|
102 1. Сам факт обращения регионов к стратегическому планированию и попыткам выйти за границы текущей деятельности как новое явление в региональной политике последних лет исключительно важен, т.к. ставит региональную власть в новую более мощную позицию, в которой возможен переход от парадигмы функционирования к парадигме развития. 2. Другая положительная предпосылка для дальнейшей эффективной работы по организации стратегической работы состоит в том, что власть так или иначе должна пытаться выстраивать новые отношения с бизнесструктурами и экспертным сообществом. 3. Требования к разработке стратегий Минрегиона России сыграли свою положительную роль, запустив, опираясь на административный ресурс, процесс разработки стратегий в регионах и организовав их рассмотрение и систематизацию в рамках МВК. В то же время, учитывая большое разнообразие условий в регионах, неопределенность в вопросах политики и практики федерального центра в первую очередь в развитии инфраструктурной и особенно инновационной сферы, а также методические проблемы, которые были раскрыты выше, разработчики стратегий были поставлены в весьма трудное положение. Поэтому большая часть защищенных стратегий ограничилась рассмотрением двух сценариев развития, один из которых принято называть инерционным, а второй инновационным. Инновационным сценарием, как правило, называют сценарий, направленный на более активное внедрение научно-технических достижений и развитие инновационной инфраструктуры. Очевидно, что современным является другое понимание, включающее организационные, кадровые, антропотехнические и др. инновации. 4. Подавляющее число регионов не смогли удовлетворить требованию реализовать механизм активации межрегиональных связей, являющийся одним из самых эффективных механизмов регионального развития. {Можно предположить, что причина неразработанности этого механизма находится как в методике, так и в практике органов госвласти. Примерно так же обстоит дело |
ПРОБЛЕМЫ СТРАТЕГИЧЕСКОГО ПЛАНИРОВАНИЯ РЕГИОНАЛЬНЫМ РАЗВИТИЕМ н. в. бекетов, доктор экономических наук, профессор якутский государственный университет В последние годы органы государственного управления и экспертное сообщество уделяют большое внимание проблеме стратегического планирования регионального развития. В то же время неоднократно отмечалось, что в соответствии с действующим законодательством ни Федеральные органы, ни регионы не имеют стратегических документов в области эффективного территориального планирования. И они этим пользуются — на федеральном уровне нет ни долгосрочной стратегии регионального развития, ни среднесрочных реализующих ее программ. Нет и качественно проработанных региональных разрезов основных отраслевых стратегий, среднесрочной программы социально-экономического развития, программ развития инфраструктурных монополий и др. Назрела необходимость разработать и принять федеральный закон о государственной региональной политике в Российской Федерации, который должен обеспечить взаимосвязь региональных приоритетов страны с разрабатываемыми на региональном уровне концепциями, стратегиями и программами развития. Для обеспечения высокого качества стратегических, программных и прогнозных документов процесс стратегирования предстоит обеспечить необходимой методической базой по всему кругу вопросов планирования. С начала 2006 г. с завершением формирования Общественной палаты Российской Федерации в разработке региональной политики и в первую очередь проблем местного самоуправления и жилищной политики весьма активную роль стала играть Комиссия Общественной палаты по вопросам регионального развития и местного самоуправления, которая использует в своей работе механизм общественных слушаний. Это позволяет набрать большой эмпирический и экспертный материал на основе углубленного анализа срезов проблемных ситуаций на многообразии территорий России. Таким образом, можно констатировать, что период фактического отсутствия осмысленной региональной политики завершается, и деятельность органов государственной власти и общественности переходит к этапу осмысления и формирования стратегии развития регионов в новых условиях на основе отечественного и зарубежного опыта и обновляющейся методологической и методической базы. В связи с этим при подготовке настоящей работы нами были поставлены следующие практические задачи: • проанализировать основные концептуальные положения доступных методических материалов, которые используют субъекты Федерации при подготовке стратегий социально-экономического развития; • выявить характерные проблемы, которые возникли перед региональными администрациями при разработке стратегических документов регионов, представленных на Межведомственную комиссию (МВК) при Минрегиона России; • предложить регионам оригинальный подход и методическую базу для формирования стратегий инновационного