|
пока, рассматриваться;, как. следствие социального эксперимента, имеют вполне, объективную тенденцию игнорировать , именно аспект толерантности. Удивительного здесь ничего нет: искусственное навязывание стандартов, которые общественное сознание, и практика не могут освоить по мановению волшебной палочки, неизбежно порождает нетерпимость как со стороны элиты, так и со стороны, основной массы индивидов: Искусственная комбинация, гражданственности и толерантности не возможна в принципе: ни. в одном обществе. Их органическая совместимость может возникнуть, только; вместе с появлением, сложной» системы гражданских коммуникаций и групп, интересовне только» дополняющих и ограничивающих друг друга; но инеизбежно навязывающих новой.бюрократии толерантныйкомпромисс. При анализе перспектив формирования гражданского: общества; в; России необходимо? прежде: всего признать непреложным*, фундаментальный ' исходный факт: гражданское общество том:виде, в: каком5 оно обрисовано в. западной: традиции общественной мысли, в. нашей стране либо не; существует, либо находится; в самом начале своего создания: В каком' же. смысле Идея; гражданского: общества» может быть осознана и усвоена россиянами? В ;каком значении и контексте? В* настоящее время; вряд, ли найдется» хотя бы один серьезный политолог или политик,, который однозначно назвал бы существующую в России социально-политическую систему демократической; основываясь на простом факте существования’парламента, всеобщего избирательного правам партий и института президентской власти. Основа, на которой может, быть продолжена дискуссия: и могут быть, предприняты реальные, практические шаги, по-видимому, состоит в нахождении варианта развития; не. только преодолевающего негативные последствия лжереформ, но и позволяющего выйти на тот магистральный: путь, по которому пошло большинство цивилизованных стран. В настоящее время в научной литературе представлено несколько вариантов выхода из тупика., Их сторонники исходят прежде» всего из идеи о 152 |
Одна их последних обобщающих попыток подвести итоги дискуссии о новом российском феодализме содержится в работах английского политолога Д. Лестера, выделившего следующие его элементы: • Абсолютное преобладание частных интересов над публичными не только на уровне обыденной жизни, но особенно в предпочтениях и поведении государственных служащих – от бюрократов до политиков. • Тесное переплетение собственности и власти. Во многих случаях целые области превращаются в обширные феодальные фьефы на условиях личного держания. • Постоянно усиливающееся преобладание личных связей, основанных на все более формальных(или институализированных) отношениях в политической, социальной и экономической сферах. Типичным выражением этих связей становится понятие “крыша”. Если отношения “вассалитета” преобладают на уровне самих правителей, на нижних ступенях социальной лестницы наиболее типичными становятся отношения патронажа и клиентелы, являющиеся, как свидетельствует опыт европейского средневековья, не выражением анархии, но, наоборот, стремления к установлению определенного порядка. • Всеобщее господство бартера на всех уровнях общества – от производственых коллективов до сферы государственного управления. • Рост насилия, заставляющий людей все больше полагаться на собственные силы вплоть до создания личных армий теми, кто обладает достаточными для этого средствами. Естественно, эта тенденция усиливает отношения между “лордами” и “баронами” по принципу предоставления защиты(крыши)более слабым со стороны более могущественных. • “Провинциализация” страны, т.е. резкое уменьшение тенденции к интеграции во всех сферах жизни. • Неспособность достичь компромисса и согласия в политической сфере, поскольку в результате усиления интриг ставки в борьбе за власть часто оказываются очень высокими. • Политические партии и ассоциации все больше становятся орудием частных интересов и продвижения отдельных политиков, а не формой представительства и артикуляции интересов. • Формирование “государства в государстве” в высших эшелонах власти как средство обеспечения безопасности и личного благосостояния. О том, что концепция “российсского феодализма” вовсе не препятствует анализу проблемы генезиса гражданского общества, свидетельствует, например, ранняя интерпретация этой концепции, осуществленная Т. Самуэли, который настаивает на существовании неизбежной дихотомии при любой оценке исторической роли западной феодальной традиции. “С одной стороны, она бесспорно представляла собой анархическую силу и в исключительных случаях… приводила к хаосу. И все же заслуживает внимательного отношения и тот факт, что гораздо более важным в долговременной перспективе было то сдерживающее влияние, которое [феодализм] оказывал на государственную власть. Именно эта способность привела к тому, что феодализм внес решающий вклад в эволюцию демократических процессов…”. В этом смысле “феодализм, при всей его несправедливости и неравенстве, был в сущности тем, что сегодня можно было бы назвать плюралистическим обществом в противоположность монолитному деспотизму (или этатизму)”. Очень вероятно, что дальнейшая эволюция российских политических