|
93 Вплоть до начала XIX в. ни общественная жизнь, ни общественная мысть Российской империи не знали концептуального деления ее на консерваторов и либералов, на демократов и сторонников абсолютизма. В тогдашней России общественный идеал формировался стихийно и диалог мог идти лишь о советах правящей династии, по поводу выбора ею путей дальнейшего существования монархии. Поэтому реальные политические интересы различных социальных групп выражались либо в тенденциях традиционализма, т.е. в призывах следовать «заветам отцов» («древлему благочестию»), либо в обращении к западным образцам. В 30-40 гг. XIX в. возникают идейные разногласия внутри групп интеллектуальных элит, получивших название борьбы между славянофилами и западниками. Последние апеллировали к тем европейским «первоисточникам», которые мы уже рассмотрели выше, поэтому в этом диалоге нас интересует только позиция сторонников «отеческой старины». Про славянофильство А.С. Хомякова, И.В. Киреевского, Ю.Ф. Самарина, К.С. Аксакова можно сказать, что здесь общественный идеал оно представлял собой не просто неприятие ценностной системы Запада, не просто концептуальное выражение инстинктивного страха Востока перед Западом и отторжение Запада как чего-то агрессивно чуждого, что в целом характерно для мировоззрения традиционного общества. Оно в немалой степени возникло как теоретическое осмысление того факта, что попытки реализации «царства разума» в практике европейских стран привел к появлению в их жизнедеятельности все новых, еще более острых социальных проблем. Обращая внимания на эти проблемы, включая их в актуальное проблемное поле общественных наук, «старорежимные» славянофилы шли в изучении общественных идеалов и проблем дальше модернистски настроенных западников, «застрявших» на уровне устойчивых образцов европейской общественной мысли XVIII века, таких как собственность, право, свобода. Причину проблем, постигших современную им Европу, славянофилы, как правило, усматривали в эгоизме частного интереса, в крайних формах индиви |
и сторонников абсолютизма. В тогдашней России диалог мог идти лишь о советах правящей династии, по поводу выбора ею путей дальнейшего существования монархии. Поэтому реальные политические интересы различных социальных групп выражались либо в призывах следовать «заветам отцов» («древлему благочестию»), либо в обращении к западным образцам. В 30-40 гг. XIX в. возникают идейные разногласия внутри групп интеллектуальных элит, получивших название борьбы между славянофилами и западниками. Последние апеллировали к тем европейским «первоисточникам», которые мы уже рассмотрели выше, поэтому в этом диалоге нас интересует только позиция сторонников «отеческой старины». Про славянофильство А.С. Хомякова, И В. Киреевского, Ю.Ф. Самарина, К.С. Аксакова можно сказать, что оно представляло собой не просто неприятие ценностной системы Запада, не просто концептуальное выражение инстинктивного страха Востока перед Западом и отторжение Запада как чего-то агрессивно чуждого, что в целом характерно для мировоззрения традиционного общества. Оно в немалой степени возникло как теоретическое осмысление того факта, что попытки реализации «царства разума» в практике европейских стран привела к появлению в их жизнедеятельности все новых, еще более острых социальных проблем. Обращая внимания на эти проблемы, включая их в актуальное проблемное поле общественных наук? «старорежимные» славянофилы шли в изучении общественных проблем дальше модернистски настроенных западников, «застрявших» на уровне образцов европейской общественной мысли XVIII века. Причину проблем, постигших современную им Европу, славянофилы, как правило, усматривали в эгоизме частного интереса, в крайних формах индивидуализма, «самообособления» и одновременно в европейской государственности, ограничивающей внутреннюю свободу человека. Критически оценивая российскую действительность, они искали пути для лечения отечественных общественных язв, отличные от тех, по которым пошел Запад. Славянофилы выделяли два специфически российских, по их мнению, компонента, которые могут послужить основой идеального общества, нового исторического «зона» это православие и общинный строй жизни. Например, Самарин считал, что общинный строй избавляет людей от конфликтов частных интересов, но избавляет не 197 |