Проверяемый текст
Юдин, Сергей Сергеевич; Моральный дух Добровольческой армии и его укрепление (ноябрь 1917 - январь 1919 гг.). Историческое исследование (Диссертация 2006)
[стр. 200]

политической, стратегической и оперативно-тактической обстановки.
Характерно и то, что здесь проявилось умение командования снимать напряжение в массе белого офицерства посредством оперативного реагирования на недопонимания офицерами-добровольцами лозунгов Белого движения и активизацию их разъяснения.
Между тем, на данном положительном фоне заслуживает отдельной констатации такой принципиальный тезис: Добровольческая армия и ВСЮР в период громких побед не смогла до конца изжить бесчинства по отношению к мирному населению, то есть к тому народу, за счастье которого они воевали (по оценке военно-политических лидеров Белого движения).
До сих пор непонятна до конца здесь та психопатологическая, зоологическая жестокость белых (точно также, как и красных).
Такая патологическая жестокость во многом обусловливалась братоубийственным характером Российской Гражданской войны.
Это деформировало внутренний мир белого офицерства.
Причем, как и на уровне личной психологии, так и на уровне психологи воинских коллективов.
Никакие репрессии, которые белое командование применяло для наведения порядка, не могли переломить ситуацию в положительную сторону.
Ряд объективных и субъективных факторов, установленных в диссертации, в значительной степени объясняют те ошибки, резко снижавшие эффективность и качество нравственного воспитания белого офицерства.
Пагубность ошибок в рассматриваемой деятельности, допущенные ее субъектами, резко усиливалась неуклюжим функционированием бюрократической государственной машины во время единоличной военной диктатуры генерала А.
И.
Деникина.
Обобщенный в диссертации исторический опыт деятельности властных структур по нравственному воспитанию офицеров Добровольческой армии и ВСЮР в ноябре 1917 марте 1920 гг.
позволяет сделать некоторые выводы: 200
[стр. 188]

по укреплению морального духа Добровольческой армии в хронологических рамках, указанных выше, имелись оригинальные аспекты.
Их можно расценивать как поучительный исторический опыт.
Много было сделано для того, чтобы на практике реализовывались благие пожелания генералов М.В.Ллексеева, Л.Г.
Корнилова, А.И.
Деникина, П.Н.
Врангеля в сфере, анализу которой посвящена настоящая научная квалификационная работа.
Есть поучительные аспекты, например, в построении индивидуальновоспитательной работы с офицерами, которые в период генезиса Белого движения, проходившего в экстремальных условиях, решили связать свою судьбу с Добровольческой армией.
Кроме ставки на ментальные установки русского офицерства, априори подразумевающих высокий уровень патриотизма, приносил определенную пользу курс на правдивость, исключение малейшей лакировки действительности при разъяснении характера, цели, задач Белого движения, а также переноса разъяснительной работы в подразделения.
Не увлечение массовыми мероприятиями, а четкий акцент на индивидуальновоспитательное воздействие.
Заслуживают внимания и попытки дифференциации форм и методов деятельности властных структур Белого движения по укреплению морального духа Добровольческой армии с учетом реалий конкретной военнополитической, стратегической и оперативно-тактической обстановки.
Да и умение снять напряжение в первичных воинских коллективах за счет своевременного реагирования на недопонимание ими (в какой-то момент) лозунгов белой борьбы посредством дополнительного их разъяснения силами первых должностных лиц Белого движения дают информацию к размышлению и нынешним офицерам-воспитателям соответствующих структур Вооруженных сил РФ.
Однако приходится констатировать следующее: то, что Добровольческая армия в период громких побед не смогла до конца изжить бесчинства по отношению к мирному населению, то есть к тому народу, за счастье которого они воевали (по оценке идеологов Белого движения), наводит на серьезные т

[стр.,189]

размышления.
Особенно страшная патологическая жестокость, не вписывавшаяся в рамки здравого смысла.
Не говоря уж об общечеловеческих ценностях.
Тот факт, что белые вели себя на освобождаемых от красных территориях хуже иностранных оккупантов, показывает, насколько была неизлечимой социальная болезнь — моральное разложение, поразившая, в том числе и белых волонтеров.
Впрочем, такой же неизлечимой болезни были подвержены и непримиримые противники белых — красные.
Думается, здесь наложило отпечаток братоубийство (об этом, в силу политических мотивов, советская историография умалчивала).
Оно не могло не уродовать психику субъектов боевых действий — белых волонтеров.
Причем, никакие жесткие репрессии, которые белое командование применяло (правда, непоследовательно, не всегда решительно и своевременно) для наведения порядка не могли переломить ситуацию в положительную сторону.
Видимо, были затронуты глубокие пласты человеческой психики.
И подобный феномен, на наш взгляд, требует отдельного, комплексного междисциплинарного осмысления и переосмысления.
Данный феномен, а также объективные и субъективные факторы, изложенные в диссерации выше, в значительной степени объясняют ошибки, резко снижавшие эффективность и качество деятельности властных структур Белого движения по укреплению морального духа армии.
Более того, такие ошибки не просто снижали, а порою девальвировали все усилия, предпринимавшиеся властями и военным командованием для решения задачи, указанной выше.
Обобщенный в диссертации исторический опыт по проблеме морального духа Добровольческой армии и его укрепления в ноябре 1918 январе 1919 гг.
позволяет сделать некоторые выводы: 1.
Степень крепости морального духа армии была, есть и будет одним из интегрированных показателей ее боеспособности, готовности с достоинством и честью выполнить задачи по боевому предназначению в любой обстановке.
Причем, данный постулат никоим образом не зависит от смены пивиi89

[Back]