|
87 ной личности, а на преуспеяние человека в рамках уравнивающей всех общности. Мировоззрение русского крестьянина, будучи по своей форме продуктом религиозного сознания, вместе с тем в течение длительного времени почти не содержало религиозной проблематики. Если борьба западноевропейского крестьянства с феодалами за осуществление своих идеалов выступала в виде борьбы двух течений в рамках одной религии, то в России крестьянство защищало еще не успевший разложиться, еще живущий в сознании народа дохристианский идеал патриархальных отношений. Формулируя свои представления об идеальном обществе, Ермолай-Еразм не выдвигает претензий к православию. Без религиозных лозунгов прошла и крестьянская война 1606-1607 гг. Общеизвестна религиозная индифферентность Степана Разина, Емельяна Пугачева. Церковный раскол как идеологическое явление, в отличие от Реформации в Западной Европе, не содержал позитивных идей, которые бы способствовали прогрессивному развитию общественных отношений в России. Не совпади он по времени с серьезным ухудшением экономического положения крестьянства, он, наверное, остался бы в истории частным делом русской православной церкви. Старообрядческое духовенство и идеологи раскола не расширили и не обогатили понимание патриархального идеала, сформулированного ЕрмолаемЕразмом, поэтому произошедшее в результате раскола определенное «оцерквление» крестьянского идеала было в значительной степени внешним по отно шению к его содержанию. Но эта форма, законсервировавшая на несколько столетий отдельные элементы анализируемого идеала, в новых исторических условиях дала прогрессивные ростки. В частности, трудовая этика идеала Правды сыграла для подъема старообрядческого купечества такую же роль, какую «протестантская этика» выполнила по отношению к западноевропейскому третьему сословию. Обобщенный образ идеала Правды прочно вошел в массовое сознание и сохранялся в нем на протяжении многих веков, чему способствовала стабиль |
половине XVI века. Его «правда братства» во многом сродни утопии Т.Мюнцера и, если судить непредвзято, пропитана идеями протестантизма. Феодосий Косой считал, что человек, облеченный «духовным разумом», который не зависит от социального происхождения и общественного статуса своего носителя, способен изгнать Кривду и установить царство Правды на земле. Для этого земного божьего града, для «собрания верных» евангельскому учению все люди равны, даже независимо от их веры, национальности или имущественного положения. Более того, по примеру ранних христиан здесь должна быть введена общность имущества, а, следовательно, и возобновятся братские трапезы. Все должны трудиться. Оригинальность утопии Косого проявляется и в том, что он не выдвигает типичного для подобных конструкций требования аскетизма. Его царство Правды это гедонический пир не только духа, но и плоти. Идеализация традиционного общества с позиции интересов крестьянства нс всегда выражалась в форме ересей. Например, Ермолай Еразм никогда не был еретиком и даже написал несколько произведений, направленных против ересей. Он не был бунтарем и нс призывал к «междоусобиям». Но его мнению. Правду люди получают от бога. Человек не может ничего привнести в нее или убавить в ней. Он нс может утвердить ее на земле силой. Прихода Правды нужно ждать с «терпением». Но представления Ермолая-Еразма о социальном содержании Правды были сродни утопиям еретиков. В ряде своих сочинений («Правительница», «Слово о любви и правде», «Повести о Петре и Февронии») он пишет о «едином обществе», где нетвражды и притеснений, где царствует равенство людей, каждый из которых выполняет какие-то общественно значимые функции, а в основе всей социальной жизни лежит крестьянский труд. Это идеализированное патриархальное общество поддерживается усилиями признанного народом государя. Для утопического крестьянского идеала этого периода вообще характерно (и в этом еще раз прослеживается ею генетическая связь с идеализацией первобытных отношений) акцент не на индивидуальное благополучие отдельной личности, а на преуспеяние человека в рамках уравнивающей всех общности. Мировоззрение русского крестьянина, будучи по своей форме продуктом религиозного сознания, вместе с тем в течение длительного времени почти не содержало религиозной проблематики. Если борьба западноевропейского крестьянства с феодалами за осуществление своих идеалов выступала в виде борьбы двух течений в рамках одной религии, то в России крестьянство защищало еще не успевший 190 разложиться, еще живущий в сознании народа дохристианский идеал патриархальных отношений. Формулируя свои представления об идеальном обществе, Ермолай-Еразм не выдвигает претензий к православию. Без религиозных лозунгов прошла и крестьянская война 1606-1607 гг. Общеизвестна религиозная индифферентность Степана Разина, Емельяна Пугачева. Церковный раскол как идеологическое явление, в отличие от Реформации в Западной Европе, не содержал позитивных идей, которые бы способствовали прогрессивному развитию общественных отношений в России. Me совпади он по времени с серьезным ухудшением экономического положения крестьянства, он, наверное, остался бы в истории частным делом русской православной церкви. Для крестьянства старообрядчество имело ценность как еще один призыв вернуться назад к идеалу Правды, как страстная форма протеста против социального гнета, который раскольники испытали на себе двойной мерой. Протопоп Аввакум писал о своем времени: «...мор на всю землю и сеча, и междоусобие, и кровь беспрестанно льется за начальные игрушки». И еще: «А ты, душе много ли имеешь при них? Разве мешок, да горшок, а третье лапти на ногах...Душе моя, душе моя, восстали, что спиши!»274 Старообрядческое духовенство и идеологи раскола не расширили и нс обогатили понимание патриархального идеала, сформулированного Ермоласм-Еразмом, поэтому произошедшее в результате раскола определенное «оцерквление» крестьянского идеала было в значительной степени внешним по отношению к его содержанию. Но эта форма, законсервировавшая на несколько столетий отдельные элементы анализируемого идеала, в новых исторических условиях дана прогрессивные ростки. В частности, трудовая этика идеала Правды сыграла для подъема старообрядческого купечества такую же роль, какую «протестантская этика» выполнила по отношению к западноевропейскому третьему сословию. Обобщенный образ идеала Правды прочно вошел в массовое сознание и сохранялся в нем на протяжении многих веков, чему способствовала стабильность практически не изменяющегося традиционного общества, т.с. крестьянской цивилизации, характерной для России вплоть до XX века. Его абстрактность оборачивалась универсальностью, позволяющей в очень широком диапазоне интерпретировать проблему должного и сущего. Поэтому на разных этапах своей 191 |