Русские крестьяне жалели преступников и укрывали их от правосудия. На Руси исполняли заповедь «любви к ближнему». «Любить ближнего» —это прежде всего накормить голодного, напоить жаждущего, посетить заключенного в темнице. Н. О. Лосский отмечал неадекватное отношение к преступникам, которых народ жалеет, называя даже злодеев «несчастными». Он объяснял это тем, что народ считает, что преступление связано с порчей в душе человека. То есть —это как бы обнаружение этой порчи, существовавшей и ранее, поэтому такие люди уже наказаны, а потому несчастны. Такова 4 диалектика добра и зла в русском характере. Созерцательность и чувственность в качестве первичной духовной силы имеют не только благоприятные, но и опасные для русского человека следствия. Надо иметь в виду, что «от чрезмерной созерцательности души становятся мечтательными, ленивыми, безвольными,. нетрудолюбивыми» [111, с.15].... В созерцательности и чувственной окраске души надо искать корни таких черт характера, как доверчивость, иррациональность, легковерие. Этим не раз пользовались в своих целях самозванцы... Самозванство многие исследователи называют типичной чертой русской жизни..«Россия вообще страна самозванцев, и нигде, ни в какой другой, по крайней мере, европейской стране «чужое имя» не проносилось такими грозами и ураганами, не потрясало в такой степени всю жизнь, до самых: ее оснований...», пишет В. Г. Короленко [Цит. по: 29, с.221]. Самозванство ни в какой другой стране не было столь частым и не играло столь значительной роли, как в истории русского народа. Сейчас тоже не мало самозванцев во всех сферах нашей общественной жизни. Русский народ также доверчив во время политических выборных кампаний, внимая всем политиканам, обещающим нам все и вся. а На протяжении всей своей истории русский народ был поставлен в такие условия, когда выживание нации зависело от напряжения всех жизненных сил, будь-то борьба с суровыми природными условиями или борьба с агрессивными соседями.. Драматичный характер русского национального бытия вылился в |
строение души народа оставило глубокий неизгладимый след в русской культуре: “Русская культура построена на чувстве и сердце, на созерцании, на свободе совести и свободе молитвы” [Ильин, 1996 в, с. 411]. Яркой иллюстрацией подобной направленности менталитета русского народа выступают иконопись и церковная живопись. Это влияние заметно в музыке, в светской живописи, в литературе, в философии. Везде сердце и чувство господствуют над холодным и умозрительным рассудком. Однако созерцательность и чувственность в качестве первичной ментальной силы имеют не только благоприятные, но и опасные для русского народа следствия. Надо иметь в виду, что “от чрезмерной созерцательности души становятся мечтательными, ленивыми, безвольными, нетрудоспособными” [Ильин, 1996 а, с. 15]. В созерцательности и чувственной окраске души надо искать корни таких ментальных явлений, как поразительная, почти детская доверчивость, склонность к воздействию вербальной суггестии, иррациональность, ослабленная способность аналитически-критического осмысления действительности. Очевидно, имея в виду данные свойства менталитета, выдающийся ученый И.П. Павлов писал о русском народе:”Для него существуют только слова. Его условные рефлексы координированы не с действиями, а со словами” [циг. по: Миронов, 1999, с. 8]. Доверчивостью русского народа, его некритической восприимчивостью к внушающей силе слова не раз пользовались в своих корыстных целях самозванцы, поскольку одними царистскими настроениями, без учета некритического характера мышления, трудно объяснить веру народа в царские корни Гришки Отрепьева или Емельяна Пугачева. В том же ряду стоят, как считает автор, события последних лет, связанные с реформами в постсоветской России. Еще не изгладилась из памяти почти поголовная наивная вера в возможность обогащения за счет ваучерной приватизации. Ни в одной сгране мира, пережившей по198 |