учение Эпикура и учения его римских последователей возникают в кризисные, смутные времена античной истории, то напрашивается вывод, что предлагавшиеся Эпикуром жизненные принципы как нельзя лучше соответствовали мировоззрению тех ремесленных и торговых слоев, для которых главным «удовольствием» была возможность если не избежать страданий, то хотя бы субъективно притупить их остроту. Что касается рабовладельческого идеала, то в эллинистическую эпоху «многочисленные последователи «эпикуреизма», преимущественно из высших слоев рабовладельческого общества, вульгаризировали учение Эпикура... Учение Эпикура об атараксии превращалось в проповедь эгоизма. Из всего эпикуреизма брали, да и то в извращенном виде, только учение о наслаждении как высшем благе».1 2 '* Эпикуровское «удовольствие» сводилось к безграничным чувственным наслаждениям. Заменяя воспринятое из идеала Аристотеля «блаженство» таким усеченным, вульгаризированным «удовольствием», заполняя им аристотелевскую чистую форму сущности рабовладельца, «эпикуреисты» получили новую 1Лукреций К.Т. О природе вещей. Т. 2. М.,1947. 2 История философии. Т. 1. М, 1940. С.281 I |
попыткой указать, каким способом в противоречиях и бурях жизни человек может обрести столь нужное ему и желанное им успокоение».14' Кризис и аристократической, и демократической форм правления, завоевание Греции Македонской монархией, а затем Римом существенно повлияли на мировоззрение прогрессивных социальных слоев, стали одной из причин деполитизации общественного сознания. Население Древней Греции и особенно Афин, на протяжении нескольких веков пожинавшее плоды успешных захватнических войн, теперь само оказалось объектом порабощения и нуждалось в новых общественных ориентирах. Задачу их выработки взяли на себя две одновременно возникшие и параллельно развившиеся философские школы эпикуреизм и стоицизм. Эпикур, продолжая философскую линию Демокрита, выводит свои этические и политические взгляды из сенсуализма, но их действительное содержание определяется в значительной мере перечисленными выше общественными процессами. Эпикур считал, что для человека как чувственного существа высшим благом является «блаженство», понимаемое как удовольствие. Однако это не было проповедью гедонизма, «удовольствие» это, прежде всего, отсутствие страданий, умение их избегать. Эпикур утверждает это со всей определенностью: «Когда мы говорим, что удовольствие есть конечная цель, то мы разумеем не удовольствие распутников и нс удовольствие, заключающееся в чувственном наслаждении, как думают некоторые, не знающие или не соглашающиеся или неправильно понимающие, но мы разумеем свободу от телесных страданий и душевных тревог».148 Этот первый ориентир для представителя демоса, утратившего веру в свои былые ориентиры, этот этический принцип интровертивен и в этом смысле индивидуалистичен. Блаженство индивида зависит в первую очередь от его личного поведения. «Все объективное стало теперь для личности внешним и познает она его теперь только сквозь призму своих внутренних переживаний».149 Ту же направленность имеет и второй ориентир, выдвигаемый Эпикуром, «живи незаметно». Подробно этот принцип обосновывается в римской школе эпикуреизма, в творчестве Лукреция Кара. В поэме «О природе вещей»150 он пишет, что тот, «кто в жизни себе кормилом взял истинный разум, тот обладает всегда богатством умеренной жизни» (V, 1117-1118). Умеренность должна быть и в богатстве: «Нам же, по правде, * 140 1< ’ Асмус В.Ф. Античная философия. М., 1976. С.424. 143 Цит. по: Лукреций К.Т. О природе вещей. Т. 2. М.,1947. С. 131. 140 Лосев А.Ф. История античной эстетики. Ранняя классика. М., 1963. С.118. ио Лукреций К.Т. О природе вещей. Т. 2. М.,1947. 126 ничем не грозит недостаток багряных, золотом шитых одежд, изукрашенных пышным узором, если от холода нас защищает плебейское платье» (V, 1427-1429), и в общественной деятельности: «лучше поэтому жить, повинуясь, в спокойствии полном, нежели власти желать верховной и царского саыа» (V, 1127-1128). Анализируя современную ему общественную жизнь, Лукреций Кар приходит к выводу: «Так как нет от сокровищ для нашего тела проку нисколько, равно как от праздности или от власти, то остается считать и душе это все бесполезным» (II, 37-39). Если учесть, что учение Эпикура и учения его римских последователей возникают в кризисные, смутные времена античной истории, то напрашивается вывод, что предлагавшиеся Эпикуром жизненные принципы как нельзя лучше соответствовали мировоззрению тех ремесленных и торговых слоев, для которых главным «удовольствием» была возможность если не избежать страданий, то хотя бы субъективно притупить их остроту. Что касается рабовладельческого идеала, то в эллинистическую эпоху «многочисленные последователи «эпикуреизма», преимущественно из высших слоев рабовладельческого общества, вульгаризировали учение Эпикура... Учение Эпикура об агараксии превращалось в проповедь эгоизма. Из всего эпикуреизма брали, да и то в извращенном виде, только учение о наслаждении как высшем благе».151 Эпикуровское «удовольствие» сводилось к безграничным чувственным наслаждениям. Заменяя воспринятое из идеала Аристотеля «блаженство» таким усеченным, вульгаризированным «удовольствием», заполняя им аристотелевскую чистую форму сущности рабовладельца, «эпикуреисты» получили новую форму этического рабовладельческого идеала. У столь несложной операции могло быть немало авторов, но этот идеал приписали Эпикуру. Действительные создатели «эпикуровскот» идеала не задумывались над проблемой переустройства существующего общества, не вырабатывали представлений о совершенном состоянии общества, в котором их идеал мог бы быть реализован наиболее полно. Выдвигаемая им «конечная» цель повседневно осуществлялась на практике. Поэтому реальное рабовладельческое общество оказывается идеальным для достижения этой цели. Возникшая уникальная ситуация объясняется тем обстоятельством, что выдвинутые общественной мыслью идеи в результате сознательной подмены понятий оказались как бы в русле коренных интересов господствующего класса. Все это позволяет утверждать, что рассматриваемая форма 127 |