|
возможность журналисту конструировать так называемое символическое поведение, непосредственно связанное со строительством воображаемых миров, в которых символическое намного значительнее реального. Символическое поведение замещает реальность, действуя в строгом знаковом контексте и порожденном им хронотопе. Оно как бы адаптирует мир в соответствии с желаниями пишущей личности. В рамках газетной публикации мир утрачивает сопротивляемость и «лепится» автором по законам жанра сатирической корреспонденции. Имплицитная оценка формируется самим содержанием отражаемых ситуаций, в связи с которыми появляется в тексте объект критики: это ситуации, с которыми ассоциируется «зло». На основе реконструкции имплицитных смыслов объект текста лишь догадывается об истинной позиции журналиста текста по отношению к себе, лишь гипотетически подозревает в агрессивном речевом поведении, что делает проблематичным возбуждение гражданского иска или уголовного дела против последнего. Итак, имплицитные смыслы в региональных СМИ предстают прагматической основой конструирования социальной реальности. В жанрах критических публикаций это действенный конструкт авторского воссоздания параллельной реальности с пониженной модальностью объектов критики. Коммуникативная свобода журналиста при этом соотносится со способами организации знакового пространства публикации. Понятие факта связывается с понятиями «полнота», «истина», «объективность». Мнение подчеркивает локальность и ситуативные пространственно-временные параметры и авторские позиции в организации дискурсивного пространства. Соответственно, факт и мнение апеллируют к различным способам (эксплицитным/имплицитным) своего обоснования. В смысловом плане интерпретация критического мнения объектами текста организована сложнее, чем его авторское имплицитное кодирование, что, в свою очередь, порождает затяжные |
Таким образом, в данном контексте фактически присутствуют недопустимые для газетной публикации речевые действия, поскольку они содержать инвективу и крайне резкую негативную оценку. Но совершение данных действий в рамках публицистического жанра сатирической корреспонденции сопровождается нейтратизацией их негативного характера, «вытеснение» этого характера в разряд имплицитных смыслов. В результате экспрессивные речевые акты оказываются завуалированными под констативные, что, в свою очередь, позволяет журналисту избежать явного выражения этических оценок «нравственно безнравственно», «морально аморально», являющихся аффективным компонентом социальной установки, не согласующимся с ценностными ориентациями объектов текста. Жанр сатирической корреспонденции, другими словами, дает возможность пишущей личности реализовать иллокутивную составляющую своей коммуникативной свободы при соблюдении внешних ограничений на дискурсивную сферу региональных СМИ, то есть, в конечном счете, предстает как маскировочный коммуникативный ход. Знаковость коммуникации дает возможность журналисту конструировать так называемое символическое поведение, непосредственно связанное со строительством воображаемых миров, в которых символическое намного значительнее реального. Символическое поведение замещает реальность, действуя в строгом знаковом контексте и порожденном им хронотопе. Оно как бы адаптирует мир в соответствии с желаниями пишущей личности. В рамках газетной публикации мир утрачивает сопротивляемость и «лепится» автором по законам жанра сатирической корреспонденции. Имплицитная оценка формируется с непременным участием онима самим содержанием отражаемых ситуаций, в связи с которыми появляется в тексте объект критики; преимущественно то ситуации, с которыми ассоциируется негатив. М.В. Карпенко предложила делить антропонимы в тексте на «прямо характеризующие» и «косвенно характеризующие» (Карпенко 1970, 19 20). 123 мирование оценки высказывания. Один из них оценка при помощи имени собственного, преимущественно косвенная. 5. Наречение в публицистике обладает особой значимостью. "Автор” как один из образов текста косвенно может быть характеризован через коннотации, связанные с именами персонажей. Благодаря этой генерализации подтверждается адекватным материалом, что собственное имя персонажа является "ориентиром во времени и в пространстве, а также зависит от мировоззрения автора, от круга лиц, с которыми он общается, наконец, от его симпатий и антипатий. 6. Онимы способствуют тому, что имплицитные смыслы в СМИ предстают прагматической основой конструирования социальной реальности. В жанрах критических публикаций это действенный конструкт авторского воссоздания параллельной реальности с пониженной модальностью объектов критики. Коммуникативная свобода журналиста при этом соотносится со способами организации знакового пространства публикации. Понятие факта связывается с понятиями «полнота», «истина», «объективность». Мнение подчеркивает локальность и ситуативные пространственновременные параметры и авторские позиции в организации дискурсивного пространства. Соответственно, факт и мнение апеллируют к различным способам (эксплицитным/имплицитным) своего обоснования. 7. На этой концептуальной базе дифференцируются функции онимов, выявляются определенные предпочтения в использовании их видов и позиций. Причем они соотнесены с таким контрапунктом, как тенденция к усилению категоричности и тенденция к её снижению. В смысловом плане интерпретация критического мнения объектами текста организована сложнее, чем его авторское имплицитное кодирование, что, в свою очередь, порождает функциональную специфику онимов. Из их системы особенно существенными для представления корреляции «факт-оценка» оказываются антропонимы. Причиной служит то, что формой выражения авторского мнения избираются, как правило, речевые 174 |