|
праву и поэтому требует, чтобы международные судебные и административные органы обеспечили мир между странами таким же образом, каким судебные и исполнительные органы каждой страны отвечают за поддержание мира в рамках собственной территории [43]. Долгое время требование создания такой наднациональной всемирной организации было уделом нескольких мыслителей, которых считали утопистами и не замечали. Разумеется, после окончания наполеоновских войн мир неоднократно был свидетелем собрания государственных мужей ведущих держав на конференцию за «круглым столом», чтобы прийти к общему согласию, а во второй половине XIX века появилось растущее число международных институтов, из которых наиболее широко известны Красный Крест и Международный почтовый союз. Однако только ужасы Первой мировой войны подтолкнули мировое сообщество к широкой поддержке идеи об организации всех наций, которая была бы в состоянии предотвратить будущие конфликты. Победители предприняли шаги по созданию ассоциации, получившей название «Лига Наций» [44]. Наконец, по итогам Второй мировой войны была создана ООН, которую во всем мире воспринимают как зародыш будущей действительно эффективной международной организации [45]. В любом случае, с позиций последовательного либерализма то, что сегодня существует под именем Организации объединенных наций, никоим образом не является воплощением либеральной идеи о мировом Содружестве наций. ООН сегодня различает две категории государств-членов: те, которые пользуются полными правами, включая право «вето», и те, которые, не имеют подобных прав. Ясно, что такое неравенство в статусе внутри сообщества наций должно нести в себе семена войны, подобно любому делению на касты в рамках одной страны. Это, с точки зрения либералов, ослабило ООН и сделало ее бессильной при решении всех основных вопросов [46]. Во всех странах, но особенно в США и Великобритании, есть группы, которые полагают, что ради постепенного преобразования ООН в 48 |
Поскольку распад мировой экономики на ряд небольших автаркических регионов влечет за собой негативные последствия для всех наций, следует вывод в пользу свободной торговли. Чтобы доказать, что должна быть создана пан-европейская зона автаркии под прикрытием покровительственного тарифа, сперва следовало бы продемонстрировать, что интересы португальцев и румын, пусть даже находящихся в гармонии друг с другом, сталкиваются с интересами Бразилии и России. Пришлось бы доказать, что венграм полезно отказаться от своей отечественной текстильной промышленности в пользу немецкой, французской и бельгийской, но импорт английского или американского текстиля нанес бы ущерб интересам венгров. Движение за создание федерации европейских государств выросло из справедливого признания несостоятельности всех форм шовинистического национализма. Но то, что сторонники этого движения хотят создать вместо него, невыполнимо, так как этому не хватает жизненной основы в сознании людей. Но даже если цель паневропейского движения и могла бы быть достигнута, мир ни в коей мере не стал бы лучше. Борьба объединенного европейского континента против других великих мировых держав была бы не менее губительной, чем нынешняя борьба стран Европы между собой. 10. Лига Наций Насколько, в понимании либерала, государство не есть самый высший идеал, настолько же оно и не лучший инструмент принуждения. Метафизическая теория государства гласит (приближаясь в этом отношении к тщеславию и самонадеянности абсолютных монархов), что каждое отдельное государство – суверенно, то есть оно представляет собой последний и высший суд. Но для либерала мир не заканчивается на границах государства. В его понимании, каково бы ни было значение национальных границ, оно случайно и второстепенно. Политическое мышление либерала охватывает все человечество. Отправной момент его политической философии состоит в убеждении, что разделение – явление международное, а не национальное. Изначально он осознает, что недостаточно установить мир в каждой стране, – гораздо более важно, чтобы все нации жили в мире друг с другом. Поэтому либерал требует, чтобы политическая организация общества была расширена, пока она не достигнет своего завершения в мировом государстве, объединяющем все нации на равноправной основе. По этой причине он считает законодательство любой страны подчиненным международному праву и поэтому требует, чтобы международные судебные и административные органы обеспечили мир между странами таким же образом, каким судебные и исполнительные органы каждой страны отвечают за поддержание мира в рамках собственной территории. Долгое время требование создания такой наднациональной всемирной организации было уделом нескольких мыслителей, которых считали утопистами и не замечали. Разумеется, после окончания наполеоновских войн мир неоднократно был свидетелем собрания государственных мужей ведущих держав на конференцию за «круглым столом», чтобы прийти к общему согласию, а во второй половине XIX века появилось растущее число наднациональных институтов, из которых наиболее широко известны Красный Крест и Международный почтовый союз. Однако все это было еще далеко до создания действительно наднациональной организации. Даже мирная конференция в Гааге вряд ли означала какой-либо прогресс в этом отношении. И только ужасы мировой войны подтолкнули мировое сообщество к широкой поддержке идеи об организации всех наций, которая была бы в состоянии предотвратить будущие конфликты. С окончанием войны победители предприняли шаги по созданию ассоциации, получившей название «Лига Наций». Во всем мире ее широко воспринимают как зародыш будущей действительно эффективной международной организации. В любом случае с позиций последовательного либерализма то, что сегодня существует под этим именем Лиги Наций, никоим образом не является воплощением либеральной идеи о мировом Содружестве наций. Прежде всего, некоторые из наиболее важных и могущественных держав вообще не входят в Лигу. США, не говоря уж о менее крупных странах, все еще стоит в стороне. Кроме того, статья Версальского договора об учреждении Лиги Наций страдает серьезным недостатком, различая две категории государствчленов: те, которые пользуются полными правами, и те, которые, оказавшись на стороне держав, проигравших в мировой войне, не являются полностью полноправными членами. Ясно, что такое неравенство в статусе внутри сообщества наций должно нести в себе семена войны, подобно любому делению на касты в рамках одной страны. Сочетание всех этих недостатков, к сожалению, ослабило Лигу Наций и сделало ее бессильной при решении всех основных вопросов. Стоит только вспомнить о ее поведении в конфликте между Италией и Грецией или в отношении вопроса о Мосуле и особенно в тех случаях, когда от решения Лиги Наций зависела судьба угнетенных меньшинств. Во всех странах, но особенно в Англии и Германии, есть группы, которые полагают, что ради постепенного преобразования этой бутафорской Лиги Наций в настоящее, подлинное наднациональное государство к ее нынешним слабостями и недостаткам следует относиться как можно более снисходительно. Подобный оппортунизм никогда не приносит никакой пользы независимо от того, какой решается вопрос. Лига Наций (с этим трудно не со |