|
человек, не приписанный ни к какому обществу, не имеющий определенных занятий и постоянного места жительства. Как подчеркивает Ключевский, степь и лес действовали на русского человека двусмысленно: с одной стороны, степь символизирует волю, разгул, широту, не ограниченную никакими узами или запретами; с другой, степь —это опасное пространство, заселенное хищными кочевниками и гуляками —ворами, непредсказуемыми:в своем поведении, несущими разорение и разрушение любой социокультурной стабильности. Русская равнина и ее почвенное строение, речная сеть и междуречье, лес и степь, река, бескрайнее поле, овраги и летучие пески —все это формировало и мировоззрение русского народа, и тип преимущественной хозяйственной деятельности, и характер земледелия, и тип государственности, и взаимоотношения с соседними народами (в частности, с кочевыми народами Великой степи), и фольклорные фантастические образы, и народную философию. Другими словами, все эти природные явления, рассмотренные в их системности в качестве социо-и культурогенных: факторов, составляли фундамент становления русского национального менталитета. Из размышлений о русской равнине Ключевский делает важный вывод о соединении Европы и Азии, в культуре России, о ее «переходном», пограничном характере: исторически Россия не Азия, но географически она не совсем Европа: «Это переходная страна, посредница между двумя мирами. Культура неразрывно связала ее с Европой; но природа положила на нее особенности и влияния, которые всегда влекли ее к Азии или в нее влекли Азию» [133, с.65]. Итак, историческая судьба уготовила русским: жить на бескрайней равнине северной части Европы и Азии. Климатически данный регион представляет собой зону с суровыми и неблагоприятными для сельскохозяйственной деятельности условиями. Великороссы, искони земледельческий народ, были вынуждены вести напряженную и бескомпромиссную борьбу за существование и выживание. Американскийv историк Ричард Пайпс следующим образом характеризует экстремальность |
имеющий определенных занятий и постоянного места жительства. Как подчеркивает Ключевский, степь как и лес действовали на русского человека 68 двусмысленно: с одной стороны, степь символизирует волю, разгул, широту, не ограниченную никакими узами или запретами; с другой, степь это опасное пространство, заселенное хищными кочевниками и гулякамиворами, непредсказуемыми в своем поведении, несущими разорение и разрушение любой социокультурной стабильности. Русская равнина и ее почвенное строение, речная сеть и междуречье, лес и степь, река и бескрайнее поле, овраги и летучие пески все это формировало и мировоззрение русского народа, и тип преимущественной хозяйственной деятельности, и характер земледелия, и тип государственности, и взаимоотношения с соседними народами (в частности, кочевыми народами Великой степи), и фольклорные фантастические образы, и народную философию. Иными словами, все эти природные явления, рассмотренные в их системности в качестве социои культурогенных факторов, составляли фундамент становления будущей российской цивилизации Ключевский сравнивает «народно-психологическое действие» ландшафта в Западной и Восточной Европе с одной стороны, и в России с другой. Все, что путник видит вокруг себя на Западе, «настойчиво навязывает ему впечатление границы, предела, точной определенности, точной отчетливости и ежеминутного, повсеместного присутствия человека с внушительными признаками его упорного и продолжительного труда» (112, 1, 86). В России же «все отличается мягкостью, неуловимостью очертаний, нечувствительностью переходов, скромностью, даже робостью тонов и красок, все оставляет неопределенное, спокойно-неясное впечатление. Жилья не видно на обширных пространствах, никакого звука не слышно кругом и наблюдателем овладевает жуткое чувство невозмутимого покоя, беспробудного сна и пустынности, одиночества, располагающего к 69 беспредметному унылому раздумью без ясной отчетливой мысли» (112, 1,86-87). Из размышлений о русской равнине Ключевский делает вывод о соединении Европы и Азии в культуре России, о ее «переходном», пограничном характере: исторически Россия не Азия, но географически она не совсем Европа: «Это переходная страна, посредница между двумя мирами. Культура неразрывно связала ее с Европой; но природа положила на нее особенности и влияния, которые всегда влекли ее к Азии или в нее влекли Азию» (112, 1, 65). Великороссия XIII XV вв., как пишет Ключевский, со своими лесами, степями и болотами была полна опасностей, затруднений и неприятностей. Это приучало великоросса внимательно наблюдать за природой, развивало в нем «изворотливость в мелких затруднениях и опасностях, привычку к терпеливой борьбе с невзгодами и лишениями» (112, 1, 312). Поэтому русский народ народ в этом отношении неизбалованный и непритязательный, выносливый. Особое место в своем исследовании Ключевский отводит приметам, которые свидетельствуют о чрезвычайной наблюдательности великоросса. Здесь схвачены все характерные, часто трудноуловимые явления годового оборота российской природы, отмечены ее климатические и хозяйственные особенности, очерчен весь годовой обиход крестьянского хозяйства. В этих наблюдениях, часто достававших ценой горького опыта, ярко отразились как наблюдаемая природа, так и сам наблюдатель. Здесь он и наблюдает окружающее, и размышляет о себе, все свои наблюдения стараясь привязать к святцам, к именам святых и к праздникам. Церковный календарь это памятная книжка наблюдений народа над природой и дневник его размышлений над своим хозяйственным житьем-бытьем. Путеводителями великоросса были святые и праздники. Со святцами в памяти великоросс прошел, наблюдая и изучая, весь годовой круговорот своей жизни. Церковь научила его наблюдать и считать время. Он давал имена святых предметам |