философии права (Э.Ю. Соловьев) поддерживают истинно российскую традицию: «Правосознание нельзя понимать как простое отражение господствующих законов и установлений, как повседневную «юридическую компетентность». Правосознание существует до и независимо от наличных законоуложений. Оно обладает достоинством правовой совести, активным, нормологическим, идеально-критическим темпераментом «естественного 98 права» . В России никогда народ не чувствовал себя и не осознавал себя живущим в едином для всех правовом поле; и, конечно же, не верил в правовое государство. Привычную для России систему бесправия народ характеризовал в известных поговорках: «С сильным не судись, с богатым не рядись», «Закон, что дышло» и т.д. Петра Великого право в России отождествлялось с волей царя, либо генерального секретаря, а не с правовыми нормами. Российская монархия исходила из того, что принцип самодержавия стоит выше любого принципа власти, поэтому она, отказываясь кодифицировать основанное на общей теории права правовые нормы, сама издавала законы N ' . , * ' I для решения каждой проблемы. Существенной особенностью российской правовой культуры является слабость и поверхностный характер либеральных традиций. В условиях самодержавия они и не могли сложиться, окрепнуть и пустить корни в народе. Если не принимать в расчет «самодержавного либерализма» в определенные периоды царствований Екатерины II, Александра I и Александра II, русский либерализм формировался как интеллигентское течение мысли в 40 70-е гг. XIX в. Его культурный уровень был, бесспорно, высок, потому что в ряды либералов входили сливки русской университетской профессуры. Тем не менее он был деформирован Государство и право. 1998. № 8. С. 116. 98Там же. 105 |
ных интересов и права и обязанности субъектов, вступающих в правоотношения.4' Современные юристы (в частности, Нерсесянц B.C.) приходят к иным теоретическим выводам, в частности, обосновывая методологический принцип, состоящий в том, что «закон (позитивное право) должен быть правовым, но не моральным, религиозным и т.д. Морализация закона столь же ошибочна и вредна, как и узаконение (огосударствление) морали».48 А вот представители философии права (Э.Ю.Соловьев) поддерживают истинно российскую традицию: «Правосознание нельзя понимать как простое отражение господствующих законов и установлений, как повседневную «юридическую компетентность». Правосознание существует до и независимо от наличных законоуложений. Оно обладает достоинством правовой совести, активным, нормологическим, идеально-критическим темпераментом "естественного права"».49 р Нельзя сказать, чтобы эти два современных подхода были противоположны друг другу, они, скорее, касаются разных аспектов проблемы, но все же акцентируют внимание на противоположных полюсах этой логической оппозиции. И подобная ситуация характерна для осознания существа данной проблемы и выработки новых подходов к ее решению для России в целом. Дело в том, что именно юристы, в силу их более высокой правовой компетенции, яснее видят, что для успеха российской 83 4 См.: Право и мораль в истории: проблемы ценностного подхода // Государство и право. 1998. №8. С.114. 48 Там же. С.116. 49 Там же. |