|
116 % Л ♦ конкуренции. То есть вхождение России в ВТО нужно рассматривать как своего рода форму политического обмена, теория которого была изложена основоположником новой политической экономии, американским экономистом, лауреатом Нобелевской премии Джеймсом Быокенненом [33]. Механизм этого обмена действует в двух направлениях. Во-первых, Россия должна взаимно зафиксировать, со странамиучастницами ВТО взаимовыгодные ставки импортных тарифов и условия поставки услуг, согласованные уровни государственной поддержки! аграрного сектора, а также признать правила ВТО при урегулировании торговых споров. Единство критериев участия стран в ВТО означает их формальное равенство, что является важным условием контрактной экономики. В настоящее время, по словам А.Гордеева, наблюдается «явная тенденция к установлению разных стандартов» [152] для тех, кто уже является членами ВТО и желающих в нее вступить, что нс способствует выполнению провозглашенной этой организацией задачи по обеспечению странам равных условий для доступа на национальные и мировые рынки. Во-вторых, нормы и правила ВТО подлежат перенесению в ее национальное законодательство и имеют над ним приоритет. Вхождение России в ВТО затрагивает частные интересы российских производителей. В первую очередь, эти интересы касаются стабильной и прозрачной правовой среды. С нашей точки зрения, эта идея удачно высказана Р.Грефом в его интервью «Ведомостям» 21 августа 2002г: «Крупный бизнес в России сейчас разделился. Одни за вступление в ВТО, потому что им нужны стабильные правила игры, стабильные налоговые условия, нужна нормально работающая судебная и правоохранительная система. Другим еще нужен период нестабильности для передела собственности» [156], С другой стороны, подобная интеграция в мировое хозяйство затрагивает и отраслевые интересы. Так, проблема российского Автопрома |
К.Ремчуков [153], «...ускоренное вступление России в ВТО приведет к необратимым событиям: отмиранию целых отраслей и снижению экономической активности регионов...Позиция российских переговорщиков базируется на политическом желании побыстрее вступить в ВТО, а не на экономически обоснованном расчете плюсов и минусов этого шага».По некоторым оценкам, переходный период вступления России в ВТО должен составить не менее 10 лет. Вполне обоснованным представляется мнение О.Вдовиченко, председателя государственного внешнетогргового объединения «Машинимпорт», которая фактически говорит о разной заинтересованности отраслей в сроках переходного периода: «...продавая продукцию металлургии, машиностроения, мы сталкиваемся с массой ограничений и с этой точки зрения заинтересованы в скорейшем вступлении в ВТО. Но АПК и другие отрасли нуждаются в защитных мерах, а в нашем арсенале лишь административные» [152]. Депутат Госдумы и бывший первый вице-премьер России (1998-1999гг.) Ю.Маслюков отмечает, что при вступлении в ВТО «...прежде всего надо определиться с промышленной политикой: какие отрасли мы можем сами развивать, а где лучше импортозамещение. Если мы не решим этого сейчас, то машиностроение, агропром, высокие технологии могут кануть в Лету» [154]. Участие в ВТО должно создавать для российских предприятий равные и благоприятные условия для коммерческой деятельности в иностранных государствах в обмен на открытие отечественного рынка для иностранной конкуренции. То есть вхождение России в ВТО нужно рассматривать как своего рода форму политического обмена, теория которого была изложена основоположником новой политической экономии, американским экономистом, лауреатом Нобелевской премии Джеймсом Бьюкенненом [33]. Механизм этого обмена действует в двух направлениях. Во-первых, Россия должна взаимно зафиксировать со странамиучастницами ВТО взаимовыгодные ставки импортных тарифов и условия поставки услуг, согласованные уровни государственной поддержки аграрного сектора, а также признать правила ВТО при урегулировании торговых споров. Единство критериев участия стран в ВТО означает их формальное равенство, что является важным условием контрактной экономики. В настоящее время, по словам А.Гордеева, наблюдается, «явная тенденция к установлению разных стандартов» [152] для тех, кто уже является членами ВТО, и желающих в нее вступить, что не способствует выполнению провозглашенной этой организацией задачи по обеспечению странам равных условий для доступа на национальные и мировые рынки. Во-вторых, нормы и правила ВТО подлежат перенесению в ее национальное законодательство и имеют над ним приоритет. Вхождение России в ВТО затрагивает частные интересы российских производителей. В первую очередь, эти интересы касаются^ стабильной и прозрачной правовой среды.. С нашей точки зрения, эта идея удачно высказана Г.Грефом в его интервью «Ведомостям» 21 августа 2002г: «Крупный бизнес в России сейчас разделился. Одни — за вступление в ВТО, потому что им нужны стабильные правила игры, стабильные налоговые условия, нужна нормально работающая судебная и правоохранительная система. Другим еще нужен период нестабильности для передела собственности» [156], С другой стороны, подобная интеграция в мировое хозяйство затрагивает и отраслевые интересы. Так, проблема российского Автопрома занимает одно из лидирующих мест по степени конфликтности переговоров. Точки зрения ведущих представителей автобизнеса принципиально не совпадают. Председатель Совета директоров «АвтоВАЗа» В.Каданников придерживается следующей позиции: «Вступление в ВТО благо. Но если не скоропалительное. Иначе погубит наше автомобилестроение. А ведь в этой отрасли работают 10% трудоспособного населения страны. Нужен переходный период, до 10 лет для постепенного снижения пошлин на иномарки» [155]. С ним не согласензам.председателя Тольяттинской городской Думы, советник по экономическим вопросам генерального директора ОАО «АвтоВАЗ» И.Ясинский: «ВАЗ как экспортер ВТО не боится. ВАЗ предприятие, которое конкурентоспособно на мировом рынке... Для ВАЗ вступление в ВТО путь к повышению эффективности экспорта автомобилей. Ведь до этого для нас закрыты рынки в Южной |