развития, основанную на деятельности проблемной рабочей группы по прогнозированию и стратегическому планированию экономического развития российских регионов при Совете Федерации. Концептуальный подход федеральной власти к разработке стратегий социально-экономического развития субъектов Российской Федерации. Основным документом, определяющим подход исполнительной власти в лице Минрегиона России к стратегическому планированию регионального развития, является «Концепция Стратегии социально-экономического развития регионов Российской Федерации». Второй документ — проект «Требований (технический стандарт) к стратегии социально-экономического развития субъекта РФ» — предлагает регионам некоторый унифицированный методического характера взгляд федерального центра на формат и содержание региональных стратегий как документов, представляемых для согласования в МВК при Минрегионе России. Концепция является теоретическим документом, представляющим достаточно подробную и обстоятельную модель регионального развития в видении центра (профильного министерства) с позиции управления региональным развитием. Этот подход имеет принципиальные ограничения, которые состоят в следующем. 1. Стратегия регионального развития в условиях федеративного государства и формирующегося гражданского общества не сводится к стратегии управления региональным развитием со стороны федерального центра. Очевидно, что государство должно иметь свою стратегию, в первую очередь в плане пространственного и отраслевого развития. Сложившаяся мировая практика признает за государством региональную политику, направленную на поддержание прежде всего депрессивных и проблемных регионов, при этом стратегия развития благополучных регионов является прерогативой самих регионов. Одновременно должна формироваться стратегия более общего плана, как бы поверх аппаратной, которую условно назовем «общественно-государственной». Она должна иметь целостный характер, реально учитывать множество позиций участников регионального развития и быть принята не только на аппаратном уровне, но и элитой региона и страны. Очевидно, такая стратегия подразумевает иную технологию формирования и сопровождения. 2. В условиях недостатка финансовых, кадровых и других ресурсов у государства сам подход к регионам только с позиции руководства и управления не может быть достаточно эффективным. При сохранении за государством административной функции более эффективной является позиция организации регионального развития, но уже со стороны более сложного «общественно-государственного» позиционера, правда, предполагающая качественно более высокий уровень соорганизации органов государственной власти и всех активных центров власти в обществе. 3. Концепция не подкреплена в нужной мере механизмами и инструментами ее реализации. В частности, необходимым и фактически главным по смыслу самой концепции условием ее реализации является разработка Генеральной схемы пространственного развития Российской Федерации. В то же время, судя по тексту концепции, такая схема может появиться не ранее 2009 г., вследствие чего вся работа регионов по формированию стратегий, которую планировалось завершить в 2007 г., оказывается лишенной основного механизма, заложенного в концепции. Другой механизм — законотворчество, направленное на закрепление ряда положений концепции, по ряду позиций представляется преждевременным из-за недостатка опыта стратегического планирования в регионах, необоснованного и критического отношения к ряду положений концепции экспертного сообщества и региональных элит. Законодательное закрепление слабо проработанных механизмов, требований и ограничений приведет к противоположному от желательного эффекту, особенно в отношении инновационного развития. 4. Такой механизм реализации концепции как БОР, несмотря на значительные усилия и финансовые ресурсы, которые государство затрачивает на его внедрение, представляется нам в той его интерпретации, которая принята в настоящее время, методологически слабо разработанным и потому мало эффективным. Возражение, конечно, вызывает не сама идея необходимости увязки размера выделяемых финансовых средств и полученного результата, а практически безальтернативная установка на оценку результата в виде совокупности в основном количественных показателей (индикаторов) эффективности. Такая установка является методологически сомнительной, так как объект не определяется только набором его функций (характеристик). Вероятно, технология БОР может быть эффективна лишь для простых объектов типа бизнеса, где главным результатом деятельности предприятия является прибыль. Для сложных объектов типа общественных образований такой подход может привести к произвольной трансформации действительности и неоправданным финансовым затратам. 