двояко: либо с точки зрения философского, биологического, психологического, социального детерминизма, как результат порабощения свободной индивидуальной воли действием надындивидуальных закономерностей; либо как продукт свободного индивидуального выбора, осуществление воли объяснимой или иррациональной. Однако в рамках самого детерминистского понимания преступления и преступности как таковой более или менее отчетливо прорисовываются две крайние объяснительные модели человека и его действий. Первая из этих моделей сводится к представлению о человеке как о существе, всецело определяемом спецификой окружающей среды и ее влияниями. В таком случае мотивация его поведения целиком и полностью лежит за пределами его личности. Лучше всего эта модель выражена в афористическом высказывании К. Маркса: «Но сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений». Другая объяснительная модель противостоит первой, поскольку настаивает на том, что детерминация человеческого поведения, в том числе и преступности, осуществляется в рамках личности самого человека. Однако это именно та часть личности, которая не социальна, то есть свободна от воспринятых из общества нормативных установок и не подпадает под действие его собственных сознания и воли, иначе говоря, «дикая», биопсихологическая ее часть. Эта вторая модель лежит в основе концепций, согласно которым криминальное поведение детерминируется причинами биологического, психологического, генетического порядка. Если попытаться сгруппировать основные методологические подходы к проблеме генезиса преступности, сформированные к сегодняшнему дню, возникает следующая картина. Антропологическую группу составляют подходы, основанные на признании определяющей значимости индивидуальных биопсихических характеристик личности совершающего преступление. Представления об изначальной порочности человека создали предпосылки для формирования концепции о преступном человеке, признаки внешности которого могут указы73 |
# категория, и его исследование осуществляется в терминах и контексте философии права и социальной философии. По мнению В.С. Соловьева, в основе человеческой природы лежит темная и эгоистическая природная сила, которая проявляется в виде порочных склонностей и изначальной расположенности.к совершению преступлений. В отличие от мира метафизического, подчиняющегося идее всеединства, материальный мир поражен тенденцией к обособлению и индивидуальному самоутверждению каждого живого существа, поскольку все они уже при рождении были наделены злой эгоистической волей. «Для юридической оценки важна не злая воля сама по себе и нс результат деяния сам по себе, который может быть и случайным, а только связь намерения с результатом или степень реализации злой воли в деянии, так как эта степень реализации и соответствующая степень опасности для общества подлежат объективному определению или представляют внешнее зло, защита от которого есть внешнее добро, допускающее правомерную принудительность»13. Однако, рассматривая преступление как социальный факт, недостаточно ограничиваться.констатацией присутствия способности творить зло в духовной, природе человека. Здесь встает важнейшая социальнофилософская проблема соотношения индивидуального и социального в генезисе преступления, которая получала самую разнообразную интерпретацию в истории мысли. Действительно, феномен преступления может в целом быть объяснен двояко: либо с точки зрения философского, биологического, психологического, социального детерминизма, как результат порабощения свободной индивидуальной воли действием надындивидуальных 13 Соловьев В.С. Оправдание добра И Соловьев В.С. Сочинения: В 2 т. Т.1. М., 1988. 31 6 С.457. закономерностей; либо как продукт свободного индивидуального выбора, осуществление воли объяснимой или иррациональной. Однако в рамках самого детерминистского понимания преступлении и преступности как таковой более или менее отчетливо прорисовываются две крайние объяснительные модели человека и его действий. Первая из этих моделей сводится к представлению о человеке как о существе, всецело определяемом спецификой окружающей среды и ее влияниями. В таком случае мотивация его поведения целиком и полностью лежит за пределами его личности. Лучше всего эта модель выражена в афористическом высказывании К. Маркса: «Но сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений». Другая объяснительная модель противостоит первой, поскольку настаивает на том, что детерминация человеческого поведения, в том числе и преступности, осуществляется в рамках личности самого человека. Однако это именно та часть личности, которая не социальна, то есть свободна от воспринятых из общества нормативных установок и не подпадает иод действие его собственных сознания и воли, иначе говоря, «дикая», биопсихологическая се часть. Эта вторая модель лежит в основе концепций, согласно которым криминальное поведение детерминируется причинами биологического, психологического, генетического порядка. Если попытаться сгруппировать основные методологические подходы к проблеме генезиса преступности, возникает следующая картина. Антропологическую группу составляют подходы, основанные на признании определяющей значимости индивидуальных биопсихических характеристик личности совершающего преступление. Представления об изначальной порочности человека создали предпосылки для формирования концепции о преступном человеке, признаки внешности которого могут указывать на его предрасположенность к криминальному поведению (Ла32 |