108 Сегеда: «Власть, как таковая, находилась в руках любого взявшего -!•> () у -, себе право казнить и миловать по своему усмотрению». В этой связи, даже отказ от продолжения вооруженного сопротивления не гарантировал' участникам противостояния, возможность уклониться от расправы. Как отмечает в своих воспоминаниях боец отряда Красной Гвардии, действующего на Ставрополье А. Г. Лисицкий: «Пленных не было, их тогда не брали, а если и брали, то только для допроса, после которого отъявленных врагов тут же расстреливали...».2"1Таким же образом действовала и противоположная сторона вооруженного конфликта. Так, генерал П. Врангель, в этой связи, отмечал: «Наши части, со своей стороны, имея неприятеля и впереди и сзади, будучи ежедневно свидетелями безжалостной жестокости врага, не давали противнику пощады. Пленных не брали». Однако, чаще всего, расправа над бывшими противниками производилась без санкции командования, и осуществлялось^ путем самосуда. «Когда офицеры узнали, что их окружили красные, то они начали с волостного правления отстреливаться. Окруживш ие товарищи кричали: «Сдавайтесь! А то откроем по Вас пулеметный огонь». Тогда три офицера, сбросив оружие, вышли с поднятыми руками, а четвертый, в чине штабс-капитана не сдался, а застрелил сам себя. Привозят этих 3-х пленных на свое место, я отправил их в село Татарку, в штаб товарищ у Ш паку. Конвоировали их восемь человек матросов, которые не довели их до штаба, а по пути 223 следования порубили». В этих обстоятельствах даже смерть не являлась твердой гарантией, дающей возможность избежать преследований политических противников. Так, И Л . Хижияк, в своих " ° С е г е д а Н . Н а ш и агенты о т м и л и ц и о н е р а д о н а р к о м а . В о с п о м и н а н и я б е л о г о р азвед ч и ка.// Р о д и н а № 10 I9 9 0 .C .6 5 . 2 2 1 Г Л С К . Ф .1 9 1 9 . O n. 1. Д .1 8 .Л .1 7 4 . • " В р а н г е л ь П . З ап и ск и . Т р а ге д и я к а за ч е с т в а . М ., 19 9 4 . С .2 3 3 . 2 2 3Г Л С К . Ф . 19 1 9 . O n. I. Д . 18. Л . 143. |
115 «Начались уличные бои, где трудно было понять, где свои, и в кого стрелять, но факт тот, что бои в большей части были в штыковых схватках, после которых, наутро многие стены и тротуары были облиты кровыо, а после этого, три ночи проходила, так называемая, Варфоломеевская ночь»1. Необходимо отметить что насилие, направленное в отношении политических противников, лиц связанных с ними родственными и иными узами, имело цепной характер, захватывая все противостоящие друг другу силы. Об этом свидетельствует «Призыв Батьки» воззвание атамана Зеленых: «Красноармейцы ! Вы знаете меня. Я слуга народный. Я м еч\ народного правосудия... Не бойтесь угроз коммунистов, будто они в случае вашего перехода, расстреляют ваши семьи. Я держу у себя свыше двух тысяч заложников: комиссаров, коммунистов, членов их семейств, жизнью отвечающих за ваши семьи. Я объявил и объявляю еще раз: за расстрел семейств перешедших ко мне красных солдат, будут расстреляны эти и другие заложники, по 10 человек за каждого расстрелянного большевиками, из семейств пришедших ко мне красноармейцев. Захватывайте живьем комиссаров и коммунистов и членов их семейств, вместе с другими заложниками они будут отвечать перед вами и перед мною за жизнь ваших близких...» . Указанные действия совершались и в отношении уже побежденного противника. Н.Сегеда отмечал в своих воспоминаниях: «Власть, как таковая, находилась в руках любого взявшего себе право казнить и миловать по своему усмотрению»3. Поэтому даже отказ от продолжения вооруженного сопротивления не гарантировал участникам противостояния, возможность уклониться от расправы. В своих воспоминаниях боец отряда Красной Гвардии, действующего на Ставрополье, А.Г.Лисицкий отмечает: «Пленных не было, их тогда не брачи, а если и брали, то только для допроса, после которого отъявленных врагов туг же расстреливали...»4. Таким же образом дейст1ГАСК. Ф. Р -1919. Оп. 1. Д. 18. Л.28. 2РЦХИДНИ. Ф.17. Оп.1. Д. 18. Л.28. 3 Сегеда Н. Наши агенты от милиционера до наркома. Воспоминания белого разведчика // Родина. -№ 10 . -1990. -С.65. 4ГАСК. Ф.1919. Оп. 1. Д. 18. Л. 174. 116 вовала и противоположная сторона вооруженного конфликта. Так, генерал П.Врангель отмечал: «Наши части, со своей стороны, имея неприятеля и впереди и сзади, будучи ежедневно свидетелями безжалостной жестокости врага, не давали противнику пощады. Пленных не брали»1. Однако чаще всего расправа над бывшими противниками производилась без санкции командования и осуществлялось путем самосуда. «Когда офицеры узнали, что их окружили красные, то они начали с волостного правления отстреливаться. Окружившие товарищи кричали: «Сдавайтесь! А то откроем по Вас пулеметный огонь». Тогда три офицера, сбросив оружие, вышли с поднятыми руками, а четвертый, в чине штабс-капитана не сдался, а застрелил сам себя. Привозят этих 3-х пленных на свое место, я отправил их в село Татарку, в штаб товарищу Шпаку. Конвоировали их восемь человек матросов, которые не довели их до штаба, а по пути следования порубили»2. В этих обстоятельствах даже смерть не являлась твердой гарантией, дающей возможность избежать преследований политических противников. Так, И.Л.Хижняк в своих воспоминаниях сообщает следующий факт: «Наши разведчики нашли могилу Корнилова, вырыли из нее гроб с трупом Главнокомандующего белых, и привезли его в Екатеринодар, чтобы показать войскам и населению города. Выставлен он был на Соборной площади... Труп генерала сожгли, а пепел развеяли»^. Неадаптивные действия имели место и в отношении некомбатантов, не относившихся к тому или иному политическому лагерю: «По пути первого я встретил, запряженную в пролетке лошадь, и сидевшего в ней врага. Я обратился к врагу: «Дайте мне пролетку добежать до батальона, мне важно, очень срочно и нужно». Он мне ответил: «Я пролетки никому не даю». Тогда я сразу понял, что это за враг, и не стал больше с ним объясняться, потому что дорога минута, вытащил наган и застрелил его. Сам сел в пролетку и направился к батальо1Врангель П. Записки: Трагедия казачества. М., 1994. -С.233. 2ГАСК. Ф.1919. Оп.1. Д. 18. Л.143. 3Хижняк И.Л. Годы боевые: Воспоминания. Краснодар, 1957. -С. 128. |