5. Не затрагивается серьезным образом тема оптимизации налогообложения, которое в нынешнем его виде не стимулирует, а тормозит развитие регионов. Прозрачность в постановочном плане содержания этой темы для независимой экспертизы и прозрачность данных и макроэкономических моделей могли бы стать серьезным стимулом к более эффективному стратегированию. 6. Идейным стержнем стратегии является концепция пространственного развития. Трудно не согласиться с выводом о том, что за длительный период истории этого подхода в последние годы он пережил период свертывания, и для его развития требуются значительные усилия, связанные в первую очередь с разработкой Генеральной схемы пространственного развития Российской Федерации. Но также очевидно, что центрирование авторов концепции на направлении пространственного развития является необходимым, но не достаточным для выработки целостной региональной политики. При всей важности пространственного подхода региональная политика должна быть сбалансированной и не будет полноценной без столь же тщательной проработки других позиций, связанных с управлением развития таким сложным объектом, как регион (отраслевой, геополитической, общественно-политической, социально-психологической, культурно-исторической и т. д.), и восстановления целостной картины через восстановление их взаимосвязи. Очевидно, что целостное стратегирование не может быть проведено в рамках отраслевых министерств, из чего следует необходимость перевода этой задачи на другой — общественно-государственный, и что не менее важно, прозрачный сетевой уровень. Кроме того, пространственное развитие как инструмент системно-структурного преобразования территорий с позиции федерального центра фактически изначально предполагает приоритет в реализации концепций, политики, программ и проектов федеральной власти при подчиненной роли регионов. Это вполне естественно, так как речь идет о реализации общегосударственных интересов пространственного развития страны при одном условии: высоком уровне проработки и согласования управленческих решений. Но весь опыт реформ, реализуемых федеральной властью, говорит о недостаточной проработке и эффективности принимаемых решений. Поэтому, учитывая большую ресурсоемкость последствий управленческих решений в сфере пространственного планирования, а также их непосредственное влияние на положение и судьбы больших масс людей, населяющих целые поселения, города и регионы, они должны быть особо тщательно проработаны с прогнозированием последствий. В качестве главного принципа федеральной региональной политики был объявлен принцип поляризованного развития. При теоретической обоснованности этого принципа в рамках концепции пространственного развития его непосредственное применение за границами данной концепции к регионам привело, как известно, к резкой критике стратегии со стороны представителей регионов и экспертов. Методическое обеспечение процесса разработки стратегий социально-экономического развития субъектов Российской Федерации. Проект «Требования (технический стандарт) к стратегии социально-экономического развития субъекта РФ» — единственный нормативный методический документ, которым пользуются регионы в своей работе. Не вызывает сомнения, что определенная унификация при разработке стратегий необходима, хотя бы потому, что субъект Федерации является элементом в общей правовой, общественно-политической и социально-экономической системе государства, а его стратегия должна быть в идеале увязана со всеми субъектами РФ, с которыми он взаимодействует в рассматриваемый период времени или в перспективе. С другой стороны, придание статуса технического стандарта методическим документам концептуального характера в сфере стратегического планирования регионального развития, которая в новой России только-только начинает складываться, вызывает обоснованные возражения. Недоумение вызывает также жесткое предписание на уровне стандарта органам региональной власти заказывать разработку стратегии непременно на стороне. Здесь затрагивается один из самых существенных моментов процесса стратегирования, а именно, позиционирование (самоопределение) руководства органа государственной власти субъекта РФ в процессе формирования стратегии. Если его руководство не позиционирует себя в качестве главного вдохновителя разработки и реализации стратегии, а министерство в нормативном порядке его обязывает перепоручать этот процесс консалтинговым компаниям (даже вне зависимости от уровня их профессиональной квалификации), это означает, что говорить о каких-либо инновационных сценариях развития региона не приходится, а стратегия останется формальным документом, исполнять который будет некому, когда документ будет принят и консультанты уедут делать свой бизнес в очередной регион. Проанализируем рассматриваемый документ с точки зрения трех взаимосвязанных деятельност-ных схем, которые определяют объект: схема самоорганизации