|
20 криминализация государственности в сегодняшней России предопределяется уникальной ролью коррупции как единственного и дефакто легализованного способа самоорганизации государственного механизма. Суть проблемы состоит в том, что государственная система в России в се нынешнем проявлении не может быть названа коррумпированной она коррупциогенна. поскольку практически не предоставляет госчиновннкам возможности для некоррумпированного существования. Г.Л. Тульчинский, раскрывая сущность асоциальных процессов, писал [114], что процесс криминализации идет не только «сверху», путем укоренения системы, провоцирующей криминал, но и «снизу», путем «огосударствления» преступности, общепризнанного перехода к ней некоторых функций, являющихся прерогативой государственных институтов, и насильственно вытесняемое за пределы законопослушного поведения общество стихийно пытается выработать новые принципы бытового поведения, новую реальную этику, разделяемую обществом в целом и соответствующую общественноэкономической практике. Таким образом, в результате в обществе вырабатываются стереотипы асоциального поведения, готовность к бойкотированию судебной и правоохранительной систем, к массовому отторжению официальной власти как «не имеющей морального права» [114] на регулирование общественных отношений. В обществе воспроизводится на новом уровне фиктивный характер официальной правовой системы, свойственный советскому периоду когда основы писаного права носили большей частью декларативный, идеологический характер, а повседневная жизнь государства и общества регулировалась сложной системой закрытых партийных инструкций, общепризнанных негласных принципов, устных согласований и т.д. Только сегодня это «прецедентное право» по-русски приобретает |
факто легализованного способа самоорганизации государственного механизма. Суть проблемы состоит в том, что государственная система в России в ее нынешнем проявлении не может быть названа коррумпированной она коррупциогенна, поскольку практически не предоставляет госчиновникам возможности для некоррумпированного существования. Процесс криминализации идет не только «сверху», путем укоренения системы, провоцирующей криминал, но и «снизу», путем «огосударствления» преступности, общепризнанного перехода к ней некоторых функций, являющихся прерогативой государственных институтов. Насильственно вытесняемое за пределы законопослушного поведения общество стихийно пытается выработать новые принципы бытового поведения, новую реальную этику, разделяемую обществом в целом и соответствующую общественно-экономической практике. В рамках «реальной этики» происходит постоянное столкновение бытового здравого смысла с практически бездействующим законодательством, которое, в силу своего несоответствия здравому смыслу, осознается обществом как «неправедное» и «не подлежащее исполнению». В результате в обществе вырабатываются стереотипы асоциального поведения, готовность к байкотированию судебной и правоохранительной систем, к массовому отторжению официальной власти как «не имеющей морального права» на регулирование общественных отношений. В обществе воспроизводится на новом уровне фиктивный характер официальной правовой системы, свойственный советскому периоду когда основы писаного права носили большей частью декларативный, идеологический характер, а повседневная жизнь государства и общества регулировалась сложной системой закрытых партийных инструкций, общепризнанных негласных принципов, устных согласований и т.д. Только сегодня это «прецедентное право по-русски» приобретает характер, все V . * 21 |