|
47 двигал в качестве одной из важнейших черт церковного идеала аскетизм. Но наряду с тем, мы знаем, что католическое духовенство было крупнейшим феодалом Европы, владения были не чем иным, как феодальной собственностью. Идеал «града божьего» освящал эту собственность. Еще языческий историк Зосим смеялся над монахами, говоря, что «с самого возникновения своего они преследуют один план: присвоить себе большую часть земельной собственности и под предлогом, что надо делиться с бедными, они всех делают бедными».1 Конечно, было бы упрощением полагать, что требование аскетизма, откаг от собственности и богатства были сознательно обращены только к членам «земного града». Авторы идеала, претендующего на роль идеала всего общества (а именно такой идеал выдвигал Августин), должны сами следовать ему. Поэтому церковь всячески поощряла аскетический образ жизни, умерщвление плоти, отшельничество. Особую роль в утверждении «пренебрежения человека собой» сыграли монастыри, монашеские ордена, в числе которых были даже нищенские ордена францисканцев и доминиканцев. Среди духовенства нередко встречались люди, которые искренне верили в церковные идеалы и фанатично стремились к их реализации (Бернард Клервоский, Норберт Премонтресский, Франциск Ассизский и др. Еще одной, не менее противоречивой чертой «града божьего» является принцип равенства и братства. По мнению Августина, в церкви «по любви слу2 жат взаимно друг другу и предстоятели, руководя, и подчиненные, повинуясь». Характерно, что равенство обозначается здесь через категорию «служение». Это еще не абстрактное равенство, а равное служение друг другу. За данной формулировкой скрываются отношения средневекового феодального общества, в котором вассал служит своему господину, выполняя установленные повинности, а тот в свою очередь «служит» подчиненным, защищая их. Справедливым 1 Эйкен Г.История и система средневекового мировоззрения. Спб., 1997. С. 123. ■Антология мировой философии. В 4-х т. М.,1969. Т.1.4.2. С.602. |
накоплению материальных благ и был несовместим с тщеславием и суетностью».204 205 Конечно, средневековые теологи не были склонны рассматривать земельные владения (составлявшие до одной трети всех используемых земельных угодий католических стран) и другие богатства папской церкви в категориях «собственность» и «богатство», ибо и то и другое относилось ими только к «земному» граду». Но мы знаем, что католическое духовенство было крупнейшим феодалом Европы, и его владения были не чем иным, как феодальной собственностью. Идеал «града божьего» освящал эту собственность. Еще языческий историк Зосим смеялся над монахами, говоря, что «с самого возникновения своего они преследуют один план: присвоить себе большую часть земельной собственности и под предлогом, что надо делиться с бедными, они всех делают бедными» .20> Отрешение от мира, аскетизм, как это подметили еще в XIX в. и Эйкен и Герье, есть необходимое условие завоевания мира церковью, видимая, выставляемая напоказ сторона первейшей пели католической церкви. Лицемерность папства заключена нс в противопоставлении церковной практики идеалу, а в противоречивости идеала «града божьего». Даже исповедывающий христианский идеал, правда, в его православной интерпретации С. Булгаков не мог пройти мимо этого противоречия. «Те, которые не знали в этом мире никаких ценностей, пишет он, отдавали всю свою энергию, чтобы овладеть этим миром». Конечно, было бы упрощением полагать, что требование аскетизма, отказ от собственности и богатства были сознательно обращены только к членам «земного града». Авторы идеала, претендующего на роль идеала всею общества (а именно такой идеал выдвигал Августин), должны сами следовать ему. Поэтому церковь всячески поощряла аскетический образ жизни, умерщвление плохи, отшельничество. Особую роль в утверждении «пренебрежения человека собой» сыграли монастыри, монашеские ордена, в числе которых были даже нищенские ордена францисканцев и доминиканцев. Среди духовенства нередко встречались люди, которые искрение верили в церковные идеалы и фанатично стремились к их реализации (Бернард Клервоский, Норберт Премонтресский, Франциск Ассизский и др.). И тем не менее, поощряя, а иногда и заегавляя своих членов отказываться от всего земного, церковь как организация не распространяла это требование на себя. По меткому замечанию Г.Эйкена, «через добродетель бедности церковь приобрела 204 Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М, 1972. С.223. 205 Эйкен Г... С. 123. 151 неисчерпаемые богатства, через добродетель послушания она выросла в величайшее и сильнейшее государственное учреждение, которое когда-либо существовало, наконец, через добродетель целомудрия она получила несравненно подвижную, во всякое время и во всяком месте готовую к борьбе армию служащих».206 Еще одной, не менее противоречивой чертой «града божьего» является принцип равенства и братства. По мнению Августина, в церкви «по любви служат взаимно друг другу и предстоятели, руководя, и подчиненные, повинуясь».207 * *. Характерно, что равенство обозначается здесь через категорию «служение». Это еще не абстрактное равенство, а равное служение друг другу. За данной формулировкой скрываются отношения средневекового феодального общества, в котором вассал служит своему господину, выполняя установленные повинности, а тот в свою очередь «служит» подчиненным, защищая их. Справедливым в правовом средневековом обществе считалось не изначальное равенство людей, а равное исполнение ими своих, конечно, неравных прав и обязанностей. В этом смысле понятие равенства идеализирует «вертикальные», классовые отношения. Но в церкви отношения руководства и подчинения представляют собой, говоря современным языком, не социальные, а организационные отношения. Все члены «града божьего» суть «братья во Христе» независимо от того звания, в котором они состояли в ЛЛО земном мире». Они все равны перед богом, и в этом смысле церковь общество равных. Такое понимание общества представляет собой перенесение характерных для феодализма представлений об устройстве замкнутой группы, корпорации на вес общество. Как отмечает Л.Я.Гурсвич, «в рамках корпоративной группы не было отношений господства и подчинения. Принцип равенства был их конституирующим признаком»/09 Поэтому понятие «равенство» имело и другой смысл выражало характер «горизонтальных» отношений феодального общества, отношений внутри корпоративной группы. Но, провозглашая равенство людей в идеальном обществе и в том и в другом смысле, теологи увековечивали сословное деление реального феодального общества. Бернард Клсрвоский делил всех людей на три группы по степени восхождения к совершенству: монашество, духовенство и миряне. Бсртольд Рогснсбургский 206 Эйкен Г... С. 138. 207 Антология мировой философии. В 4-х т. М.,1969. Т.1.4.2. С.602. 209 Правда, большинство католических святых, т.е. людей при жизни «вошедших» в «царство Божие», происходили из высших сословий. Гуревич А.Я... С. 171. 152 |