позиционера, который осуществляет стратегирование (стратег, управленец, организатор); схема плацдарма, на котором разворачивается деятельность; схема процедур, которые организуют деятельность на рассматриваемом плацдарме. Позиция стратега в рассматриваемом документе, на наш взгляд, определена недостаточно полно и в определенном смысле противоречиво. Это вполне объяснимо сложностью задачи, кроме того, администрации субъектов Федерации, как и отраслевые органы государственного управления, в силу установленных регламентов и сложившейся практики имеют ограниченный плацдарм деятельности и возможности принятия управленческих решений. На это, в частности, указывает то обстоятельство, что речь во всех документах идет только о социально-экономическом развитии. Но проблема в том, что стратегия подразумевает установку на развитие, а бюрократические организации — на функционирование. Более того, понимание стратегирования как долгосрочного планирования и прогнозирования часто приводит к потере смысла стратегии как выделения и удержания высшего слоя (страты) интересов, ценностей и устремлений. Очевидно, что каждый регион как субъект имеет свой, уникальный высший слой, свою собственную стратегию. В определении стратегии социально-экономического развития субъекта РФ как «системы мер государственного управления, опирающихся на долгосрочные приоритеты, цели и задачи политики органов государственной власти» четко выражена ограниченная компетенцией региональной власти позиция на государственное управление и государственную политику, несмотря на ссылки на участие в разработке стратегий бизнеса и общественных организаций. Ранее отмечалось, что наличие только одной сильной (государственной) властной позиции при всей ее важности недостаточно, необходим целостный подход, что означает выход за рамки системы государственного управления. Таким образом, роль бизнеса и экспертного сообщества должна быть переосмыслена, и они в процессе разработки стратегии должны позиционироваться как независимые инстанции власти. Исходя из сказанного, позиция стратега должна формироваться как некоторая сетевая структура, включающая всех участников процесса стратегиро-вания. Если посмотреть на проблему несколько с другой стороны, то задача формирования стратегии — это задача всей региональной элиты, прежде всего культурной, образовательной, а также бизнес-элиты, а не только чиновников региональных администраций, у которых есть свои эксклюзивные ресурсы и области компетенции (формирование регионального бюджета, управление государственным имуществом, контроль исполнения и т. д.). Если проводить дальше линию развиваемого здесь принципа формирования позиции стратега, то следующий естественный шаг — это переход в стратегировании от уровня субъекта Федерации к уровню макрорегиона или для начала — к уровню федерального округа, так как макрорегион как искусственный объект может формироваться только в процессе разработки стратегии. Соответственно, позиция стратега еще более усложнится и приобретет новое принципиальное качество, так как в ее составе будет еще одна субпозиция, представляющая функции федеральной власти. Главная цель разработки стратегии субъекта РФ согласно «Требованиям» состоит в определении приоритетных направлений и целей развития на долгосрочную перспективу (не менее 20 лет). Очевидно, что такая установка достаточно конструктивна только в том случае, если целеобразую-щим субъектом является сложноорганизованный позиционер, о котором речь шла ранее. Но даже в этом случае указание какого-либо длительного горизонта планирования, а тем более в 20 лет, представляется не вполне корректным. Главная причина состоит в том, что цели изменяются по мере продвижения по пути развития. Даже такой простой аргумент, как фактическое ограничение горизонта планирования у чиновников администраций и депутатов относительно коротким сроком их полномочий (5—10 лет), не говоря уже о бизнесе (за исключением крупнейших инфраструктурных государственных компаний типа «Газпром»), говорит о явном завышении горизонта планирования (прогнозирования). Единственным исключением могут быть крупные инфраструктурные проекты, реализуемые государством на федеральном (или международном) уровне, но и в этом случае генеральные схемы размещения объектов транспортной, энергетической и прочей инфраструктур разрабатываются, насколько нам известно, на меньший срок (примерно 10 лет). «Требования» определяют достаточно подробное структурирование содержания стратегии, которое фактически задает некоторую схему плацдарма для процессов развития с позиции федеральной власти. Основываясь на данном плацдарме, стратегия строится как некоторая теоретическая модель сценарного характера с горизонтом прогнозирования в 20 лет. Представленная в «Требованиях» методика разработки стратегии в классификации школ стратегического