Проверяемый текст
Смоленский, Михаил Борисович. Правовая культура как элемент социокультурного пространства (Диссертация 2003)
[стр. 108]

современного правового строительства незаметную для многих, но от этого не становящуюся менее реальной.
Согласно последним исследованиям, на настоящий момент нет оснований утверждать, что россияне безмерно привержены правовым принципам социальной жизни, правовому государству.

Выбирая между стабилизацией общественных отношений в стране любыми средствами, с одной стороны, и незыблемостью принципов права с другой, 59,1 % опрошенных отдают предпочтение первому и только 14,5 % второму.
За стабилизацию общественных отношений даже
в ущерб законности и гражданских свобод выступает прежде всего старшее поколение.
Однако и молодое не стремится отстаивать принципы права,
а замыкается в рамках «безучастия».
Ограничить граждан в правах, по мнению опрошенных, можно: а) соблюдая приоритет интересов государства;
б) в интересах других людей; в) в интересах следственных органов; г) в случае военных действий; д) в борьбе со стихийными бедствиями.
Таким образом, опрошенные признают приоритет права государства по сравнению с правами граждан, т.
е.
по сути приоритет права управленческой структуры.
Иначе говоря, граждане сами признают правомочность ущемления своих прав^ '
*!*.• Л г * 4 .
^ *г * 1 * : а .
' * .
ь • к' ™ * ‘4 : ** *г государством 101' В мотивационной структуре поведения россиян право занимает, согласно исследованиям, второе-третье место, тогда как первое место занимает совесть.
По значимости для мотивации своего поведения в обществе опрошенные оценили основные мотивы следующим образом: совесть 4,2 балла; закон 3,5 балла.
В понимании россиян совесть как регулятор поведения это своего рода сплав права и морали 102 анализе особенностей влияния 101Русанова Н.
М.
Правовые установки и правовое поведение россиян //
Тезисы Первого Всероссийского социологического конгресса «Общество и социология: новые реалии и новые идеи».
СПб., 2000.
С.
103.

102Палазян А.
С.
Указ.
соч.
С.
70.
108
[стр. 117]

» В то время как на Западе право уже распространяет свои регулятивные функции даже на семейные отношения (брачные контракты), в России даже деловые отношения часто ограничивались моральными обязательствами.
Следствием этого было не только то, что решение деловых партнеров, скрепленное словом, воспринималось как более надежное, чем подI# крепленное бумагой, но и то, что зафиксированные на бумаге обязательства не были гарантированы к исполнению.
И если моральные обязательства, к исполнению которых принудить невозможно, в условиях усложнения социальных отношений становятся все более неэффективными, то и правовые обязательства, девальвированные в общественном сознании, мало что значат при низком уровне правовой культуры, поскольку акторам представляется вполне возможным отказаться от выполнения правовых обязательств, когда они очевидно влекут за собой ущерб.
Такая ситуация в России усугубляется неразвитостью судебной системы и ее сильной зависимостыо от власти.
Это порождает драматическую коллизию современного правового строительства незаметную для многих, но от этого не становящуюся менее реальной.
Согласно последним исследованиям, на настоящий момент нет оснований утверждать, что россияне безмерно привержены правовым принципам социальной жизни, правовому государству.

Последнее обстоятельство обращает наше внимание на еще одну грань рассматриваемой нами проблемы.
Речь идет о такой неотъемлемой ^ составляющей российского правового менталитета и правовой культуры, как взаимоотношения личности и власти, личности и государства.
2.3.
Правовая культура и идея государственности Одной из наиболее типичных, многократно исследованных и описанных в научной, философской и художественной литературе характеристик российского правового менталитета является устойчивое представление об оправданности подчиненного положения личности, какой бы она ни 117

[стр.,131]

ководствовались следующими основополагающими принципами: верховенство закона; разделение властей; равноправие граждан; участие граждан в управлении государством; свобода совести; свобода слова, собраний, ассоциаций; гарантии государственной защиты прав человека.
Возникает естественный вопрос: "Если все эти принципы записаны в Конституции Российской Федерации 1993 г., почему же они до сих пор не реализуются в полной мере?".
Отвечая на этот вопрос, мы можем назвать множество разных причин исторического и культурного порядка.
Отметим, по нашему разумению, наиболее важные их них.
Во-первых, речь идет о слабости гражданского общества и его основных институтов, слабости российской демократии.
Отвечая "критикам демократии", К.
Поппер заметил: "Демократические институты не могут улучшаться сами —их улучшение зависит от нас.
Проблема улучшения демократических институтов это всегда проблема, стоящая перед личностями, а не перед институтами"1.
В самом деле, любая демократия есть не что иное как постоянная борьба граждан за свои права, за партнерскую, ответственную, честную и эффективную государственную власть.
Поэтому все зависит от гражданской активности людей, их творческой и жизненной энергии, уровня культуры и образования, нравственности и правового мышления.
И к сожалению, уровень правового мышления, обнаруживаемый большинством наших соотечественников, не радует.
Все больше проявляется в ходе опросов тоска по «сильной руке» и равнодушие к ценностям правового государства.
Так, выбирая между стабилизацией общественных отношений в стране любыми средствами, с одной стороны, и незыблемостью принципов права с другой, 59,1 % опрошенных отдают предпочтение первому и только 14,5 % второму.
За стабилизацию общественных отношений даже
ценой нарушения законности и гражданских свобод выступает прежде всего стар1Поппер К.
Открытое общество и его враги.
М., 1992.
С.
167.


[стр.,132]

шее поколение.
Однако и молодое не стремится отстаивать принципы права,
оставаясь безучастным.
Ограничить граждан в правах, по мнению опрошенных, можно: а) соблюдая приоритет интересов государства;
Ь) в интересах других людей; с) в интересах следственных органов; d) в случае военных действий;«) в борьбе со стихийными бедствиями.
Таким образом, опрошенные признают приоритет права государства по сравнению с правами граждан, то есть по сути приоритет права управленческой структуры.
Иначе говоря, граждане сами признают правомочность ущемления своих прав
государством'.
Во-вторых, надо назвать неразвитость чувства гражданского и личного достоинства и нехватки и умения отстаивать его цивилизованным образом.
В этом отношении уместно напомнить справедливые слова Р.Иеринга: "Кто не чувствует, что в том случае, когда беззастенчиво нарушают и попирают его право, вопрос идет не просто об объекте этого права, но об его собственной личности, кто в подобном положении не испытывает стремления защитить себя и свое право, тот уже человек безнадежный"2.
В-третьих, приходится признать слабость нашего государства, особенно судебной власти, что обусловливает, в свою очередь, низкий уровень правовой культуры.
В большинстве случаев государственные служащие и должностные лица не привлекаются к ответственности за нарушения прав и свобод граждан и их объединений.
И в пореформенном российском обществе по-прежнему господствует "телефонное право", “политическая целесообразность" и "усмотрение вышестоящих начальников".
Самые высокопоставленные государственные чиновники не стесняются принародно демонстрировать неуважение к закону.
1Русанова НМ.
Правовые установки и правовое поведение россиян
//Социология и общество.
Тезисы Первого Всероссийского социологического конгресса "Общество и социология: новые реалии и новые идеи".
СПб., 2000.
С.103.

2Иеринг Р.
Борьба за право.
М., 1991.
С.
3.

[Back]