|
29 конодательства и юридическом практики и охватывающей все ценности, I которые созданы людьми в области права”. Таким образом, правовая культура (это понятие тождественно понятию права как специализированной сферы культуры) пронизывает само право, правосознание, правовые отношения; законность и правопорядок, законотворческую и правоприменительную деятельность, а также иные виды правовой деятельности. Казалось бы, какое конкретное отношение эта философскокультурологическая проблема имеет к анализу реального правового поведения и правовой культуры в сегодняшнем российском обществе? Не удаляемся ли мы в заоблачные выси? Отнюдь нет. И дело не только в том, что дефицит правосознания такая же актуальная проблема России конца XX века, как и конца века XIX. И не только в том, что философия права и ее традиции оказывают существенное влияние и на процесс правового строительства, и на правоприменительную деятельность, и на правовое или же противоправное поведение. Речь о том, что согласно нашему, традиционно моральному, пониманию сути права, оно неразрывно связывается в сознании с запретительными, карательными санкциями, которых человек стремится избежать, и именно это становится основным императивом его взаимоотношении с правом. Избегая негативных санкций, гражданин приучается бояться и отрицательно, со страхом наказания, воспринимать государство, как субъект и носитель права. Он стремится “обойти” закон как карательную силу и подчиняясь ему, и избегая наказания. Таким образом, внутренняя нравственность права как государственного дозволения реализовывать естественные права” человека и “общественного договора” между государством и его подданными о гарантиях определенных отношений, необ12 Там же. С.500. |
теопоетации такого выдающегося философа, как В.С.Соловьев («Спраздание добра»), правовые нормы представали как некие формализованные нравственные нормы, причем запретительного характера. Примерно так истолкозывали право в западноевропейских протестантских трактатах XVI-XVII веков. Поэтому з делом нельзя не согласиться с выводом о том, что «философия права в точном смысле этого слова в нашем культурном наследии попросту отсутствует. Именно там, где русская философия, выражаясь словами Гегеля, «утверждается в собственной стихии» (стихии морально-практического суждения), феномен права стушевывается и превращается в периферийную и прикладную этическую тему».3 Казалось бы, какое конкретное отношение эта философско-культурологическая проблема имеет к анализу реального правосознания и правовой культуры в сегодняшнем российском обществе? Не удаляемся ли мы в заоблачные выси? Отнюдь нет. И дело не только в том, что дефицит правосознания такая же актуальная проблема России конца XX века, как и конца века XIX. И не только в том, что философия права и ее традиции оказывают существенное влияние и на процесс правового строительства, и на правоприменительную деятельность, и на правовое или же противоправное поведение. Речь о том, что согласно нашему, традиционно моральному, пониманию сути права, оно неразрывно связывается в сознании с запретительными, карательными санкциями, которых человек стремится избежать , и именно это становится основным императивом его 17 3 Там же. С.231. взаимоотношений с правом. Избегая негативных санкций, гражданин приучается бояться и отрицательно, со страхом наказания, воспринимать государство, как субъект и носитель права. Он стремится «обойти» закон как карательную силу и подчиняясь ему, и избегая наказания. Таким образом внутренняя нравственность права как государственного дозволения реализовывать «естественные права» человека и «общественного договора» между государством и его подданными о гарантиях определенных отношений, необходимых праз и свобод, в таких отношениях практически выхолащивается. Моралистический подход к праву, возведенный в абсолют, становится источником деморализации правоотношений. Есть у этого парадокса и другая, не менее негативная сторона.*Ее в наиболее острой и категоричной форме сформулировал А.И. Герцен: «Русский, какого бы звания он ни был, обходит и нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно, и совершенно так же поступает правительство». Как мы видим, анализируя современную действительность, национальная традиция не умирает ни среди масс, ни среди властвующих элит. Но это традиция противоправия чрезвычайно опасная.« Ведь в эталонной для нас по многим основаниям (чистоте, рациональности, прагматичности, социализированности права и государства) Европе столетия, начиная со средних веков, ушли на то, чтобы сформулировать соответствующие философские идеи, обосновать их и воплотить в юридической практике. Народ, в конечном счете, можно принудить выполнять законные установления. Но суть-то в том, что развитое 13 Ч |