планирования определяется понятием «Стратегия как модель». Данная модель не только устаревает, но и имеет ряд внутренних ограничений. Так, она предполагает, что факторы рынков и организации можно учесть, понять и правильно оценить в одной голове стратега. Это может работать для простых систем, но вряд ли подойдет для более сложных ситуаций. Такое понимание стратегии явно отделяет «мысль» от «дела». Отметим основные проблемы такого подхода к разработке стратегии. Они связаны с нестационарностью социально-экономических процессов, что обусловлено, в частности, активностью целеобразующих субъектов. Теоретические модели подобного рода антиисторичны. Рассматриваемая методика позволяет построить несколько инерционных (квазистационарных) сценариев развития с разным набором начальных параметров и просчитать последствия на несколько лет вперед, но практическая ценность таких расчетов невелика. Из всего сказанного можно сделать вывод, что рекомендуемая методика разработки региональных стратегий при исходной установке на реализацию парадигмы развития фактически способна обеспечить лишь реализацию парадигмы функционирования, и тем более не может методологически обеспечить формирование стратегии инновационного развития. Очевидно, что этот вывод не следует обобщать на состояние дел на практике, которая разнообразнее и богаче и редко следует теоретическим схемам. Таким образом, региональное стратегирование означает прежде всего не развитие имеющихся или появление новых производств, хозяйственных объектов, финансовых технологий и т. п., а формирование мест и условий для их возможного развития и появления, формирование благоприятных инновационного и инвестиционного климатов, а также, и даже в первую очередь, — формирование регионального субъекта (региональных субъектов) как инициатора регионального развития. Формирование стратегии развития такого рода сложных рефлексивных объектов, как регион, сводится не к описанию объекта, который должен изготавливаться, а к описанию системы инструментов, с помощью которой создаются объекты любого класса. Следует заметить, что требование взаимной увязки системы приоритетных направлений, целей и задач деятельности органов субъектов РФ с «целевым сценарием, приоритетными направлениями развития региона, концепцией развития электроэнергетики, основными положениями политики социально-экономического развития РФ, проводимой и декларируемой Правительством РФ», ставит перед регионами задачу такого уровня сложности, которая не может быть решена имеющимися в их распоряжении средствами даже при рассмотрении одного сценария развития, не говоря уже о рассмотрении всех возможных сценариев развития при заданных начальных ограничениях. Очевидным следствием этого факта будет искажение или разрушение выбранного сценария по мере продвижения по пути его реализации. Таким образом, мы убеждаемся, что сценарный метод разработки стратегий является весьма грубым инструментом стратегирования и, вероятно, может быть применен только для простейших краткосрочных инерционных вариантов развития регионов. Переходя к схеме процедур, которые организуют деятельность на стратегическом плацдарме, мы видим, что в «Требованиях» в качестве механизмов реализации стратегии предлагаются следующие: • экономическая политика органов власти субъекта РФ; • энергетическая политика органов власти субъекта РФ; • бюджет РФ; • механизм частно государственного партнерства, региональные целевые программы; • система ФЦП — ФАИП и прочих инструментов целевого финансирования из средств федерального бюджета. Кроме того, предлагается использовать механизм контроля с помощью индикативных показателей деятельности органов государственной власти субъекта РФ. Приведенный перечень показывает, что в качестве механизмов реализации стратегий регионам предлагаются в основном финансовые механизмы, встроенные в те или иные программы федерального или регионального уровней. Причем, в силу того, что большая часть налоговых поступлений регионов изымается федеральным центром с последующим перераспределением, механизм которого действует нестабильно и непрозрачно, его результаты прогнозировать весьма сложно. В связи с переходом на трехлетний период планирования бюджета ситуация может улучшиться, но вряд ли кардинально изменится. Отсюда следует, что применение финансовых механизмов для реализации региональных стратегий характеризуется высокой степенью неопределенности ожидаемого результата. Таким образом, если подвести итоги анализа нормативного и методического обеспечения, которым располагают регионы для организации стратегического планирования, то можно сделать следующие обобщенные выводы: 1) отсутствует какое-либо законодательное обеспечение, регламентирующее процесс организации разработки стратегий, в частности вопросы согласования стратегий субъекта Федерации с соседями и с федеральным