|
шее недовольство у Пхеньяна вызвал отказ Москвы автоматически поддерживать КНДР по всем вопросам, видеть Азию глазами Северной Кореи, иными словами — действовать так, как раньше. В материалах, предназначенных для внутренней пропаганды, и в разговорах с иностранными представителями лидеры Северной Кореи начали делать оскорбительные замечания, касающиеся внешней политики М.С. Горбачева. В ответ Москва стала критиковать Пхеньян, характеризуя его поведение на международной арене как «догматичное и иррациональное». Эксперты в Кремле отмечали, что Пхеньян отказывался признавать новые реальности и держался устаревших понятий классовой и идеологической борьбы. Ким Ир Сен постепенно склонялся к видению внешнего мира как угрозы для своего режима, которой нужно противостоять всеми возможными способами1. Во-вторых, на расхождение Пхеньяна с Москвой повлияли события в Восточной Европе. Руководство Северной Кореи было шокировано ситуацией, возникшей в конце 90-х гг. Ким Ир Сен и его соратники боялись, что сценарий может повториться в Северной Корее. Пхеньян был склонен обвинять М.С. Горбачева не только в одобрении революций в Европе, но и в подстрекательстве к ним. В-третьих, Пхеньян негативно воспринял открытость, гласность и другие признаки преобразований в СССР. Он видел в них серьезное идеологическое испытание. Вплоть до середины 1980-х гг. Северная Корея пользовалась пониманием и поддержкой Советского Союза как государства, исповедующего такие же идеологические ценности. В дальнейшем Советский Союз перестал поддерживать Ким Ир Сена; его режим стал восприниматься как практически изживший себя, советское общественное мнение постепенно отвергало социалистическую модель в КНДР как сталинистскую и тоталитарную. В-четвертых, раздражение Пхеньяна росло вместе с потеплением в отношениях между Советским Союзом и Республикой Корея. Комментируя визит Ким Ен Сама в Советский Союз в апреле 1990 г., северокорейская пресса назвала это «враждебным, незаконным действием». Переговоры между М.С. Горбачевым и Ро Дэ У в Сан-Франциско в июне 1990 г. были охарактеризованы в Пхеньяне как 23 1Korea and Russia. Towards the 21я Century. И Yung Chung, editor. Seoul: The Srjong Institute, 1992.P . 82-83. |
Кореи начали делать оскорбительные замечания, касающиеся внешней политики М.С. Горбачева. В ответ Москва стала критиковать Пхеньян, характеризуя его поведение на международной арене как «догматичное и иррациональное». Эксперты в Кремле отмечали, что Пхеньян отказывался признавать новые реальности и держался устаревших понятий классовой и идеологической борьбы. Ким Ир Сен постепенно склонялся к видению внешнего мира как угрозы для своего режима, которой нужно противостоять всеми возможными способами.1 2. События в Восточной Европе. Руководство Северной Кореи было шокировано событиями, произошедшими в Восточной Европе. Ким Ир Сен и его соратники боялись, что сценарий может повториться в Северной Корее. Пхеньян был склонен обвинять М.С. Горбачева не только в одобрении революций в Восточной Европе, но и подстрекательстве к ним. 3. Демократизация советского общества. Пхеньян, не одобряя демократические процессы в советском обществе, видел в них серьезное идеологическое испытание. Советское общественное мнение постепенно отвергало социалистическую модель в КНДР как сталинистскую и тоталитарную. Вплоть до середины 1980 гг. Северная Корея пользовалась пониманием и поддержкой Советского Союза как государства исповедующего такие же идеологические ценности. В дальнейшем Советский Союз перестал поддерживать Ким Ир Сена; его режим стал восприниматься как практически изживший себя. Повторись восточно-европейский сценарий в Северной Корее, он был бы почти точно одобрен большинством политически активного советского населения. 1 Korea and Russia. Op. Cit., pp. 82 83. 4. Потепление в отношениях между СССР и РК. Раздражение КНДР росло вместе с потеплением в отношениях между Советским Союзом и Республикой Корея. Комментируя визит Ким Ен Сама в Советский Союз в апреле 1990 г., северокорейская пресса назвала это «враждебным, незаконным действием». Переговоры между Горбачевым и Ро Дэ У в Сан-Франциско в июне 1990 г. были охарактеризованы в Пхеньяне как «непростительные, преступные деяния».1 Другие факторы также способствовали ухудшению двухсторонних связей между СССР и КНДР. В 1988 г., Советский Союз уменьшил свою военную помощь Северной Корее, позже отверг все попытки Пхеньяна углубить сотрудничество между министерствами обороны. В Кремле было заявлено официальным лицам Северной Кореи: «Новые поставки советского вооружения в КНДР, вероятно, спровоцируют США на оказание подобной помощи Южной Кореи. Возможным результатом будет рост напряженности на Корейском полуострове, в ущерб безопасности КНДР, во вред национальным интересам КНДР».2 Уровень торгового и экономического сотрудничества между Советским Союзом и Северной Кореей также упал. В прошлом Москва, движимая стратегическими и политическими мотивами, часто жертвовала собственными интересами ради поддержки союзника, но к 1988 г. советское руководство не имело ни желания, ни возможности так поступать. В Кремле отмечали, что советская помощь КНДР не принесет должного результата, если Северная Корея не реформирует свою экономику, не будет стремиться к снижению конфронтации и гонки вооружений на Корейском полуострове, не будет контактировать с развитыми странами. ' See Bazhanova Natalia. North Korea and Seoul Moscow Relations. In Korea and Russia, Op. Cit., p. 315 — 352. 1 АПРФ. Ф. 45. On. 3. Д. 312. Л. 26. Более того, соглашения о гарантиях безопасности между Пхеньяном, Москвой и Пекином обеспечивали необходимый «ядерный зонтик» для Северной Кореи, уменьшали ее возможное желание к движению в этом направлении. Хотя многие западные (и некоторые отечественные) аналитики утверждают, что ядерные амбиции режима Ким Ир Сена возникли в конце 1970х гг., ни документы, ни данные, ими предоставленные, не подтверждают такие обвинения. Анализ стратегии руководства Северной Кореи, политической ситуации внутри и вокруг КНДР убеждает в том, что Пхеньян начал лелеять эти мечты с конца 1980х гг. под влиянием следующих факторов: Перестройка и «новое мышление» в Советском Союзе. Изменения в СССР способствовали нарастанию советско северокорейских противоречий. Внешнеполитические курсы Советского Союза и КНДР начали расходиться по ряду актуальных вопросов, включая подходы к решению внутрикорейских проблем, геополитическую ситуацию в АТР, концептуальные взгляды на общее состояние международных отношений. Пхеньян в конце концов решил отвергнуть советское «новое мышление», считая его «еретическим и опасным для социализма». Недовольство у Пхеньяна вызывал отказ Москвы автоматически поддерживать КНДР по всем вопросам, видеть Азию ее глазами. Руководство Северной Кореи было особенно шокировано событиями, произошедшими в Восточной Европе. Ким Ир Сен и его соратники боялись, что сценарий может повториться в КНДР. Пхеньян был склонен обвинять М.С. Горбачева не только в одобрении революций в Восточной Европе, но и подстрекательстве к ним. Раздражение КНДР росло вместе с потеплением в отношениях между Советским Союзом и Республикой Корея. Комментируя визит южнокорейского политического деятеля Ким Ен Сама в Советский Союз в апреле 1990 г., северокорейская пресса назвала это «враждебным, незаконным |