9 25 глядной оборотной стороны, а именно давнего и острого дефицита правосознания, который в сфере самих моральных отношений выражал себя, прежде всего как отсутствие уважения к индивидуальном нравственной самостоятельности (автономии) и как упорное сопротивление идее примата справедливости над состраданием”.6 Он совершенно справедливо отмечает, что дефицит правосознания оказывал обратное разрушительное влияние на культуру, поскольку в периоды общественных кризисов “губил... самое нравственность”. Вершина национального философского духа, русская моральная философия страдала в этом смысле дефицитом правопонимания, будучи, парадоксальным образом, при этом предельно этикоцентричной. В результате высочайшие нравственные авторитеты русской культуры ХУП1-Х1Х вв. своим творчеством транслировали и распространяли правовой инфантилизм, ибо даже в интерпретации такого выдающегося философа, как В.С.Соловьев (“Оправдание добра”), правовые нормы представали как некие формализованные нравственные нормы, причем запретительного характера. Примерно так истолковывали право в западноевропейских протестантских трактатах ХУ1-ХУ11 вв. Поэтому в целом нельзя не согласиться с выводом о том, что “философия права в точном смысле этого слова в нашем культурном наследии попросту отсутствует. Именно там, где русская философия, выражаясь словами Гегеля, “утверждается в собственной стихии” (стихии морально-практического суждения), феномен права стушевывается и превращается в периферийную и прикладную этическую ? ? 7 тему . Особенностью "марксистско-позитивистского" подхода к проблемам правового поведения, характерного для советского периода существования 6 Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас. М., 1991. С.230. 7 Там же. С .231. Ь |
восприятия правовых основ построения социальной системы, отметим хотя бы пюинципиалькое отличие кризиса поавосознания э России, связанного не только с изменением строя, роли государства, политических ценностей нации но и с традицией низкой культуры правосознания, которая всегда была характерна для нашего общества. Известный исследователь Э.Ю. Соловьев пишет об этом так: «Высокие нравственные качества русского народа (его способность к состраданию, любви, прощению, терпению, самоотвержению) давно получили всемирное признание. Но было бы благодушием не видеть их неприглядной оборотной стороны, ащ именно давнего и острого дефицита правосознания, который в сфере самих моральных отношений выражал себя прежде всего как отсутствие уважения к индивидуальной нравственной самостоятельности (автономии) и как упорное сопротивление идее примата справедливости над состраданием».2 Он совершенно справедливо отмечает, что дефицит правосознания оказывал обратное разрушительное влияние на культуру, поскольку в периоды общественных кризисов «губил... самое нравственность». Вершина национального философского духа, русская моральная философия страдала в этом смысле дефицитом правопонимания, будучи, парадоксальным образом, при этом предельно этикоцентричной. В результате высочайшие нравственные авторитеты русской культуры XVIII-XIX веков своим творчеством транслировали и распространяли правовой инфантилизм, ибо даже в ин16 2 Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас. М., 1991. С.230.II теопоетации такого выдающегося философа, как В.С.Соловьев («Спраздание добра»), правовые нормы представали как некие формализованные нравственные нормы, причем запретительного характера. Примерно так истолкозывали право в западноевропейских протестантских трактатах XVI-XVII веков. Поэтому з делом нельзя не согласиться с выводом о том, что «философия права в точном смысле этого слова в нашем культурном наследии попросту отсутствует. Именно там, где русская философия, выражаясь словами Гегеля, «утверждается в собственной стихии» (стихии морально-практического суждения), феномен права стушевывается и превращается в периферийную и прикладную этическую тему».3 Казалось бы, какое конкретное отношение эта философско-культурологическая проблема имеет к анализу реального правосознания и правовой культуры в сегодняшнем российском обществе? Не удаляемся ли мы в заоблачные выси? Отнюдь нет. И дело не только в том, что дефицит правосознания такая же актуальная проблема России конца XX века, как и конца века XIX. И не только в том, что философия права и ее традиции оказывают существенное влияние и на процесс правового строительства, и на правоприменительную деятельность, и на правовое или же противоправное поведение. Речь о том, что согласно нашему, традиционно моральному, пониманию сути права, оно неразрывно связывается в сознании с запретительными, карательными санкциями, которых человек стремится избежать , и именно это становится основным императивом его 17 3 Там же. С.231. |