|
самого этого явления, так и тех аспектов, которые связаны с его коррекцией. Работы же, посвященные сравнительному проявлению созависимости в разные периоды детства и её влиянию на развитие личности, единичны. Именно поэтому, несмотря на небольшое количество исследований, посвященных этой проблеме, само понятие созависимости остается спорным и далеко не однозначным. В его феноменологии, типизации и других вопросах остается много неясного, до конца не исследованного. Термин «созависимость» первоначально относился к химическим зависимостям. Он применялся к семьям и близким алкоголиков и наркоманов. Большинство взрослых детей, чьи родители имеют алкогольную зависимость, не проходивших психологическую коррекцию, вступают в созависимые отношения с партнерами, любовниками, членами семьи и даже с начальством. Это обусловлено обстановкой, в которой они выросли. Особенно характерно для них вновь и вновь вовлекаться в отношения с зависимыми людьми. Или же, чтобы избежать созависимости, они стараются вообще не вступать в прочные отношения (В.Д. Москаленко, A.B. Шевцов, 2000). По мнению Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриевой (2001), дети, имеющие несчастье воспитываться в раннем возрасте в дисфункциональных семьях, ощущают в себе какой-то недостаток, неудовлетворенность собой и жизнью, чувствуют преграды и «блокировки». Взрослые дети зависимых родителей нуждаются в профессиональной помощи для избавления от различного рода комплексов, снижающих качество жизни. Таким образом, мы подошли к определению сути явления, обозначенного выше как «созависимое состояние личности». Созависимое состояние личности индивидуально-психологческие особенности человека, во многом совпадающие с зависимым личностным расстройством, и оно характеризуется следующими признаками (Н.В. Дмитриева, 2001): 1) неспособность принимать каждодневные решения без помощи со стороны, |
тревожности в разные периоды детства и её влиянию на развитие личности, единичны (А.И.Захаров, 1987, 1988; В.Р.Кисловская, 1972; Б.И.Кочубей и Е.С.Новикова, 1988, Г.Каплан и Б.Сэдок, 1993; А.М.Прихожан, 1977, 2000; Астапов В.М., 2001). Именно поэтому, несмотря на большое количество исследований, посвященных этой проблеме, само понятие тревожности остается спорным и далеко не однозначным. В его феноменологии, типизации и других вопросах остается много неясного, до конца не исследованного. Как уже отмечалось, внимание к проблемам тревоги возникло задолго до формулирования 3.Фрейдом проблем, соотносящихся с этим явлением. Интерес к изучению феномена тревожности проявлялся во времена развития научного знания в Западной Европе (ХУ1-ХУН в.в.). Этот интерес проявляли представители различных философских направлений (М.Монтень, Декарт, Б.Спиноза, Б.Паскаль, А.Шопенгауэр). Ещё более раннее упоминание тревоги мы находим во введении к материалам одного из симпозиумов но тревожности известного американского исследователя Ч.Д.Спилбергера, который приводит высказывание арабского философа XI в. Ала ибн Хазма из Кордовы: «Я нахожу важной только эту цель —избежать тревоги... Я открыл не только то, что все человечество рассматривает эту цель как хорошую и желательную, но также и то, что ни один человек ничего не сделает и не скажет ни единого слова, не надеясь посредством этого действия или слова освободить свой дух от тревоги» [165, с. 16]. Важным направлением, сформулировавшим новый взгляд на проблему тревоги в целом, является появившееся в философии в XIX веке экзистенциальное направление. По мнению одного из основателей этого направления С.Кьеркегора (1944), предпосылкой тревожности является само человеческое существование в мире, в котором существует проблема выбора. Он говорит, что состояние тревожности актуально даже для новорожденного ребенка, первоначально находящегося в «состоянии невинности» [110, с 37]. |