|
американских аналитиков оправдывают коренной пересмотр республиканской администрацией США подхода к КНДР. Придя к власти в конце 2004 г., Джордж Буш решил полностью отказаться от наследия Билла Клинтона, в том числе от «политики вовлечения» Северной Кореи и вытекающего из нее Рамочного соглашения 1994 г. Основные элементы альтернативного курса были обозначены в предвыборной программе республиканцев, но окончательно он оформился позднее в значительной степени под воздействием эффекта «11-го сентября 2001 г.». Этот курс был обнародован в январе 2002 г. в виде известной концепции «оси зла», в которую, наряду с Ираком и Ираном, была включена и Северная Корея. По сути дела, руководство США отказало режимам этих стран в праве на существование. И если поначалу ряду наблюдателей такое заявление показалось не более чем метафорой, то иракская кампания 2003 г. не оставила сомнений в серьезности намерений Вашингтона, несмотря на продолжающиеся вербальные заверения последнего в отсутствии планов нападения на КНДР. Что же заставило администрацию Дж. Буша столь решительно пересмотреть свою корейскую политику? Официальная интерпретация Белого дома общеизвестна и обладает, нельзя отрицать, подкупающей внешней логикой. В соответствии с ней, вся вина за нынешний кризис лежит на Северной Корее, которая, в нарушение Рамочного соглашения, продолжала тайно заниматься разработками ядерного оружия уже на основе не замороженной данным соглашением плутониевой программы, а урановой, что и было окончательно установлено американской разведкой в 2002 г. Когда Дж. Келли в октябре того же года на переговорах в Пхеньяне выдвинул конкретные обвинения, северокорейская сторона не стала отказываться, а сделала сенсационное признание в их адекватности1. Примечательно, что республиканцам понадобилось две недели после завершения переговоров в Пхеньяне, в течение которых они хранили молчание, чтобы окончательно сформулировать свой курс в отношении КНДР. Посчитали, что хоть в виде очень ту.манного, но всс-таки «признания» получили от северокорейцев прекрасный подарок, полностью укладывающийся в разработанную ими 71 1Washington Post.24.10.2002.P . 1,26. |
2.3. Новое обостренно американо-северокорейских противоречий по ядерному вопросу. В основе нового обострения ящерных противоречий на Корейском полуострове лежит коренной пересмотр республиканской администрацией США подхода к КНДР. Джордж Буш решил полностью отказаться от наследия Билла Клинтона, в том числе от «политики вовлечения» Северной Кореи и вытекающего из нее Рамочного соглашения 1994 г. Основные элементы альтернативного курса были обозначены в предвыборной программе республиканцев, но окончательно он оформился позднее, в значительной степени под воздействием эффекта «11-го сентября». Если до этого трагического события «в 2001 г, после скрупулезного анализа политики в Северной Корее..., Вашингтон неохотно признал себя связанным этим дипломатическим процессом (Рамочное соглашение), который казался ему отвратительным, если не открыто жульническим», то затем республиканцы решили, что «администрация Буша сможет наконец избавиться от соглашения, которое ей никогда не нравилось и которое она никогда по настоящему не поддерживала...».1 В наиболее полном виде этот курс был обнародован в январе 2002 г. в виде известной концепции «оси зла», в которую, наряду с Ираком и Ираном, была включена и Северная Корея. По сути дела руководство США отказало режимам этих стран в праве на существование. И если поначалу ряду наблюдателей такое заявление показалось не более чем метафорой, то иракская кампания 2003 г. не оставила сомнений в серьезности намерений Вашингтона, несмотря на продолжающиеся вербальные заверения последнего в отсутствии планов нападения на КНДР. Что же заставило администрацию Джорджа Буша столь решительно пересмотреть свою корейскую политику? Официальная интерпретация Бе1Dao, James. Bush Administration's Korea Policy. N.Y.: Columbia University Press, 2004, pp.12 —13. лого дома общеизвестна и обладает, нельзя отрицать, подкупающей внешней логикой. В соответствии с ней вся вина за нынешний кризис лежит на Северной Корее, которая в нарушение Рамочного соглашения продолжала тайно заниматься разработками ядерного оружия уже на основе не замороженной данным соглашением плутониевой программы, а урановой, что и было окончательно установлено американской разведкой в 2002 г. Когда Дж. Келли в октябре того же года на переговорах в Пхеньяне выдвинул конкретные обвинения, северокорейская сторона не стала отпираться, а сделала сенсационное признание в их адекватности.1 Примечательно, что республиканцам понадобилось две недели после завершения переговоров в Пхеньяне, в течение которых они хранили молчание, чтобы окончательно сформулировать свой курс в отношении КНДР. Они, видимо, посчитали, что в виде хотя и очень туманного, но все-таки «признания» получили от северокорейцев прекрасный подарок, полностью укладывающийся в их заранее разработанную схему действий: сначала предложение переговоров с выдвижением неприемлемых для партнера условий после срыва последних обвинение в этом того же партнера заявление на этом основании о бесперспективности дальнейших переговорных усилий —переход к политике силового давления на КНДР. После этого также две недели молчал Пхеньян, готовя свой ответ. Суть его свелась к утверждению, что при переводе ключевых слов северокорейского представителя была допущена лингвистическая ошибка, злонамеренно использованная американской стороной. В этой связи пресса КНДР подчеркивала: «Келли даже не вник в смысл наших слов должным образом и, переиначив услышанное на свой лад, стал раздувать шумиху, ссылаясь при этом на якобы сказанные нами слова. Это является подлым ' Washington Post, 24 October2002, pp.l, 26. нее Рамочного соглашения 1994 г. Основные элементы альтернативного курса были обозначены в предвыборной программе республиканцев, но окончательно он оформился позднее, в значительной степени под воздействием эффекта «11-го сентября». В наиболее полном виде этот курс был обнародован в январе 2002 г. в виде концепции «оси зла», в которую, наряду с Ираком и Ираном, была включена и Северная Корея. По сути дела руководство США отказало режимам этих стран в праве на существование. Белый дом стал обвинять КНДР в том, что она в нарушение Рамочного соглашения продолжала тайно заниматься разработкой ядерного оружия. Когда представитель США на переговорах в Пхеньяне в октябре 2002 г. выдвинул конкретные обвинения, северокорейская сторона намекнула на наличие у нее ядерного потенциала.Вашингтон этим «подарком» немедленно воспользовался, перейдя к политике силового давления на Северную Корею. КНДР выдвинула встречные обвинения в нарушении американцами Рамочного соглашения 1994 г.: срыв графика строительства двух АЭС, отказ от нормализации двухсторонних политических и экономических отношений. Главным же содержанием северокорейского ответа стало, во-первых, дезавуирование признания в наличии действующей программы по созданию ядерного оружия. Утверждалось, что КНДР лишь констатировало свое право обладать «ядерным и еще более мощным оружием». Во-вторых, Север предложил заключить договор о ненападении в обмен на отказ от ядерной программы. Администрация Дж. Буша заняла, однако, непримиримую позицию. Был сформулирован ультиматум: сначала проверяемое свертывание всех ракетно-ядерных программ, сокращение и отвод от 38-й параллели обычных вооруженных сил, а затем рассмотрение возможности учесть озабо |