|
онно-ориентировочной основы социального поведения человека и в целом жизнедеятельности в современном обществе, а также адекватной системы его субъективных (личностных, субъективно-личностных) отношений* к окружающему миру и самому себе».235 Возражения этой точке зрения состоят в том, что представляетсяочень узким связывать информационно-психологическую безопасность только лишь с информационно-ориентировочнойосновой социального поведения человека, если в дальнейших рассуждениях не имеются в виду побудители поведения' и т.д. В целом же эта позиция нам наиболее близка. Автор' связывает проблему информационно-психологической' безопасности с деятельностью* широкого круга профессионалов, а не только средства массовой» информации, хотя и сосредоточивает свое внимание в основном на манипуляции. В этом пункте наши, позиции несколько? отличаются, поскольку, как мы постараемся показать далее; возникновение ■ психологической опасностиможет быть связано не* только с таким видом психологического воздействиякак манипуляция, но. и с иными видами воздействия. Ио нашему мнению, понятие «информационно-психологическая* безопасность» не вполне корректно, так как, невозможно представитьфункционирующую психику вне информационного взаимодействия. Авторыперечисленных определений не берут врасчет тот факт, что человек не только «потребляет» сообщения из самых разных источников, но и отражает условия и обстоятельства собственнойконкретнойдеятельности или жизнедеятельности, а. также события, непосредственно касающиеся узкого социума, да и общества в-целом. Цитированные авторы не замечают, что фактически у человека два источника информации: сообщения и непосредственный опыт. Они не могут рассматриваться изолированно, так как возникающий на их основе информационный диссонанс как раз и может 235 Грачев Г.В., Мельник И.К. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия. М., 1999. С. 27. 311 |
личности, которая трактуется этими авторами как состояние защищенности. Однако в некоторых обстоятельствах ощущение опасности, незащищенности, т.е. субъективный компонент, может отсутствовать, например, как это может быть в условиях тоталитарного режима. Представляется более корректным говорить не о том, что определенное состояние информационной среды "способствует" чему-то, скорее "не способствует нарушению чего-то". Несколько отличны от рассмотренной позиции взгляды С.К. Рощина, который под психологической безопасностью понимал "такое состояние общественного сознания, при котором общество в целом и каждая отдельная личность воспринимают существующее качество жизни как адекватное и надежное, поскольку оно создает реальные возможности для удовлетворения естественных и социальных потребностей граждан в настоящем и дает им основания для уверенности в будущем" (218, с. 27). Информационно-психологическая безопасность личности и общества рассматривается с позиций воздействия информационной системы на общественное и индивидуальное сознание, отражающее отношение общества и граждан к настоящему и будущему. Однако и эти взгляды вызывают наши возражения. Они касаются: 34 понимания информационно-психологической безопасности как субъективного проявления (состояние сознания), т.к. осознание может быть более или менее полным, адекватным или фрагментарным; механизмы осознания сами по себе могут явиться объектом воздействия; увязывания информационно-психологической безопасности с оценкой качества жизни, т.к. оценка зависит от стандартов, которые социально задаются. Грачев Г.В. рассматривал информационно-психологическую безопасность личности как "состояние защищенности психики от действия многообразных информационных факторов, препятствующих или затрудняющих формирование и функционирование адекватной информационно-ориентировочной основы социального поведения человека и в целом жизнедеятельности в современном обществе, а также адекватной системы его субъективных (личностных, субъективно-личностных) отношений к окружающему миру и самому себе" (58, с. 33). Возражения этой точке зрения состоят в том, что: представляется очень узким связывать информационно-психологическую безопасность только лишь с информационно-ориентировочной основой социального поведения человека, если в дальнейших рассуждениях не имеются в виду побудители поведения и т.д. В целом же эта позиция нам наиболее близка. Автор связывает проблему информационно-психологической безопасности с деятельностью широкого круга профессионалов, а не только средств массовой информации, хотя и сосредоточивает свое внимание в основном на манипуляции. В этом пункте наши позиции несколько отличаются, поскольку, как мы постараемся показать далее, возникновение психологической опасности может быть связано не только с таким видом психологического воздействия как манипуляция, но и с иными видами воздействия. Хотя во "Введении" мы уже дали определение психологической безопасности, представляется необходимым 35 прежде всего обосновать, почему в отличие от других авторов мы предпочитаем не пользоваться термином "информационно-психологическая безопасность". По нашему мнению, понятие "информационно-психологическая безопасность" не вполне корректно, так как невозможно представить функционирующую психику вне информационного взаимодействия. Авторы перечисленных определений не берут в расчет тот факт, что человек не только "потребляет" сообщения из самых разных источников, но и отражает условия и обстоятельства собственной конкретной деятельности или жизнедеятельности, а также события, непосредственно касающиеся узкого социума, да и общества в целом. Цитированные авторы не замечают, что фактически у человека два источника информации: сообщения и непосредственный опыт. Они не могут рассматриваться изолировано, так как возникающий на их основе информационный диссонанс как раз и может выступить фактором, вызывающим признаки нарушения психологической адаптации человека. Названные авторы рассматривают безопасность психического функционирования и развития личности в контексте информационной деятельности профессионалов. Но этот контекст не единственный. В реальных ситуациях трудно отграничить вклад именно этой составляющей от прочих. В этом случае ИПБ отсутствие опасности для психики, исходящей как из информационной среды общества, так и от условий жизнедеятельности. Поэтому мы и предпочитаем рассматривать более широкое явление, которым представляется психологическая безопасность. Подтверждение целесообразности такого подхода содержится в работе А.В. Брушлинского "Субъект безопасности и безопасность субъекта". Он указывает, что "многообразные виды и уровни активности субъекта образуют целостную систему внутренних условий, через которые только и действуют на него любые внешние причины и влияния... Человек как субъект не только и не просто "потребляет" информацию, испытывая на себе различные информационные воздействия. Он сам ее "производит" в 36 той или иной степени, поскольку и ходе своей деятельности, общения он самоопределяется, занимает определенную жизненную позицию и потому весьма избирательно относится ко всему, что влияет на него в ходе всей жизни, обучения, пропаганды" (30, с. 41-42). А.В. Брушлинский не только подчеркивает роль внутренних условий, представляющих собой сложное ннтегративное образование, в конечном результате взаимодействия или влияния. Он также и терминологически разделяет информационную и психологическую безопасность. Так, рассматривая наиболее общие моменты, касающиеся проблемы безопасности, он отмечает: "Субъектами и, вместе с тем, объектами безопасности являются личности, те или иные группы людей, государство, общество, все человечество в целом. Соответственно обычно выделяют прежде всего национальную безопасность и три ее уровня: безопасность личности, общества и государства, Более конкретно это безопасность политическая, экономическая, военная, экологическая, культурная, информационная, психологическая" (30, с. 40). Таким образом, термин "психологическая безопасность" достаточно корректен и уже употребляется в соответствующей литературе. Несмотря на то, что в словарях термин "безопасность" рассматривается не только с точки зрения объективного отсутствия угрозы, но и в связи с переживаниями человека (надежность, уверенность, отсутствие тревожности или озабоченности), нам кажется целесообразным и более продуктивным разделять объективные характеристики информационной среды, информационных взаимодействий, условий жизнедеятельности и их субъективное отражение, Можно предположить такой вариант взаимодействия, когда мишенью оказывается сам процесс построения образа чеголибо, осознания собственных проявлений и переживаний. Именно эти рассуждения и |