|
Спецслужбы объясняли причину появления контрреволюционной группы в педагогическом техникуме весьма слабой работой комсомола, общественных организаций, которые не могли дать достойного отпора врагам. Однако причины были глубже: сталинская политика все шире использовала тоталитарные методы, одним из которых было сокрытие правдивой информации о положении в стране. Отчасти поэтому в студенческой среде Курска «пользовались известным вниманием тайно распространяемые анонимные документы, подобные стихотворению «Социализм»: «В стране единственной, / В стране таинственной, / Растет и крепнет, / Социализм. / Но как он строится, / И что в нем кроится, / Неужели знаем / О нем мы все... I ... Мужик обиженный, / Властью униженный, / Он слезы льет, / по за кого.../ Рабочий корчится, / Рабочий морщится / От непосильного труда.../ О люди, люди, мы! / Опять достались дни / На долю горькую. / О горе нам...» 12. В 1937 г. был арестован И.Д. Стрельский213, издатель журнала «Курский театр», с четвертого номера «Курский театр и жизнь», выходившего в 1915-1916 гг. Журнал не замыкался на местных театральных темах. Читатель получал свежую театральную информацию из столиц, других городов России. Не последнее место в нем занимала критика городских властей за грязь на улицах, отсутствие освещения, покосившие заборы и т.п., что, в конце концов, привело к закрытию журнала. После революции Стрельский работал в редакции другого периодического издания «Вестник Главного военно-революционного комитета МКВ ж. д.», принимал участие в составлении поздравительного письма Ленину от имени курских железнодорожников в связи с его выздоровлением после покушения. В 1920-1921 гг. он редактировал журнал «Культура и жизнь». Вел переписку с наркомом просвещения A.B. Луначарским, который одобрял его деятельность и передавал для журнала свои пьесы. В конце 1920-х гг. 89 212АУФСГ, РФ КО. Ф.АУД.Д.П-11861 JI.72. 213 ГАКО.Ф.ЗЗ.Оп.З.Ед.хр. 15081.Курск. Краеведческий словарь-справочник. Курск. 1997. -С .374. |
Василия Волобуева, 1913 г. р., уроженца д. Горяково Золотухинского района Курской области. С некоторыми из них, как, например, ниже приводимое, написанное в декабре 1931 г. и проникнутое болью за судьбу своего отечества, он знакомил своих друзей и однокурсников: «Смотрю на жизнь я пьяными глазами. // Смотрю на жизнь, не улыбаясь, я, // Лишь потому, что Русь святая, // Не видит ясного и солнечного дня. // Но где же эти дни, где те денечки? // Скажи, о, жизнь, ты не лукавя мне. // Ведь я теперь, хоть пьяный или трезвый // О Русь, мечтаю только о тебе. // Но вот уж мыслю я теперь, почти не пьяный, // Что Русь державная теперь не та. / / Я б хотел тебя увидеть старой. И Вот какова теперь во мне мечта. // Ну, будешь ты опять как раньше светлой, // О Русь, о Русь, великая страна. // Что ж ты, огромная держава, // Кому ты в руки отдана. // Народ теперь стал и то не русский, // Он загипнотизирован вождями палачей, // Народ, восстань! Пойди за жизнь святую, // За жизнь хорошую, счастливую людей»190. Решением Особого совещания при коллегии ОПТУ Волобуева и его товарищей (Ивана Киндеева, Якова Коренькова и Егора Плешакова) исключили из педагогического техникума и приговорили (маховик репрессий только раскручивался) к принудительным работам срокам •на один год каждого. Но в 1937 г. сотрудники органов госбезопасности вновь вспомнили «антисоветские» настроения Волобуева, на тот момент уже учителя русского языка и литературы Гремяченской неполной средней школы Курской области. Он был признан виновным в том, что среди местных жителей высказывал контрреволюционные измышления и по приговору Курского областного суда был осужден по ст. 58-10 УК РСФСР на пять лет лишения свободы. Спецслужбы объясняли причину появления контрреволюционной группы в педагогическом техникуме весьма слабой работой комсомола, общественных организаций, которые не могли дать достойного отпора 190АУФСБ РФ КО. Ф.