центром; 2) еще не разработаны важнейшие документы, определяющие развитие инфраструктуры в стране и регионах (Генеральная схема пространственного развития РФ, Генеральные схемы размещения объектов транспортной, энергетической и прочих инфраструктур); 3) имеющееся методическое обеспечение не вполне адекватно сложности задач, возникающих перед разработчиками стратегий. Практика разработки стратегий социально-экономического развития субъектами РФ. Как уже отмечалось в начале статьи, к настоящему времени в МВК при Минрегиона России прошла защита около 60 документов стратегического характера (не все из них именовались «стратегиями»). Очевидно, что в рамках данного доклада нет ни возможности, ни смысла рассматривать достоинства и недостатки отдельных документов, что входит в задачи МВК, в то же время они служат богатым материалом для постепенно складывающейся практики регионального стратегического планирования. Очевидно, что такое осмысление должно быть предметом отдельной исследовательской работы. Мы ставим задачу проблематизации лишь отдельных принципиальных моментов процесса стратегирования с точки зрения изучения возможности переконструирования сложившейся практики с целью повышения ее эффективности. 1. Сам факт обращения регионов к стратегическому планированию и попыткам выйти за границы текущей деятельности как новое явление в региональной политике последних лет исключительно важен, так как ставит региональную власть в новую более мощную позицию, в которой возможен переход от парадигмы функционирования к парадигме развития. Отметим, что это всего лишь гипотетическая возможность, а не императив, так как реальное занятие этой позиции связано с наличием политической воли, амбиций, квалификации, сильной команды и других качеств руководителей региона. В противном случае эту позицию можно успешно имитировать. 2. Другая положительная предпосылка для дальнейшей эффективной работы по организации стратегической работы состоит в том, что власть так или иначе должна пытаться выстраивать новые отношения с бизнес-структурами и экспертным сообществом. Но практика показывает, что этот процесс носит пока лишь начальный или имитационный характер. 3. Требования к разработке стратегий Мин-региона России сыграли свою положительную роль, запустив, опираясь на административный ресурс, процесс разработки стратегий в регионах и организовав их рассмотрение и систематизацию в рамках МВК. В то же время, учитывая большое разнообразие условий в регионах, неопределенность в вопросах политики и практики федерального центра, в первую очередь в развитии инфраструктурной и особенно инновационной сферы, а также методические проблемы, которые были раскрыты ранее, разработчики стратегий были поставлены в весьма трудное положение. Поэтому большая часть защищенных стратегий ограничена рассмотрением двух сценариев развития, один из которых принято называть инерционным, а второй инновационным. Инновационным сценарием, как правило, называют сценарий, направленный на более активное внедрение научно-технических достижений и развитие инновационной инфраструктуры. Очевидно, что современным является другое понимание, включающее организационные, кадровые, ант-ропотехнические и другие инновации. Как было показано — сценарий весьма хрупкий инструмент, который имеет свойство деформироваться и распадаться по мере его реализации. 4. Подавляющее число регионов не смогли удовлетворить требованию реализовать механизм активации межрегиональных связей, являющийся одним из самых эффективных механизмов регионального развития. Можно предположить, что причина неразработанности этого механизма находится как в методике, так и в практике органов государственной власти. Примерно также обстоит дело с отсутствием прозрачного механизма согласования и продвижения региональных программ на федеральный уровень. 5. Несмотря на то, что в большинстве регионов при разработке стратегий требование участия бизнес-структур и экспертного сообщества с формальной точки зрения было выполнено, в реальности этот процесс только начинает развиваться, часто носит формальный характер и еще далек до построения эффективной сетевой конфигурации из независимых центров власти. 6. Острейшей и ключевой проблемой, если говорить об инновационном развитии, для подавляющего числа регионов является недостаток кадров, особенно высококвалифицированных управленцев. В то же время власть как бы «вытесняет» эту проблему из своего сознания: практически во всех стратегических документах проблема подготовки кадров обсуждается с формальных бюрократических позиций в плане, например, прогноза числа выпускников вузов и прочего, никаких принципиальных механизмов и срочных мер для решения этой проблемы не предлагается. Более того, региональные системы образования, прежде всего профессионального, совершенно не нацелены на образование субъектов регионального развития, на образование элитного слоя общества, ориентированного на развитие своего региона. 