|
личность, а группы людей. С точки зрения, возможности манипулировать поведением групп и даже масс большое значение для возникновенияцелого большого направления социальной психологии имели книги Гюстава Ле Бона «Психология масс» и «Душа; толпы». Идеи, высказанные этим автором, дополняли и развивали многие психологии и философы (например, и 3.Фрейд в книге «Массовая психология и анализ человеческого Я»). При этом из литературы по социальной психологии видно; что «коррективы в поведение» эти технологии предполагают вносить, без ведома субъектов человеческих отношений. Иными словами, речь идет именною манипуляции, а не об обучении или свободном выборе: Начиная с 60-х годов социальная психология* перешла к. массированным экспериментальным исследованиям, на базе которых и вырабатывались «поведенческие технологии»: Конечно, социальная психология, к выработке методик манипуляции-не сводится; но* для нас здесь важна именно эта сторона. В» рамках психологической, доктрины развивается с начала’ века и другое, параллельное психоанализу течение бихевиоризм (от cnoBa behavior поведение). Его основатель-Д. Уотсон еще1 в 1914 г. заявил, что предметом психологии является человеческое поведение. Позже он даже утверждал, что любого младенца можно’ превратить в судью или преступника. Иными словами, технологии манипуляции и программирования всесильны. В отличие от психоанализа, бихевиористыотвлекаются от всех субъективных, факторов (мышление, эмоции, влечения и т.д.) и рассматривают поведение исключительно как функцию внешних, стимулов. Это крайне механистическое представление человека, который рассматривается как машина, управляемая извне с присущим машине детерминизмом (точной предопределенностью реакции в ответ на управляющее воздействие). Осознание важности человеческого фактора для политического анализа привелок появлению специальной области исследований на стыке психологии и политологии — политической психологии. Ее1 становление происходило под. влиянием противоположных стилей политического 66 |
Сегодня проблема психологической защиты (и ее нейтрализации) продолжает развиваться и в струе внутриличностного психоанализа. Важной концепцией стало представление психики человека как арены борьбы множества составляющих его "субличностей" частичных Я. В этой борьбе верх может брать то одна, то другая ипостась человека, то одна, то другая сторона его Я. Этот "победитель" и программирует поведение. С этой точки зрения, задача манипулятора правильно определить, на какое суб-Я ему выгоднее всего ставить и как помочь этому частичному Я одолеть в человеке своих противников. Толчок разработке этой концепции, видимо, дала психоаналитическая интерпретация романа Достоевского "Братья Карамазовы". Согласно этой трактовке, совокупность всех членов семьи Карамазовых, включая "незаконнорожденного" Смердякова, вместе и составляет человеческую личность. В ней происходит непрерывная борьба рассудочного Ивана со страстным Митей и чистым душой Алешей, с похотливым стариком Карамазовым и подлым Смердяковым. И в кульминационный момент верх берет Смердяков при тайном союзе с разумом и моралью Ивана. Сейчас говорится, впрочем, что Достоевский так изобразил именно русского человека, но это уже конъюнктура, проблема глубже. Пожалуй, можно считать бедствием рода человеческого тот тяжелый вывод, к которому пришли прагматики от психоанализа, подрядившиеся сначала манипулировать сознанием в коммерческой рекламе, а потом и в политике: проще всего манипулятору войти в союз с низкими и темными суб-Я человека. Легче возбудить и превратить в мощный импульс порочные, подавляемые влечения, усилить и "подкупить" их, побудить сделать противное всей личности в целом дело. Пусть эта победа союза манипулятора с низменной ипостасью человека временна и даже краткосрочна. Для целей манипуляции этого обычно достаточно, ему важно добиться нужного поступка пусть потом разум и совесть человека раскаиваются. Как любят говорить, прыгая от радости, все манипуляторы, "поезд уже ушел". Склонность именно низких черт характера к заключению союза с "внешним врагом" манипулятором есть общий вывод множества исследований. А бедствием человечества это стало потому, что именно на этой основе возникла огромная индустрия активизации низменных влечений человека, которая непрерывно отравляет всю массовую культуру и сферу общения. Социальная психология имеет в качестве объекта не отдельную личность, а группы людей. С точки зрения возможности манипулировать поведением групп и даже масс, большое значение для возникновения целого большого направления социальной психологии имели вышедшие в 189* г. книги Гюстава Ле Бона "Психология масс" и "Душа толпы". Идеи, высказанные Ле Боном, дополняли и развивали многие психологии и философы (например, и З.Фрейд в книге "Массовая психология и анализ человеческого Я"). На прошедшей в середине 1990-х годов в США дискуссии о месте социальной психологии ее прикладная роль была определена инициатором дискуссии четко "разработка систематизированных техник формирования образа мыслей и поведения людей в отношении друг друга, то есть разработка поведенческих технологий". При этом из литературы по социальной психологии видно, что "коррективы в поведение" эти технологии предполагают вносить без ведома субъектов человеческих отношений. Иными словами, речь идет именно о манипуляции, а не обучении или свободном выборе. Эта установка выражена и в президентском обращении Г.