|
104 нои стороны, носитель нигилистических правовых установок, попадая во власть, продолжает им следовать и даже получает новые возможности для развития бюрократического проявления аномалии. Но с другой стороны, нельзя не видеть и того, что ведомственный правовой нигилизм существует и сам по себе это такое автономное явление, сами корни которого заложены в управленческой системе. Обратимся немного к истории. Так уж сложилось, что долгое время законодательная (представительная) власть существовала лишь формально, реально же законотворчеством занималась власть исполнительная. То есть %в ч законы создавались ею “под себя”. Дошло до того, что в состав действующего законодательства, вопреки Конституции, стали включаться и постановления Правительства. Поскольку во многих областях общественных отношений наблюдались законодательные пробелы, исполнительная власть самовольно брала на себя обязанность восполнять эти пропуски по своему усмотрению. Нередко, естественно, многочисленные правительственные и исполкомовские постановления не соответствовали букве и духу закона. Чуть позже законодательная власть “очнулась” и начала стремительно восполнять свои промахи. Законодательство стало разрабатываться и приниматься довольно большими “пакетами”. Появилось огромное множество противоречивых, нескоординированных, попросту неработающих законов. Они не имели прямого действия, что, опять-таки открывало простор деятельности ведомств. На этом этапе возникло новое явление “война законов”. Начался обратный процесс: вслед за вмешательством исполнительной власти в область законодательной, было инициировано вторжение законодательной в сферу исполнительной. Вся система государственноправовой организации оказывается охваченной этим вирусом и все разрешается йодным конституционным кризисом воину |
стных лиц, например, органов безопасности, тюремной администрации и т.д., в проведении государственной политики на уголовные элементы)».90 Практическая форма имеет две разноуровневых составляющих ведомственный и обыденный правовой нигилизм. Оба вида связаны между собой, и трудно однозначно сказать, какой из них порождает другой. С одной стороны, носитель нигилистических правовых установок, попадая во власть, продолжает им следовать и даже получает новые возможности для развития бюрократического проявления данной аномалии. Но с другой стороны, нельзя не видеть и того, что ведомственный правовой нигилизм существует и сам по себе это такое автономное явление, сами корни которого заложены в управленческой системе.] Обратимся немного к истории. Так уж сложилось, что долгое время законодательная (представительная) власть существовала лишь формально, реально же законотворчеством занималась власть исполнительная. То есть законы создавались ею «под себя». Дошло до того, что в состав действующего законодательства, вопреки Конституции, стали включаться и постановления Правительства. Поскольку во многих областях общественных отношений наблюдались законодательные пробелы, исполнительная власть самовольно брала на себя обязанность восполнять эти пропуски по своему усмотрению. Нередко, ес120 90 Семитко А.П. Правовой нигилизм // Теория государства и права / Под ред. Корельского В.М. и Перевалова В.Д. М., 1997. С.335. тественно, многочисленные правительственные и исполкомовские постановления не соответствовали букве и духу закона. Чуть позже законодательная власть «очнулась» и начала стремительно восполнять свои промахи. Законодательство стало разрабатываться и приниматься довольно большими «пакетами». Появилось огромное множество противоречивых, кескоординированных, попросту неработающих законов. Они не имели прямого действия, что, опять-таки открывало простор деятельности ведомств. На этом этапе возникло новое явление «война законов». Начался обратный процесс: вслед за вмешательством исполнительной власти в область законодательной, было инициировано вторжение законодательной в сферу исполнительной. Вся система государственно-правовой организации оказывается охваченной этим вирусом и все разрешается полным конституционным кризисом. В войну законов постепенно включились и законодатели субъектов Федерации, породив определенное число юридических коллизий, связанных с несостыковками в региональном и федеральном законодательстве. Большое развитие получает административное нормотворчество на отраслевом уровне. Появляется множество ведомственных административно-правовых норм, вообще не опирающихся на законодательство. То же самое происходит на местах. Расхождение общегосударственных интересов, которые и призван выражать закон, с интересами местническими приводит к тому, что в ведомствах зарождается своеобразное двоякое отношение к закону: почтительное на словах и нигилистическое на деле. Насколько только это возможно, административные ведомства стремятся повлиять на законодательство таким образом, чтобы 121 |