7. Разработка стратегического плана развития, учитывающего не один — два сценария, а весь спектр вариантов социально-экономической системы региона, требует детального согласования (в числах, датах, схемах и т. д.) огромного количества неполной, недоопределенной и часто противоречивой экономической и технологической информации, поступающей с разных уровней системы управления региона. До последнего времени не было информационно-аналитических и коммуникационных систем нужной мощности с такими функциональными характеристиками, которые позволяли бы создавать более или менее адекватные математические модели сложных социально-экономических и технологических систем. Поэтому требование взаимной увязки сценариев развития различных отраслей регионального и федерального хозяйства оказывалось невыполнимым пожеланием. Новые подходы к региональному стратегирова-нию: от показателей к реальной конкурентоспособности, от государственной к общественно-государственной стратегии. Федеральным центром запущен принципиально важный процесс разработки региональных стратегий. В то же время его методическое и практическое воплощение в значительной мере дезавуирует саму идею регионального стратеги-рования и оставляет регионы практически один на один со сложнейшими проблемами. Правда, если не выходить за рамки системы бюрократического функционирования, с объективной точки зрения такую ситуацию можно оправдать тем, что программы министерства, которые должны поддерживать процесс регионального развития, не финансируются, управленческие новации быстро не внедряются, а поэтому о результатах говорить еще рано; в тех же регионах, где к нововведению отнеслись творчески и в администрации есть сильная управленческая команда, сама работа по организации стратегического планирования не может не принести положительных результатов. С субъективной точки зрения все также выглядит приемлемо: процесс защиты стратегий осуществляется планомерно, рынок консалтинговых услуг к взаимному удовлетворению сторон поделен и т. д. В то же время если подняться над сиюминутными заботами власти и бизнеса, то ситуация, с которой сталкиваются регионы и страна в целом, выглядит куда более драматично. В условиях глобализации и обострения конкуренции между ведущими странами мира в политической, экономической, военной и других сферах, и особенно ввиду перспективы предстоящего вступления России в ВТО, перед страной возрастают вызовы и угрозы оказаться в ряду неконкурентоспособных стран с зависимой экономикой и ограниченным суверенитетом. Поэтому необходимо глубоко осмыслить ситуацию и немедленно приступить к реализации стратегической цели повышения конкурентоспособности страны, сформулированной Президентом Российской Федерации в Послании Федеральному Собранию Российской Федерации. Таким образом, ключевая задача стратеги-рования и главная задача Власти, если она позиционирует себя в качестве Стратега, а не только функционального места в административной иерархии, состоит в обеспечении конкурентоспособности. Рассмотрим на этой основе проблему обеспечения конкурентоспособности под углом зрения регионального стратегирования. Помимо прочего, региональная независимость и конкурентоспособность базируются на культурном наследии региона. В настоящее время в большинстве случаев это наследие находится в плачевном состоянии деградации. Для успеха деятельности стратега регионального или государственного уровня необходимо осознать, что конкуренция между странами и регионами происходит в основном не в материальной сфере, а в области идей, стратегий, проектов, внедрения собственных стандартов, воздействия на сознание и т. д. Таким образом, именно страте-гирование, работа с мыслительными конструкциями, стратегическими проектами и программами становится главным механизмом обеспечения конкурентоспособности. Только завоевание лидерства в этой сфере способно обеспечить прорыв в области хозяйства и социальной сферы регионов и страны в целом. Эффективность стратегической работы определяется мощностью инструментария, которым владеет стратег. Во-первых, мощностью схемы его самоорганизации, которая зависит от того, насколько мощную позицию он смог сконструировать из тех центров власти, которые являются ведущими игроками на плацдарме их совместной деятельности. Во-вторых, как было показано ранее, для эффективной стратегической работы с таким сложным объектом, как регион, обладающим свойствами гетерогенности и гетерохронности, необходим более мощный инструмент, чем сценарный подход. Эта проблема обсуждалась ранее в ряде работ, в результате чего была предложена концепция и технология для инструментария, основанного на синтезе методологического, научного и проектного подходов. Было показано, что задача синтеза