Проверяемый текст
Семенов, Александр Альбертович; Политическая повседневность на Северном Кавказе в годы гражданской войны, 1917-1920 гг. (Диссертация 1999)
[стр. 79]

по 15 октября 1919 г.
на территории Советской Республики задержаны 47 745 дезертиров.
В настоящее время при наступлении холодов (в следствие недостатка в обмундировании и одежде) значительно увеличилось дезертирство из запасных частей.
Дезертирство из эшелонов с 20 сентября по 1 октября достигло 4,7%, а с 1 по 15 октября
17,8%».1 3 1 В рассматриваемый период, на территории региона, в районе Джеиибека, Кайсацкого, Эльтон и Сехино располагался целый фронт, из никому не подчиняющихся военных формирований, состоящих из дезертиров различных армий.
В марте 1919 г.
его посетил Григорьев член Реввоенсовета 9
IЗ9 армии, о чем он представил доклад Реввоенсовету от 21 марта 1919 г.».
Военные дезертиры, иногда определяли внутреннюю жизнь значительных территорий, не подчинявшихся ни одному из существующих в регионе правительств, и выходя из сферы контроля государственных органов.
Так, в мае 1919 г.
ростовская пресса сообщала о том, что Кубанское правительство задействовало значительные воинские силы, предприняв карательные экспедиции на Таманском полуострове, территорию которого оно не контролировало: сообщалось, что войска были посланы «в это гнездо дезертирства,
дебо1по ширства и просто разнузданного разбойничества».
Данное явление захватывало различные слои и социальные группы региона и наблюдалось на различных уровнях региональной социокультурной среды.
Так, в приказе
Ставропольского военного губернатора № 178 от 8 марта 1919 г., опубликованного в местных газетах, обращалось внимание на то, что: «В связи с объявленной на Дону мобилизацией учащихся высших учебных заведений, обнаружено бегство студентов из Ростова, Новочеркасска и др.
пунктов.
Объявляя об этом, во всеобщее сведение приказываю: «Начальникам уездов и Начальнику Ставропольской Городской Военной Стражи принять все зависевшие меры в обнаружении уклоняющихся от призыва студентов, указанных возрастов, задержанию их и направлению затем в
131 Советская деревня глазами ВЧК ОГПУ НКВД 1918 -1939гг.
М., 1998.
С.212.
132 ГЛРО.
Ф.
Р -2599.
Оп.1.
Д.26.
Л.457.
133ГАКК.
Ф .Р411.
Оп.2.
Д.255.
Л.6.
79
[стр. 124]

124 и станицы переполнены дезертирами и уклоняющимися от воинской повинности, в то время, как Армия истекает кровью в последней быть может борьбе.
Коменданту Главной квартиры и Начальникам гарнизонов организовать проверку документов и облавы, с целью истребить эту плесень.
Одновременно организовать полевые суды, чтобы можно было разобрать дело, и в случае обнаружения преступления без задержки предавать виновных смертной казни» .
О размахе данного явления свидетельствуют статистические данные, составленные сотрудниками ЧК.
Так, только за промежуток времени « с 1 по 15 октября 1919 г.
на территории Советской Республики задержаны 47 745 дезертиров.
В настоящее время при наступлении холодов (вследствие недостатка в обмундировании и одежде) значительно увеличилось дезертирство из запасных частей.
Дезертирство из эшелонов с 20 сентября по 1 октября достигло 4,7%, а с 1 по 15 октября
17,8%»2.
В рассматриваемый период на территории региона, в районе
Дженибека, Кайсацкого, Эльтон и Сехино, располагался целый фронт, из никому не подчиняющихся военных формирований, состоящих из дезертиров различных армий.
В марте 1919 г.
его посетил Григорьев член Реввоенсовета 9
армии, о чем он представил доклад Реввоенсовету от 21 марта 1919 г.
»3.
Военные дезертиры иногда определяли внутреннюю жизнь значительных территорий, не подчинявшихся ни одному из существующих в регионе правительств, и
выходивших из сферы контроля государственных органов.
Так, в мае 1919 г.
ростовская пресса сообщала о том, что Кубанское правительство задействовало значительные воинские силы, предприняв карательные экспедиции на Таманском полуострове, территорию которого оно не контролировало: сообщалось, что войска были посланы « в это гнездо дезертирства,
дебоширства и просто разнузданного разбойничества»4.
Данное явление захватывало различные слои и социальные группы региона и наблюдалось на различных уровнях региональной социокультурной среды.
Так, в приказе
1ГАСК.
Ф.
Р 40.
Оп.
1.
Д.
10.
Л.66.
2Советская деревня глазами ВЧК ОПТУ НКВД 1918 -1939гг.
М.,1998.
С.212.
5ГАРО.
Ф.
Р 2599.
ОпЛ.
Д.26.
Л.457.
4ГАКК.
Ф.Р 411.
Оп.2.
Д.255.
Л.6.


[стр.,125]

125 Ставропольского военного губернатора № 178 от 8 марта 1919 г.
обращалось внимание на то, что «в связи с объявленной на Дону мобилизацией учащихся высших учебных заведений, обнаружено бегство студентов из Ростова, Новочеркасска и др.
пунктов.
Объявляя об этом, во всеобщее сведение приказываю: «Начальникам уездов и Начальнику Ставропольской Городской Военной Стражи принять все зависевшие меры в обнаружении уклоняющихся от призыва студентов, указанных возрастов, задержанию их и направлению затем в
распоряжение Воинских начальников для отправки в войска и привлечения к законной ответственности»1.
В данный период состояние моральнонравственной дезориентации сознания усиливалось в результате трансформации ментального конструкта сознания «друг враг», его мыслительные границы теряют четкость и определенность, он становится размытым и аморфным, не подлежащим однозначному определению, его прежние смысловые составляющие утрачивают свою актуальность.
Один из командиров действующей на Кубани Зеленой армии, Макаров, указывает на то, что в 1919 г.
«жители перестали видеть в Зеленой армии свою спасительницу от гнева Деникина, и стали смотреть на зеленоармейцев, как на обыкновенных грабителей, у которых нет ничего святого, и никакими социальными вопросами они не заинтересованы: кроме чисто личной своей материальной выгоды.
В общем взгляд жителей, по отношению к зеленоармейцам изменился к худшему.
И все те граждане, которые раньше были так преданы Зеленой армии, которые помогали Зеленой армии чем только могли, не считаясь с опасностью, часто угрожавшей их жизни.
Надеясь, что Зеленая армия есть заступница...
И вот на глазах у этих жителей, вожди той Зеленой армии, в которую так горячо верили граждане, стали открыто заниматься убийствами, грабежами, налетами и т.
п...» .
Тенденции нарастающего кризиса затрагивали различные стороны человеческого существования, развивался процесс дробления, расчленения, аморфизации политической среды, что в свою очередь вело к видоизменению, морально-нравственной составляющей военного аспекта ' ГАСК.
Ф.Р 40.
Оп.
I.
Д.
10.
Л.45.
2ГАКК.
Ф.
Р 411.
Оп.
2.
Д.207.
Л.22.

[Back]