ние индивидом воинского долга по защите жизненно важных национальных интересов государства. Следует иметь в виду, что система смыслообразующих ценностей непосредственно связана с политическим устройством в государстве, менталитетом народа, а, следовательно, и с духовным потенциалом. В связи с этим вполне правомерно предположить, что моральный дух российской армии и его формирование может (и должен) значительно отличаться от морального духа японской, американской, немецкой и других армий. Причем это отличие морального духа армии, его эволюция могут идти не только по горизонтали: моральный дух армий России, США, Германии в одно и то же время, например в XVTI веке, XVIII веке, XIX веке, XX веке, в современных условиях, но и по вертикали. То есть вполне правомерно рассматривать моральный дух российских вооруженных сил в эпоху Московского царства, Императорской России, Советской России или СССР, современной России, между которыми существуют безусловная преемственность и определенные отличия. Это объясняется тем, что в мире одновременно существуют различные культурно-исторические типы, цивилизации, с присущими только им системами ценностей и традиций, в том числе и духовных. В-пятых, следует учитывать, что в современных условиях духовная сфера общественной жизни России является объектом информационного воздействия разных типов цивилизаций. Приступая к анализу содержания морального духа армии, в первую очередь, будем исходить из того, что его структуру можно рассматривать на трех уровнях социальной детерминации: общества, Вооружённых Сил и личности воина, при этом используя два основных методологических подхода: структурно-содержательный и функционально-деятельностный. Выделение трех уровней социальной детерминации основывается, в первую очередь, на общедиалектической закономерности фиксации общего, особенного и единичного в любом объекте исследования, в том числе и социальном, и, во вторую очередь, вытекает из сути принципа социальной детермина77 |
щими в процессе действия социального механизма по переводу духовного потенциала военной безопасности государства в реально действующий фактор и проводимой военной политики. В-четвертых, представляется, что сущность духовного потенциала военной безопасности государства в современных условиях связана с гуманистическими ценностями, главной из которых является человек. В этом смысле в духовном потенциале военной безопасности государства выражается самосознание не только нации, социальной группы, народа, но и каждой личности. Важно подчеркнуть, что в условиях идеологического плюрализма в духовном потенциале его субъектов могут существовать одна или несколько смыслообразующих, смысложизненных составляющих: служение науке, поиск истины, вера в Бога, в человека, стремление сделать карьеру и т.п. Но главными компонентами, которые будут объединять людей с их отдельными ценностными ориентациями и идеалами в единое целое, должны выступать: на общесоциальном уровне идея патриотизма, гражданственности, служения Отечеству; на военно-социальном и личностном уровнях осознание индивидом воинского долга по защите необходимых жизненно важных национальных интересов государства. Следует иметь в виду, что система смыслообразующих ценностей непосредственно связана с политическим устройством в государстве, менталитетом народа, а следовательно, и с духовным потенциалом. В связи с этим вполне правомерно предположить, что духовный потенциал российской армии и социальный механизм его перевода в реально действующий фактор может (и должен) значительно отличаться от духовного потенциала японской, американской, немецкой армий. Причем это отличие духовного потенциала, его эволюция могут идти не только по горизонта200 ли: духовный потенциал России, США, Германии в одно и то же время, например в XVII веке, XVIII веке, XIX веке, XX веке, в современных условиях, но и по вертикали. То есть вполне правомерно рассматривать духовный потенциал российских вооруженных сил в эпоху Московского царства, Императорской России, Советской России или СССР, современной России, между которыми существуют безусловная преемственность и определенные отличия. Это объясняется тем, что в мире одновременно существуют различные культурно-исторические типы, цивилизации, с присущими только им системами ценностей и традиций, в том числе и духовных. Приступая к анализу содержания духовного потенциала военной безопасности государства, мы, в первую очередь, будем исходить из того, что его структуру можно рассматривать на трех уровнях социальной детерминации: общесоциальном, военно-социальном и личностном. Рассмотрение структуры духовного потенциала мы будем осуществлять, используя два основных методологических подходах структурносодержательный и функционально-деятельностный (См. Приложение, схему № 7). Выделение трех уровней социальной детерминации основывается, в первую очередь, на общедиалектической закономерности фиксации общего, особенного и единичного в любом объекте исследования, в том числе и социальном, и, во вторую очередь, вытекает из сути принципа социальной детерминации, который предполагает вычленение, определение общесоциальных, специально-социальных и личностных факторов воздействия. Обозначение двух методологических подходов анализа структуры духовного потенциала связано с двумя известными методологическими парадигмами исследования общества и общественных явлений. Первая 201 |