выливается в пошаговое формирование сложной неоднородной конструкции, состоящей из взаимосвязанных схем деятельности, знаниевых и информационных моделей: • имитационной (игровой), которая восстанавливает и фиксирует на материальных носителях схемы игрового взаимодействия участников социально-экономических отношений, • математической, которая описывает поведение количественных характеристик квазистационарных социально-экономических и технологических процессов на основе тех теоретических и экспериментальных (в частности, статистических) данных, которые могут зафиксировать или высказать в качестве гипотез участники игрового взаимодействия, • информационной, которая описывает структуру данных и информационные потоки в моделируемой среде. Таким образом, в результате деятельности рабочей группы по стратегическому планированию и прогнозированию социально-экономических систем нам удалось вплотную подойти к созданию экспериментального рабочего инструментального инструмента уникальной мощности. Он основан на встраивании в процесс методологически организованной экспертизы процесса формирования недоопределенных математических моделей, который в свою очередь базируется на информационно-аналитической платформе, предназначенной для первичного сбора и обработки информации о субъектах хозяйственной и социальной сферы региона. Завершает создание этой интегрированной информационно-коммуникационной системы «Экспериментальная система коллективного описания и проектирования сложных систем на основе недоопределенной математики (н-математики)». Таким образом, можно констатировать, что заложена основа для создания общедоступной методической базы по всему кругу вопросов планирования. Кратко описанный здесь интеллектуальный инструментарий стал методической основой проекта инновационного развития регионов — «Конкурентоспособный регион как точка роста конкурентоспособности России», который планируется развернуть по следующим направлениям: • конкурентоспособность региональной власти: внедрение эффективных механизмов административного управления и модернизация властных структур, формирование базовых мобилизационных идей для территории; • общество и человеческий потенциал региона: инициирование процессов самоорганизации общества в регионе, развитие человеческого потенциала, разработка стратегии обеспечения экономической и социальной привлекательности региона, повышение уровня жизни путем реформирования социальной сферы, образования и здравоохранения; • бизнес и системы организации хозяйства в регионе: выявление специализированных (максимально конкурентоспособных) областей бизнеса и сфер инновационного развития, проведение политики по продвижению данного бизнеса в другие регионы и на международный рынок, а также включению региональных бизнес-структур в реализацию приоритетных национальных проектов. Помимо поиска новых возможностей и выработки стратегии развития для территорий, решается задача формирования механизма координации между региональными администрациями и федеральными органами государственной власти при реализации значимых проектов развития регионов России. Стратегия развития региона в этом случае формируется в начальной стадии развертывания проекта посредством общественно-государственной экспертизы с максимальным включением заинтересованных сторон и постоянно обновляется по мере продвижения по пути реализации проекта. В заключение — о приоритетных национальных проектах. Одна из главных проблем повышения эффективности национальных проектов состоит в том, что они реализуются без изменения среды, в которой они осуществляются, т. е. на старой неподготовленной почве, а также отраслевой, несистемный характер подхода к их реализации. Важнейшим недостатком этих проектов является то, что они не являются проектами в собственном смысле этого слова: они не дают онтологию того будущего, которое ими формируется, они также не дают логики реализации этой онтологии будущего, а потому видятся всего лишь как одно из ситуативных средств стимуляции функционирующих механизмов. Решение этой проблемы могло бы состоять в одновременном осуществлении целостного комплекса мер, как бы метапроекта, направленного на кардинальное повышение эффективности организации и развитие ключевых сфер регионов, на что и направлен проект «Конкурентоспособный регион». Нам представляется, что он мог бы стать основой для эксперимента по повышению эффективности реализации национальных проектов в ряде пилотных регионов как результат улучшения уровня стратегического планирования, квалификации управленцев и качества управленческой работы, снижения рисков по всем измерениям — политическому, экономическому, человеческому. ЛИТЕРАТУРА 1. Концепция, технология и инструменты формирования управленческих решений в социально-экономической и технологической сферах субъектов Российской Федерации. Сборник м |