Проверяемый текст
Трофимов, Валерий Кириллович. Истоки и сущность русского национального менталитета : Социально-философский аспект (Диссертация 2000)
[стр. 114]

Говоря о национальном характере русских, нельзя не сказать о таком стереотипе как тяга народа к абсолюту.
Н.
А.
Бердяев говорит: «Русская душа сгорает в пламенном искании правды, абсолютной, божественной правды и спасения для всего мира и всеобщего воскресения к новой жизни» [26, с.17].
В русской душе присутствует бесконечное искание правды, ей присущи мятежность и неудовлетворенность временными, относительными и условными ценностями.

И.
А.
Ильин также отмечает у русских тягу к полному достижению цели, мечту о конечном и последнем, желание заглянуть в необозримую даль и способность не страшиться смерти [115, с.384].
Для Н.
О.
Лосского основной чертой характера русского народа
выступала его религиозность и связанное с нею искание абсолютного добра [168, с.240].
П.
Карсавин пишет: «...основную черту русского национального характера, «русской души» я усматриваю в тяге к абсолютному...» [128, с.370].
Тяга к абсолютному предполагает и некоторое, хотя бы смутное представление о нем.
Представление об абсолютном может выразиться
в отождествлении его с каким-нибудь эмпирическим идеалом, например, с благом человечества на земле.
Оно может предстать также в виде фанатической; религиозной веры и аскетическом пренебрежении к эмпирической жизни.
В обоих случаях достижение идеала откладывается за пределы временных рамок существования данного поколения русских людей.
Тяготение к
абсолюту «одинаково ясно и на высотах религиозности и в низинах нигилизма, именно у нас на Руси не равнодушного, а воинствующего, не скептического, а религиозного и даже фанатического» [127, с.322].
Русское тяготение к абсолютному, по сути, носит
религиозный характер, ибо оно основывается на вере в осуществление громадных идеальных замыслов I как на небе, так и на земле.
Религиозный характер тяги к абсолютному проявляется также в какой-то фанатической преданности тем идеалам, в которые верит русский человек.
Если он религиозен, то доходит до крайностей аскетизма, правоверия или ереси.

Если же «он подменит абсолютный идеал Кантовой системой, он готов выскочить в окно из пятого этажа для доказательства феноменализма внешнего мира» [127, с.322].
Свои мечты об
[стр. 183]

но именно за счет приведения в практическое действие колоссальной энергии, заключенной в безмерности как качестве национального менталитета.
В своей безмерности русский народ проявил себя во всей полноте жизненной мощи как на высотах творческого созидания, так и в низинах нигилистического саморазрушения и самоотрицания.
Поэтому воспитание в себе средней области кулыуры, самодисциплины, уважения к собственной истории представляются нам перспективными историческими задачами русского народа.
3.2.
Стремление к абсолютным ценностям и созерцание сердцем Русский менталитет нельзя до конца понять без учета неизбывной тяги к абсолютным ценностям, к осуществлению грандиозных замыслов и идеальных проектов.
Тягу к абсолютному замечали многие русские мыслители.
Н.А.
Бердяев говорит: “Русская душа сгорает в пламенном искании правды, абсолютной божественной правды и спасения для всего мира и всеобщего Воскресения к новой жизни” [Бердяев, 1991, с.
7].
В русской душе присутствует бесконечное искание правды, ей присущи мятежность и неудовлетворенность временными, относительными и условными ценностями.

Тяга к абсолютному, стремление воплотить себя в бесконечном ведет к пренебрежению повседневными условиями быта, материальным благополучием и благоустройством, к отсутствию дара создания средней культуры.
И.А.
Ильина также впечатляет русская тяга к полному достижению цели, мечта о конечном и последнем, желание заглянуть в необозримую даль и способность не страшиться смерти [см.
Ильин, 1996 в, с.
384].
Для Н.О.
Лосского основной чертой характера русского народа
выступает его религиозность и связанное с нею искание абсолютного добра [Лосский, 1991, с.
240].
Русские, постоянно неудовлетворенные несовершенством своих нравов, поступков и убеждений, 183

[стр.,184]

обладают чутким даром различения добра и зла и неустанно ищут совершенное добро.
По нашему мнению, одно из самых глубоких описаний в рамках отечественной философии тяш русского народа к абсолюту принадлежит Л.П.
Карсавину.
“Итак, говорит он, основную черту русского национального характера, “русской души” я усматриваю в тяге к абсолютному ...” [Карсавин, 1993 б, с.
370].
Тяга к абсолютному предполагает и некоторое, хотя бы смутное, представление о нем.
Представление об абсолютном может выразиться
или в отождествлении его с каким-нибудь эмпирическим идеалом, например, с благом человечества (причем с будущим благом) на земле, или предстать также в виде фанатичной религиозной веры и в аскетическом пренебрежении к эмпирической жизни.
В обоих случаях достижение идеала откладывается за пределы временных рамок существования данного поколения русских людей.
Тяготение к
абсолютному “одинаково ясно и на высотах религиозности, и в низинах нигилизма, именно у нас на Руси не равнодушного, а воинствующего, не скешического, а религиозного и даже фанатического” [Карсавин, 1993 а, с.
215].
Следует подчеркнуть, что русское тяготение к абсолютному, по сути, носит сакральный характер, ибо оно зиждется на вере в осуществление грандиозных идеальных замыслов как на небе, так и на земле.
Кроме этого, религиозный характер тяги к абсолютному проявляется также в какой-то фанатической преданности тем идеалам, в которые верит русский человек.
Если он религиозен, то доходит до крайностей аскетизма, правоверия или ереси,
но если “он подменит абсолютный идеал Кантовой системой, он готов выскочить в окно с пятого этажа для доказательства феноменализма внешнего мира” [Карсавин, 1993 а, с.
214].
Следовательно, свои мечты об абсолютном русский обязательно делает догма184

[Back]