|
Анализируя материалы архивного дела, а, также учитывая занимаемое Кольцовым общественное положение в 1920-е гг. (он работал в Московском горкоме ВКП (б), затем в издательстве «Московский рабочий»), можно сделать вывод, что он не понаслышке знал сталинское окружение. Хорошо был осведомлен и о личной жизни многих партийных руководителей, а с некоторыми даже был знаком, поэтому не скупился в своем «поэтическом дневнике» на «комплементы» в их адрес: «Лукаво пьянствуя, Демьян / громит прогульщиков и пьяниц, / и Луначарский вечно пьет, / культуру массам кажет пальцем. / Сам Ворошилов на коне / давно командует парадом. / «Калиныч» весь сгорел в огне, / командуя колхозным задом./ И Молотов теорию печет, / а Сталин луком приправляет. / «Емеля» партию сечет, / и вечным адом угрожает / партотступнику Бронштейну, / которого он хочет сечь, / за то, что тот в Европе / заговорил о старой ж ...е»220. А.Г. Кольцов был арестован в начале 1937 г. по стандартному для тех страшных лет обвинению в контрреволюционной и террористической деятельности и в том же году расстрелян в Курске. Обнаруженные при обыске сотрудниками госбезопасности стихотворения, «...по своему содержанию направленные на восхваление врага народа Троцкого, полные гнуснейшей клеветы на ВКП (б), руководителей партии и советского правительства»221, уже в день ареста предопределили дальнейшее развитие событий и судьбу самого автора. Органы госбезопасности брали под свой политический контроль молодых людей, которые получали взыскания в комсомольских организациях, тем более исключались из ВЛКСМ. Инструкцией о постановке оперативного учета антисоветских элементов, выявленных агентурной разработкой, утвержденной Народным комиссариатом внутренних дел СССР и введенной в действие 15 ноября 1939 г. приказом НКВД №001223 от 11 92 АУФСЬ РФ КО.Ф.АУД.Д.11~12850.Л.268. АУФСЬ РФ КО.Ф .АУД.Д.П-12850Л .244. |
лет обвинению в контрреволюционной и террористической деятельности и в том же году расстрелян в Курске. Обнаруженные при обыске сотрудниками госбезопасности стихотворения, «...по своему содержанию направленные на восхваление врага народа Троцкого, полные гнуснейшей клеветы на ВКП (б), руководителей партии и советского правительства»230, уже в день ареста предопределили дальнейшее развитие событий и судьбу самого автора. К середине 1930-х гг. борьба с инакомыслием, то есть мнением меньшинства общества по поводу официальной идеологии, стала одним из главных направлений деятельности органов государственной безопасности. Да и в целом, для духовной жизни советского общества характерными чертами стали: государственная монополия на идеологию, изъятие и уничтожение литературы, не укладывающейся в идеологические рамки сталинского режима, партийно-государственный контроль над средствами массовой информации, милитаризация сознания, поддержание общества в состоянии взаимной подозрительности и шпиономании и т.п. Как свидетельствуют .материалы архивного уголовного дела, поэтические творения Кольцова создавались в конце 1920-х —начале 1930-х гг., носили личный характер, являлись своеобразной стихотворной формой выражения своего, опять же, личного, отношения к происходящим событиям в стране и за рубежом. Они не предназначались для широкого обсуждения и писались, как принято говорить, в основном, в стол. Практически каждое приобщенное в качестве вещественного доказательства к материалам дела стихотворение содержит критическое отношение к изменению курса компартии и правительства после смерти Ленина. Причем самого основателя советского государства Кольцов оценивал очень высоко: «Не сталинской сталью сплочена ВКП (б), / не Троцким она приправлена: / Троцкий сам по себе. / Не удивляйте массы вождями. / Массы сами по себе. / Но ленинскими гвоздями сбита ВКП (б). / И сколько б вожди ни старались / разрушить Ленина, / линия Ленина будет 230АУФСБ РФ КО.Ф.АУД.Д.П-12850Л .244. он не понаслышке знал сталинское окружение. Хорошо был осведомлен и о личной жизни многих партийных руководителей, а с некоторыми даже был знаком, поэтому не скупился в своем «поэтическом дневнике» на «комплементы» в их адрес: «Лукаво пьянствуя, Демьян / громит прогульщиков и пьяниц, / и Луначарский вечно пьет, / культуру массам кажет пальцем. / Сам Ворошилов на коне / давно командует парадом. / «Калиныч» весь сгорел в огне, / командуя колхозным задом./ И Молотов теоршо печет, / а Сталин луком приправляет. / «Емеля» партию сечет, / и вечным адом угрожает / партотступнику Бронштейну, / которого он хочет сечь, / за то, что тот в Европе / заговорил о старой жопе»236. Интерес представляют показания А.Г. Кольцова о состоянии работы на строительстве БАМа. Первое, что резко бросилось ему в глаза, было отсутствие регулярного твердого руководства со стороны основных начальников отделов управления. Не было календарного плана работы в планово-производствненном отделе. Планы производственных работ спускались на участки с огромным опозданием, не имели иод собой реальной почвы, и, как правило, никогда не выполнялись. Управление не имело абсолютно никакого представления о том, что делается на участках или что нужно делать там, в первую очередь. Работали вслепую. Кроме того, негативно влияло на работу отделов управления то обстоятельство, что основные руководящие кадры, уезжая в Москву в командировки на долгий срок, оставляли работу в руках различных замов, которые, конечно, не могли вести твердую линию во всех отраслях строительства, не согласовывали своей работы друг с другом, отчего получался хаос в работе отделов и на участках. Далее, накопление, концентрация и распределение рабочей силы, прибывавшей на БАМ, абсолютно никем не контролировалось, никакой работы на станциях не было. Все шло самотеком. Снабжение рабочих 236АУФСБ РФ КО.Ф.АУД.ДИ-12850.Л.268. |