|
93 В природе источника Б. Г. Нибур различает две стороны: он знак, вещественное или письменное свидетельство об ушедшей действительности и в то же время — ее часть.1 Дальман о своем методе работы с источниками говорит в предисловии к « РогзсЬип&еп аиГ бет <ЗеЫе1е бег СсзсЫсб^е ». В частности: « В своей первой работе я стараюсь показать сложную сущность старины путем открытого эксперимента; во второй работе я отрицаю общепринятые убеждения, так как считаю их поверхностными и не имеющими достаточных •) оснований » Обе работы помогают немного точнее обосновать и проанализировать точку зрения Дальмана на данные проблемы. В работе Дальман так же анализирует и моральную сторону сущности работы историка. По его мнению, историк «желающий достойным образом оценить величие человеческой души в событиях всех времён, должен на перёд усвоить себе образ мыслей каждого времени»3. Благодаря сотрудничеству с Нибуром, работа с источниками и архивами была у Дальмана наиболее развита. Анализируя отношение к проблеме «истины» с точки зрения методологии истории, вновь обратимся к «РогзсЬип^еп аиГ бет ОезсЫсЬ1е». Дальман в частности рассматривает две совершенно противоположные друг другу методики, характеризующие проблему «истины». «В Германии, однако, существуют две совершенно различные исторические методики, которые, подвергая друг друга сомнениям, открыто противостоят друг-дру1у; одна из них исходит из внутреннего взгляда (воззрения) на истину, а другая — усердно отрицает все то, что не является достоверным. Я считаю, что человеку очень просто показать истину, потому что любым нашим самым горячим убеждениям всегда предшествуют доказательства; чтобы прийти к научной истине, нужен не один час упорства, прежде чем найдется причина. И если кому-то захочется использовать в своем исследовании общепринятые 1 Смоленский Н.И. Указ. соч. С. 172. 2 БасЫшапп Р. СЬ. Рог$сЬсп&сп ... 3.2. 31Ыс1.-3.14. |
99 истории». По мнению М. Петрова, оснвной идеей Шлоссера была «смелая, не отступающая ни перед каким авторитетами и соображениями моральная оценка событий и деятелей; умеренные, но твёрдые либеральные идеи и непоколебимая вера в их будущность»1. Слова М. Петрова перекликаются с высказываниями Гервинуса, который в своём «Некрологе Шлоссеру» угверждал, что тот в своей истории XVIII века «от чисто научной критики обратился к нравственнополитической критике описываемых времён и событий». В этом произведении, по мнению Гервинуса, его учитель стремился к тому, «чтобы сделать из истории практическое применение к обстоятельствам времени, избирать такие предметы для разработки, которые соответствуют потребностям времени, и представлять их в таком виде, чтобы они удовлетворяли этим потребностям»1 2. В этой же работе Гервинус указывал на то, что Шлоссер, делая упор на моральную сторону сущности работы историка, «часто с презрением отказывался от всякой объективности, но в то же время был проникнут убеждением, что историк «желающий достойным образом оценить величие человеческой души в событиях всех времён, должен наперёд усвоить себе образ мыслей каждого времени»3. Подобные публичные отказы от объективности в историческом исследовании, скорее всего и привели к тому, что школу Шлоссера стали считать полным антиподом школе Ранке, хотя сам учёный в своей практической исследовательской деятельности руководствовался принципами очень тщательной проработки фактов, а его «История XVIII века» достаточно длительное время была основным трудом для историков по этому периоду. Безусловно, требование подхода к истории со стороны морально-воспитательных позиций наложил на работы Шлоссера, как, впрочем, и на работы его учеников (например, 1 Петров М. Указ. соч. С. 87. 2 Г ервинус Г. Некролог Шлоссеру. С. 48-49. 3 Там же. С. 45. |