Оллпорта, избранного в 1947 г. президентом созданного тогда Отделения социальной психологии Американской психологической ассоциации никаких сомнений в праве психологов корректировать поведение людей без их ведома и согласия. Начиная с 60-х годов социальная психология перешла к массированным экспериментальным исследованиям, на базе которых и вырабатывались "поведенческие технологии". Конечно, социальная психология к выработке методик манипуляции не сводится, но для нас здесь важна именно эта сторона. В рамках психологической доктрины развивается с начала века и другое, параллельное психоанализу течение бихевиоризм (от слова behavior поведение). Его основатель Д.Уотсон еще в 1914 г. заявил, что "предметом психологии является человеческое поведение". Позже он даже утверждал, что любого младенца можно превратить в судью или преступника. Иными словами, технологии манипуляции и программирования всесильны. В отличие от психоанализа, бихевиористы отвлекаются от всех субъективных факторов (мышление, эмоции, влечения и т.д.) и рассматривают поведение исключительно как функцию внешних стимулов. Это крайне механистическое представление человека, который рассматривается как машина, управляемая извне с присущим машине детерминизмом (точной предопределенностью реакции в ответ на управляющее воздействие). В 70-е годы бихевиоризм поднялся от простых механистических аналогий к понятиям кибернетической машины (необихевиоризм, связанный с именем Фредерика Скиннера из Гарвардского университета). Автоматизировав свои лабораторные устройства, Скиннер провел огромное число экспериментов на животных, а потом и на человеке. В своей популярной книге "Поведение животных" виднейший специалист в этой области Н.Тинберген уклончиво говорит о трудах основателя необихевиоризма: "В этих книгах, вызвавших бурю споров, Скиннер излагает свое убеждение, что человечество может и должно обучиться "приемлемым" формам поведения". Гораздо определеннее выражается современный авторитет в области психоанализа Э.Фромм: "Психология Скиннера это наука манипулирования поведением; ее цель обнаружение механизмов "стимулирования", которые помогают обеспечивать необходимое "заказчику" поведение". По мнению Фромма, в США "невероятную популярность Скиннера можно объяснить тем, что ему удалось соединить элементы традиционного либерально-оптимистического мышления с духовной и социальной реальностью". Иными словами, он вновь дал среднему классу США надежду на то, что держать человека под контролем можно, причем даже без ядерного оружия. Фромм пишет: "В кибернетическую эру личность все больше и больше подвержена манипуляции. Работа, потребление, досуг человека манипулируются с помощью рекламы и идеологий Скиннер называет это "положительные стимулы". Человек утрачивает свою активную, ответственную роль в социальном процессе; становится полностью "отрегулированным" и обучается тому, что любое поведение, действие, мысль или чувство, которое не укладывается в общий план, создает ему большие неудобства; фактически он уже есть тот, кем он должен быть. Если он пытается быть самим собой, то ставит под угрозу: в полицейских государствах свою свободу и даже жизнь; в демократических обществах возможность продвижения или рискует потерять работу, и, пожалуй самое главное, рискует почувствовать себя в изоляции, лишенным коммуникации с другими". Заметим, что виднейший антрополог и исследователь поведения К.Лоренц, с которым во многих пунктах расходится Фромм, также категорически не приемлет бихевиоризма и объясняет популярность в США этого учения склонностью к "техноморфному мышлению, усвоенному вследствие достижений в овладении неорганическим миром, который не требует принимать во внимание ни сложные структуры, ни качества систем... Бихевиоризм доводит его до крайних следствий. Другим мотивом является жажда власти, уверенность, что человеком можно манипулировать посредством дрессировки". К.Лоренц видит в бихевиоризме реальную опасность для человечества: постоянное "воспитание" человека с помощью методов бихевиоризма грозит превратиться в мощный фактор искусственного отбора, при котором будут вытеснены, а потом и исчезнут именно те люди, в которых ярко выражены самые прекрасные высокие качества. Но это, впрочем, нравственная оценка, а нам сейчас важен сам факт: бихевиоризм стал важной составной частью доктрины манипуляции сознанием, разрабатываемой в области психологических наук. 4. Социодинамика культуры Третья доктрина питается знаниями, полученными в большой междисциплинарной области, которую можно обозначить как социодинамика культуры. Это знания о том, как вырабатываются, хранятся, передаются и воспринимаются продукты культуры идеи, фактическая информация, художественные образы, музыкальные произведения и пр. Это и теории образования, и исследования в области языка, и информационные науки. Конечно, в какой-то степени социодинамика культуры перекрывается с психологией и тесно связана с учением о гегемонии, о котором говорилось |