|
83 зренческих течений как в рамках славянофильства (самодержавность, народничество...), так и в рамках западничества (марксизм, социал-демократия, анархизм). Тем не менее, здесь можно предварительно сформулировать общее предположение о том, что именно со славянофильством связано формирование тенденции по универсализации элементов общественного идеала в России, а с западничеством связана тенденция по фундаментализации элементов этого идеала. В частности, именно марксизм, обосновывающий единственный способ решения всех социальных проблем только путем всемирной революции, стал благодатной почвой для реализации универсального исторического идеала «Москвы как третьего Рима». Точно также, феминистический фундаментализм западничества, провозглашающий идеалы всеобщей либерализации и эмансипации женщин удачно сочетался с универсумом «бабьей» природы русской души. «Русский народ не хочет быть мужественным, его природа определяется как женственная, пассивная и покорная в делах государственных...».1 В таком же смысле и демократизм как фундаментальный идеал западной цивилизации гармонично сочетается с универсальным принципом «соборности». Если на Западе основные поиски общественного идеала были связаны с развитием науки, то в России общий генезис общественного идеала связан с развитием художественной литературы и искусства («Поэт в России больше, чем поэт». В каждой избе был «красный угол» с изображением иконописи). В становлении идеала частного преуспевания в России никогда не было этапа бурного индивидуализма и ц этом проявляется российская специфика, потому что становление этого идеала в нашей стране происходило в рамках мировоззрения «перезревшего» экономически и политически господствующего класса, а не оппозиционных ему и прогрессивных социальных слоев. Именно дворяне сделали этот идеал (в рафинированной, завершенной форме) элементом общественной мысли страны задолго до того, как российское «третье сословие» осознало свои «естественные» интересы и включилось в процесс разрушения феодально-помещичьего уклада жизни. 1 Бердяев Н.А. Душа России. М., 1915, с.6 .1 |
неосуществимых в реальной жизни коренных интересов прогрессивных социальных групп, через призму которых только и можно, на наш взгляд, правильно оценить основные черты раннехристианского идеала, понять причины его противоречивости, приспособляемости и живучести. Раннехристианский общественный идеал был трансформирован отцами католической церкви в идеал общественного устройства первого сословия, а затем послужил материалом для формирования идеалов второго сословия и средневекового крестьянства. Сохраняемый в течение веков в городских ересях, прежде всего в социальной программе анабаптистов, он стал основой той протестантской этики, в которой М.Вебер видел важнейший фактор становления капитализма в Западной Европе. • История формирования либерального общественного идеала доказывает, что даже целостные в своей детальной проработке представления того или иного мыслителя о совершенном состоянии общества становятся общественным идеалом только в том случае, если оказываются в русле интересов прогрессивной социальной общности и выступают для нее мобилизующей конечной целью. Идеал «царства разума», застывший в своем «абсолютом, неизменном совершенстве», провозглашает общество, основанное на частном преуспевании, что и воспринимается в качестве достижимой земной цели рядом поколений европейских народов. • С конца XVII в. российская общественная мысль развивается сначала во внутреннем, а затем в прямом диалоге с общественной мыслью Запада. Она либо впитывала, ассимилировала ее идеи, либо сопротивлялась идеологической экспансии Запада. Этот амбивалентный мировоззренческий контекст оказывал иногда значительно большее влияние на становление идеалов общественного устройства, чем реалии самого наличного российского бытия. В становлении идеала частного преуспевания в России никогда не было этапа бурного индивидуализма, свойственного европейскому Возрождению, потому что становление этого идеала в нашей стране происходило в рамках дворянской культуры, мировоззрения политически и экономически господствующего класса, а не оппозиционных ему и прогрессивных социальных слоев. Благо общества, меняя свое содержание, остается непременным стержнем всех российских разновидностей утопических социальных идеалов. Рабское подчинение «общественному долгу» предполагает полное отречение от себя, своих интересов, своей личности. Принцип частного преуспевания был не характерен для большинства 19 высот политической самостоятельности и даже политического господства, о которых сегодня может вспоминать римско-католическая церковь. На протяжении пяти веков «свободомыслие» православного духовенства не простиралось дальше формулы: «иное есть власть церковная, святительская, иное есть власть царская, земная». Естественно, что в феодальной России не было и самостоятельного теократического идеала, подобного западноевропейскому идеалу первого сословия идеалу Августина Блаженного. Но зато православная церковь оказалась включена в качестве одного из составных элементов в структуру официального идеала российской абсолютной монархии. Тенденцию изменения социальных сил, определявших облик России на разных этапах се истории можно образно выразить словами: «порода чин мошна». Сначала боярство, то есть родовая феодальная знать, потом дворянство, как служилая часть высшего сословия и, наконец, зарождающаяся российская буржуазия выступали субъектами господствующих идеалов общественного устройства. Кстати сказать, нечто похожее происходило и в советский период. На первых порах особенно ценилось пролетарское происхождение (инверсия, но суть га же), потом место в чиновничьей иерархии пресловутой номенклатуры, и, наконец, в последнее десятилетие все то же владение собственностью. Затянувшийся период абсолютизма в России сильно трансформировал общецивилизационные процессы, в том числе и процессы формирования идеалов. Традиционные элементы того или иного идеала нередко возникали в мировоззрении совсем нетралиционной для нет социальной группы. Поэтому достаточно трудно последовательно анализировать историю развития нескольких параллельно эволюционирующих и переплетающихся друг с другом мировоззренческих течений. Российская специфика проявляется, например, в том, что в становлении идеала частного преуспевания в России никогда не было этапа бурного индивидуализма, свойственного европейскому Возрождению, потому что становление этого идеала в нашей стране происходило в рамках мировоззрения «перезревшего» экономически и политически господствующего класса, а нс оппозиционных ему и прогрессивных социальных слоев. Именно дворяне сделали этот идеал (в рафинированной, завершенной форме) элементом общественной мысли страны задолго до того, как российское «третье 271 271 См: М.Л.Дьяконов, К истории древнерусских церковно-государственных отношений, «Сборник Исторического общества при С-Петербургском университете», Т.Ш, С.84. 186 |