АУД.Д.П-11861.Л.68-69. врагам. Однако причины были глубже: сталинская политика все шире использовала тоталитарные методы, одним из которых было сокрытие правдивой информации о положении в стране. Отчасти поэтому в студенческой среде Курска «пользовались известным вниманием тайно распространяемые анонимные документы, подобные стихотворению «Социализм»: «В стране единственной, / В стране таинственной, / Растет и крепнет, / Социализм. / Но как он строится, / И что в нем кроится, / Неужели знаем / О нем мы всё... / ... Мужик обиженный, / Властью униженный, / Он слезы льет, / но за кого.../ Рабочий корчится, / Рабочий морщится / От непосильного труда.../ О люди, люди, мы! / Опять достались дни / На долю горькую. / О горе нам..,»191. В начале 1930-х гг. политический контроль за «потреблением» культурной продукции в учебных заведениях, театрах, музеях, библиотеках поддерживался в основном ОГПУ, хотя некоторые формы контроля добросовестно выполняли и другие как государственные, так и общественные организации. Как отмечалось выше, имена многих русских и советских писателей и поэтов были исключены из списка произведений, рекомендованных к изучению. В архиве управления ФСБ России по Курской области сохранились стихи студента политехникума Антыкова, оцененные чекистами как «...упаднические и полные сочувствия непролетарскому поэту Есенину: «Погиб, повесился, ну что же! / Таланта не залить вином. / И мы тебя ничем, Сережа, / За твой поступок не ругнем!»192. Под «колпаком» ОГПУ находилось изобразительной искусство. Большую «заботу» органы госбезопасности проявляли об оформлении Курска в дни революционных праздников, других массово-политических мероприятий. Так, в докладной записке «О праздновании 1 Мая в 1932 г.» обращалось внимание на то, что «...к дням праздников центральные улицы 19 1АУФСБ РФ КО. Ф.АУД.Д.ПП 861Л .72. 192АУФСБ РФ КО. Ф.10. Оп.1. л 1. (1933 г.).Л.62. репрессий, с помощью которого идет уже не столько борьба с инакомыслие?^ как таковым, сколько профилактика его возможного возникновения. Вот почему в этот момент открытых проявлений протеста, в каких бы формах он ни выражался, и в Центрально-Черноземном регионе, и в целом в стране фактически уже не было. Политические процессы конца 1920-1930-х гг. послужили поводом для массовых репрессий против старой («буржуазной») интеллигенции, представители которой работали в различных наркоматах, учебных заведениях, музеях, издательствах, театрах. В 1937 г. был арестован и расстрелян Илья Дмитриевич Стрельский , издатель журнала «Курский театр», с четвертого номера «Курский театр и жизнь», выходившего в 1915— 1916 гг. Журнал не замыкался на местных театральных темах. Читатель получал свежую театральную информацию их столиц, других городов России. Не последнее место в нем занимала критика городских властей за грязь на улицах, отсутствие освещения, покосившие заборы и т.п., что, в конце концов, привело к закрытию журнала. После революции Стрельский работал в редакции другого периодического издания «Вестник Главного военно-революционного комитета МКВ ж. д.», принимал участие в составлении поздравительного письма Ленину от имени курских железнодорожников в связи с его выздоровлением после покушения. В 1920-1921 гг. он редактировал журнал «Культура и жизнь». Вел переписку с наркомом просвещения A.B. Луначарским, который одобрял его деятельность и передавал для журнала свои пьесы. В конце 1920-х гг. Стрельский некоторое время редактировал газету «Кооператив», а затем уехал в Грозный. Вернулся в Курск он в 1936 г. уже из Николаева, где гостил у сына и работал в медицинском институте, на кондитерской фабрике, в музыкальном техникуме. По доносу одного из 239ГАКО.Ф.ЗЗ.Оп.2.Ед.хр.15081.Курск. Краеведческий словарь-справочник. Курск,1997. -С.374. |