институтов сделает ненужной подобную реабилитацию феодализма в духе А. де Токвиля. Проблема заключается в том, что современные политические дискуссии о перспективах становления гражданского общества в регионах, где формирование последнего может пока рассматриваться как следствие социального эксперимента, имеют вполне объективную тенденцию игнорировать именно аспект толерантности. Удивительного здесь ничего нет: искусственное навязывание стандартов, которые общественное сознание и практика не могут освоить по мановению волшебной палочки, неизбежно порождает нетерпимость как со стороны элиты, так и со стороны основной массы индивидов. Искусственная комбинация гражданственности и толерантности невозможна в принципе ни в одном обществе. Их органическая совместимость может возникнуть только вместе с появлением сложной системы гражданских коммуникаций и групп интересов, не только дополняющих и ограничивающих друг друга, но и неизбежно навязывающих новой бюрократии толерантный компромисс. 90 При анализе перспектив формирования ГО в России необходимо, прежде всего, признать непреложным фундаментальный исходный факт, а именно, ГО том виде, в каком оно обрисовано в западной традиции общественной мысли, в нашей стране либо не существует, либо мы находимся в самом начале его создания. В каком же смысле идея гражданского общества может быть осознана и усвоена россиянами? В каком значении и контексте? В настоящее время вряд ли найдется хотя бы один серьезный политолог или политик, который однозначно назвал бы существующую в России социально-политическую систему демократической, основываясь на простом факте существования парламента, всеобщего избирательного права, партий и института президентской власти. В результате проводимой ультра-либералами политики мы имеем своекорыстную олигархию, доведенную до катастрофического состояния экономику, слабое государство, неимоверно раздутый по сравнению с советским периодом бюрократический аппарат, эфемерную партийную систему, тотальное беззаконие и коррупцию, чудовищное разрастание организованной преступности, контролирующей обширные сектора промышленности и устремляющейся во власть. Авторитарные традиции политического господства поддерживаются на только сходством менталитета отечественных неолибералов с их большевистскими прототипами, но и пассивностью и апатией основной массы населения, борющегося за выживание в чрезвычайно неблагоприятных условиях. Даже в относительно благополучных столичных городах мы сталкиваемся с теми же проблемами, прежде всего, с деградацией тех общественных структур, которые в том случае, если бы был избран иной вариант реформирования России, могли бы стать надежной основой рождающегося ГО. Я имею в виду российские университеты и вообще систему высшего и среднего универсального образования, творческие союзы, независимую прессу. В условиях, когда в стране практически отсутствует профсоюзное движение, группы давления, способные защищать интересы обездоленных граждан, говорить о формировании ГО, на наш взгляд, является преждевременным. Основа, на которой может быть продолжена дискуссия и предприняты реальные практические шаги, по-видимому, состоит в нахождении варианта развития, не только преодолевающего негативные последствия лжереформ, но и позволяющего выйти на тот магистральный путь, по которому пошло большинство цивилизованных стран. В настоящее время в научной литературе представлены несколько вариантов выхода из тупика. Их сторонники исходят, прежде всего, из идеи о том, что в остающейся единой России создание современного гражданского общества возможно только на наднациональной основе, т.е. при условии превращения россиян в политическую нацию, внутри которой национальные различия имели бы исключительно конфессиональный и социокультурный характер. Разумеется, поиск новой российской идентичности невозможен без восстановления правового государства. В свою очередь, его восстановление в полном объеме невозможно без преодоления тех новых феодальных традиций, источником которых являются не только амбициозные региональные лидеры, но до недавнего времени и сама центральная власть. Гражданское общество в России не может сформироваться без восстановления стабильного среднего класса, уничтоженного за последнее десятилетие с такой же последовательностью, с какой отечественные якобинцы когда-то уничтожили всех "бывших". Представляется, что только на основе подобных ориентиров в России возникнет в результате сочетания спонтанных процессов и целенаправленных усилий такая модель ГО, которая, обладая ярко выраженной национальной спецификой, ни в чем не будет уступать наиболее развитым своим зарубежным аналогам. КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ. 1.В чем состоит специфика теории групп и группового анализа в современной политологии? 2.Чем отличается теории групп от институционального и юридического подходов к анализу политики? 3. Каковы основные критерии определения понятия "социальная структура"? 4. В чем отличия теории социальных институтов Р. Миллса от теорий социальной стратификации А. Бентли, П. Сорокина и Э. Гидденса? 5. Существуют ли логические противоречия в теории групп и чем они вызваны? 91 |