Проверяемый текст
Соколова, Галина Викторовна. Публицистическая корреляция "факт-оценка" как условие функционирования имени собственного в текстах СМИ (Диссертация 2007)
[стр. 104]

104 «...Гуманизм калининградских судей, безусловно, дело хорошее.
Однако насколько он оправдан, когда дело касается торговли наркотиками?»
(КНК, август, 2004; №222, с.
16); «...Они так мило позируют фотокорам...и так весело улыбаются со страниц «Калининградской правды», что не стоит, пожалуй, и задаваться вопросом: КОМУ же служит наше правосудие?!» (КНК, декабрь, 2003; №188, с.
21).
Все эти вопросы имплицитно наталкивают адресата текста на отрицательно-оценочные умозаключения «Калининградские судьи в сговоре с местными торговцами наркотиков», «Правосудие служит не народу».
Подобные умозаключения порождают отрицательные эмоции у адресата текста,
поэтому данная информация подвергается впоследствии этической и правовой оценке.
Имплицитные смыслы в газетно-публицистическом дискурсе оптимальное средство для того, чтобы не просто описывать объекты и социальные ситуации, но и управлять восприятием объектов и ситуаций, навязывать их отрицательную оценку.

Л поэтому они реализуют манипулятивную тактику автора текста, представляющую собой такой вид психологического воздействия, «искусное исполнение которого ведет к скрытому возбуждению у другого человека намерений, не совпадающих с его актуально существующими желаниями» [Доценко, 1997: 59].
Скрытое воздействие означает, что журналист применяет коммуникативный прием, действующий в обход сознательного восприятия субъекта текста.
Имплицитная информация обладает большим манипулятивным потенциалом, сопротивление которому побуждает субъекта текста к ответному действию, к порождению информационного конфликта.
Имплицитные способы реализации подобной стратегии выявляются на основе речевой реконструкции логико-смысловых связей в структуре выска
[стр. 95]

текстовый смысл.
Двусмысленность отдельного высказывания в этом случае только способствует инвективности текста в целом.
В прагматическом плане подобные тексты не содержат отрицательно-оценочных суждений, но реализуют коммуникативную стратегию умаления достоинства объекта текста.
Если в устном диалогическом дискурсе «слабым местом» воздействия имплицитных смыслов на адресата оказываются его аффективные пресуппозиции, то в письменном дискурсе подобные смыслы призваны воздействовать на когнитивный уровень субъекта критического газетнопублицистического выступления.
Воздействие на знания реципиента текста формирует у него негативное отношение к журналистскому тексту и соответствующие намерения в нужном для автора текста направлении, ответной реакции на публикацию.
Другими словами, имплицитные смыслы в письменном дискурсе воздействуют на эмоциональную сферу получателя текста через воздействие на сознание последнего.
Посредством имплицитных смыслов журналист сознательно провоцирует субъекта письменного текста на проявление отрицательных эмоций, которые и становятся рациональной аргументацией ответного речевого хода, зачастую находящего свое оформление в инициации иска по защите чести, достоинства и деловой репутации.
Имплицитная информация часто используется в газетнопублицистическом дискурсе для присвоения объекту текста оценочных значений и понижения этой оценки.
Например: «...Гуманизм калининградского судьи У., безусловно, дело хорошее.
Однако насколько он оправдан, когда дело касается торговли наркотиками?»
(НКК, август, 2004; №222, с.
16).
Все эти вопросы имплицитно наталкивают адресата текста на отрицательно-оценочные умозаключения «Калининградские судьи в сговоре с местными торговцами наркотиков», «Правосудие служит не народу».
Подобные умозаключения порождают отрицательные эмоции у адресата текста,
поэто95

[стр.,96]

му данная информация подвергается впоследствии этической и правовой оценке.
Имплицитные смыслы в газетно-публицистическом дискурсе оптимальное средство для того, чтобы не просто описывать объекты и социальные ситуации, но и управлять восприятием объектов и ситуаций, навязывать их отрицательную оценку.

А поэтому они реализуют манипулятивную тактику автора текста, представляющую собой такой вид психологического воздействия, «искусное исполнение которого ведет к скрытому возбуждению у другого человека намерений, не совпадающих с его актуально существующими желаниями» [Доценко 1997: 59].
Скрытое воздействие означает, что журналист применяет коммуникативный прием, действующий в обход сознательного восприятия субъекта текста.
Имплицитная информация обладает большим манипулятивным потенциалом, сопротивление которому побуждает субъекта текста к ответному действию, к порождению информационного конфликта.
Имплицитные способы реализации подобной стратегии выявляются на основе речевой реконструкции логико-смысловых связей в структуре высказывания
(текста), экспликации семантических отношений, выражаемых синтаксическими моделями предложений.
Речь идет о таком способе передачи социально актуальной информации, которая извлекается адресатом при интерпретации отдельного высказывания и текста в целом.
Адресат использует при этом свои знания об актуализированной ситуации, вызвавшей критику со стороны журналиста, социальных стереотипах, представления о традициях речевого этикета в письменном тексте и о речевых стратегиях и интенциях автора текста, сведения о прагматических свойствах используемого языка.
Прагматической основой имплицитных смыслов в газетнопублицистических выступлениях становятся различного рода пресуппозиции, программирующие актуальный коммуникативный смысл речевых единиц с частичным сохранением их первичной языковой семантики, компоненты, входящие в состав конвенциональной семантики слов и синтаксических 96

[Back]