ное законодательство определяются посредством появления у государствреципиентов новой ценностной ориентации, официального признания ими приоритета императивных принципов и норм международного права, юридического закрепления субстанциональных (т.е. «материальных») и процессуальных норм международного права в качестве образцов и критериев надлежащего толкования и практического применения национальных правовых норм при разрешении тех или иных конфликтных ситуаций. В части 4 ст. 15 Конституции РФ закреплено, что принципы и нормы, содержащиеся в ратифицированных Российской Федерацией международных договорах, имеют преимущество над внутригосударственным законом. Таким образом, «в иерархии правовых норм, ратифицированный международный договор стоит выше национального закона, поскольку нормы последнего не могут ни противоречить нормам международного договора, ни отменять их»146. В наше время отчётливо наблюдается тенденция распространения международно-правового регулирования в те сферы правоотношений, которые сравнительно недавно относились к национальной юрисдикции отдельных государств'47. Меняется также общепринятая иерархия источников и институтов права в процессах межнациональной интеграции. Тем не менее, международные и, в частности, институты Совета Европы представляют собой скорее межправительственные органы, нежели наднациональные, поскольку они главным образом выполняют координационные и субсидиарные функции148. С момента вступления России в Совет Европы её законодательство должно соответствовать качественно новым европейским измерениям. Основополагающие критерии и стандарты Совета Европы и Европейского Суда по правам человека стали ведущими не только в процессе правотворчества, но и определяющими при толковании объёмов и процессов реализации ос146 Кутафий О.Е. Предмет конституционного права. М., 2001. С. 219. 147 См.: Ratner S.R. International Law: The Trials of Global Norms / Foreign Policy. New York, 1998. №.110, p.67. 148 Cm.: Huber D.A. Decade that Made History: the Council of Europe., 1989-1999. Strasbourg, 1999. |
32 иерархии законодательных норм, ибо основные права и свободы человека являются самым ценным правоохраняемым объектом, проистекающим из признания абсолютной ценности человеческой личности. По мнению известных специалистов в области публичного права, каналы трансформации норм международного права во внутригосударственное законодательство определяются посредством появления у государств-реципиентов новой ценностной ориентации, официального признания ими приоритета императивных принципов и норм международного права, юридического закрепления субстанциональных (т.е. «материальных») и процессуальных норм международного права в качестве образцов и критериев надлежащего толкования и практического применения национальных правовых норм при разрешении тех или иных конфликтных ситуаций. В части 4 ст. 15 Конституции закреплено, что принципы и нормы, содержащиеся в ратифицированных Российской Федерацией международных договорах, имеют преимущество над внутригосударственным законом. Таким образом, «в иерархии правовых норм ратифицированный международный договор стоит выше национального закона, поскольку нормы последнего не могут ни противоречить нормам международного договора, ни отменять их».1 2 В наше время отчётливо наблюдается тенденция распространения международно-правового регулирования в те сферы правоотношений, которые сравнительно недавно относились к национальной юрисдикции отдельных государств. Меняется также общепринятая иерархия * 1 Кутафин О.Е. Предмет конституционного права. М., 2001, с.219. 2/См. КаГпег $.К. 1п(ета(юпа1 Ьаи/: ТЬе Тпа1$ оГ 01оЬа1 Ыогш$. / Рогещп РоНсу. Ые\у Уогк, 1998, Ыо. 110, р.67/. 33 источников и институтов права в процессах межнациональной интеграции. Тем не менее, международные и, в частности, институты Совета Европы представляют собой скорее межправительственные органы, нежели наднациональные, поскольку они главным образом выполняют координационные и субсидиарные функции.1 С момента вступления России в Совет Европы сё законодательство должно соответствовать качественно новым европейским измерениям. Основополагающие критерии и стандарты Совета Европы и Европейского Суда по правам человека стали ведущими не только в процессе правотворчества, но и определяющими при толковании объемов и процессов реализации основных прав и свобод человека. При этом следует отметить, что мера значимости и юридический статус Европейской Конвенции по правам человека не одинакова в разных странах, подписавших и ратифицировавших сё. Например, в некоторых странах (Испания, Нидерланды, Франция и других) положения Конвенции при своём толковании и практическом применении имеют преимущество перед действующими положениями национального законодательства, тогда как в Германии они имеют силу обычного федерального закона. Однако Федеральный Конституционный Суд ФРГ в своей практической деятельности нередко ссылается на положения Конвенции и как бы придаёт им конституционное значение и силу. Сама Конвенция предусматривает для государств-членов Совета Европы возможность делать конкретные /не общие!/ оговорки при подписании (ст.57 Конвенции), если те или иные положения национального законодательства не соответствуют общепризнанным европейским стандартам. Вопрос о * '/См. НиЬег Б.А. Оесас1е 1Ьа1 Мас1е ЕИзЮгу: 1Ьс СоипсП оГЕигоре., 1989-1999, 51га$Ьоигё, 1999/. |