|
вызывает недоумение, что численность таких работников значительна и может существенно превышать количество работающих неполное рабочее время. Например, в 1999-2000 годах в РРП в отпусках, предоставленных по инициативе администрации, в течение года находились 6,3 и 5,7% (соответственно) среднесписочной численности работников, но всего лишь 1,2 и 3,6% работников на конец отчетного периода были заняты неполное рабочее время. В научной литературе критикуемый статистический подход обосновывается, во-первых, тем, что работник, находящийся в административном отпуске, сохраняет связь со своим рабочим местом, срок его отсутствия на работе фиксирован и он получает заработную плату, во-вторых, после административного отпуска работники имеют возможность вернуться на работу с полным рабочим днем, в-третьих, за время административного отпуска многие находят работу на другом предприятии, не пополняя ряды безработных. Более того, ряд авторов вообще рассматривают административные отпуска и неполное рабочее время как особый, переходный характер неполной занятости, но отнюдь не как безработицу, даже и в скрытой форме. Дополнительные аргументы несогласия с данной позицией могут быть следующие. Прежде всего, следует обратить внимание на принудительный характер неполной видимой занятости. Уже этот, важнейший, на наш взгляд, критерий заставляет задуматься о классификации и перспективах данной категории занятых. Нарушение принципа свободного распоряжения способностями к труду, принуждение к ограничению их действительного применения было бы слишком мягко называть переходной формой занятости. Кроме того, вряд ли следует исключать для анализируемой категории работников достаточную вероятность потери рабочего места хотя бы потому, что в большинстве случаев неполная занятость обусловливается не просто циклическими, но структурными причинами экономической динамики. Сохранение же рабочих мест наиболее вероятно при сохранении сложившей42 |
зывает недоумение, что численность таких работников значительна и может существенно превышать количество работающих неполное рабочее время. Например, в 1999-2000 годах в Республике Карелия в отпусках, предоставленных по инициативе администрации, в течение года находились 6,3 и 5,7% (соответственно) среднесписочной численности работников только крупных и средних предприятий промышленности, но всего лишь 1,2 и 3,6% работников на конец отчетного периода были заняты неполное рабочее время85. В научной литературе критикуемый статистический подход обосновывается, во-первых, тем, что работник, находящийся в административном отпуске, сохраняет связь со своим рабочим местом, срок его отсутствия на работе фиксирован и он получает заработную плату, во-вторых, после административного отпуска работники имеют возможность вернуться на работу с полным рабочим днем, в-третьих, за время административного отпуска многие находят работу на другом предприятии, не пополняя ряды безработных. Более того, ряд авторов вообще рассматривают административные отпуска и неполное рабочее время как особый, переходный характер неполной Я/i занятости, но отнюдь не как безработицу, даже и в скрытой форме . 87 Дополнительные аргументы несогласия с данной позицией могут быть следующие. Прежде всего, следует обратить внимание на принудительный характер неполной видимой занятости. Уже этот, важнейший, на наш взгляд, критерий заставляет задуматься о классификации и перспективах данной категории занятых. Нарушение принципа свободного распоряжения способностями к 85Промышленность Республики Карелия ...2001.-С. 62-63. 86 См.: Кабалина В., Рыжикова 3. Неполная занятость в России // Вопросы экономики. 1998. № 2. С. 131-133. 87 Ряд исследователей также рассматривают неполную занятость как скрытую безработицу. Однако, подчеркивая вынужденность неполной занятости, авторы увязывают ее, прежде всего, с процессами социальной отчужденности и неполноценности наемного работника (недостойно низкая оплата труда, заниженные нормативы труда, ненадежность и неустойчивость занятости), что представляется недостаточным. См.: Скрытая безработица: феномен, анализ, последствия / Под ред. Н. А.Волгина, С. В.Дудникова. М., 1998. С .85 труду, принуждение к ограничению их действительного применения было бы слишком мягко называть переходной формой занятости. Кроме того, вряд ли следует исключать для анализируемой категории работников достаточную вероятность потери рабочего места хотя бы потому, что в большинстве случаев неполная занятость обусловливается не просто циклическими, но структурными причинами экономической динамики. Сохранение же рабочих мест наиболее вероятно при сохранении сложившейся, экономически отсталой ориентированной на экспорт сырья структуры экономики, но это не соответствует стратегическому курсу реформирования российской экономики. Следует также иметь в виду, что работник, занятый неполное рабочее время, как правило, неудовлетворен своим положением как с точки зрения оплаты труда, так и с позиций реализации своих навыков к труду (квалификация и физиологически нормальная норма труда). Это находит свое выражение в том, что работники ищут (к сожалению, чаще требуют от администрации) дополнительную работу и готовы дополнительно работать. Конечно, в большинстве случаев данная категория работников не очень утруждает себя поисками рабочего места за пределами предприятия. Специфика российской и региональной скрытой безработицы состоит, прежде всего, в том, что относящиеся к данной категории лица, как правило, активно не ищут иной занятости, но ожидают увеличения спроса на труд на своем рабочем месте, ориентируясь на “лучшие времена”, обещаемые властью и руководителями предприятий скорые стабилизацию и подъем производства. Естественными препятствиями перемены занятости для этих работников являются практическое отсутствие спроса на рабочую силу на открытом официальном рынке труда, трудности переобучения и миграции, а также возраст. Таким образом, трудности формально статистического и логического толка вполне преодолеваются экономически здравым смыслом: не имеющие возможности трудиться в полную силу по не зависящим от них причинам, |