|
Впервые как самостоятельная форма вины неосторожность была сконструирована в средневековой итальянской доктрине и явилась результатом выделения из понятия косвенного умысла8 1 828 3такой комбинации психических факторов, при которых лицо не предвидело, хотя должно было и могло предвидеть возможность наступления вредных последствий своего неосторожного поведения. В теоретическом плане выделение неосторожности в самостоятельную форму вины и требование возможности предвидения результата для ответственности за неосторожное причинения вреда ознаменовало определенный прогресс, так как означало усиление принципа субъективного вменения. В российском праве первые исследования по вопросу субъективного вменения, хотя и нечетко выраженные, встречаются уже в Русской Правде, а затем в эпоху уставных грамот и судебников . Первые элементы учения о неосторожной вине берут начало в законодательных источниках Древней Руси, в первую очередь в "Русской Правде" своде старорусского феодального права, который включает Правду Ярослава Мудрого, Правду Ярославовичей, Устав Владимира Мономаха и др. С отменой кровной мести в качестве основной правовой идеи выдвигаются развитие и объем уголовной неправды, как общее основание уголовной ответственности, акцент делается на установлении вины преступника. П сихологические основы и ю ридическая конструкция ф орм виновности в уголовном праве. М ., 1903.С.35. 81 См., например, Т райиин А .Н . У чение о составе преступления. М .,1946; У тевский Б.С. Вина в советском уголовном праве. М ., 1950; М акаш вили В.Г. У головная ответственность за неосторож ность. М ., 1957; П ионтковский А .А . У чение о преступлении по советскому уголовном у праву. М ., 1961; Т ихонов К .Ф . С убъективная сторона преступления. С аратов,1967; Ф илановский И.Г. С оциально-психологическое отнош ение субъекта к преступлению . Л ., 1970; Д агель П .С., Котов В.С. С убъективная сторона преступления и сс установление. В оронеж , 1974; У грехелидзе М .Г. П роблем а неосторож ной вины в уголовном праве. Тбилиси, 1976; Т рухин А .М . С ущ ность ум ы ш ленной и неосторож ной вины в советском уголовном праве // Сб. Вопросы повы ш ения эф ф ективности в борьбе с преступностью . Т ом ск, 1980. “ П онятие косвенного ум ы сла в средние века означало лю бы е случаи косвенного проявления злой воли в вредном побочном результате деяния, независим о от того, бы ло ли возм ож но их предвидеть или нет. 83Н априм ер, в книге разбойного приказа. |
15 ГЛАВА I. НЕОСТОРОЖНОСТЬ КАК ФОРМА ВИНЫ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ РОССИИ. § 1. Понятие неосторожной вины. Основания ответственности за неосторожное поведение. В действующем уголовном законодательстве понятие вины не дается1, хотя сам термин законодателем используется в заголовке главы 5 в ст, 24 и 27, говорящих о формах вины. Кроме того вина названа одним из принципов уголовного права (ст. 5), включена в понятие преступления как один из его обязательных признаков (ст. 14), подразумевается как структурная часть состава преступления, являющегося основанием уголовной ответственности (ст. 8). На законодательном уровне попытка определения понятия вины была сделана в проекте УК 1994г. В этом определении подчеркивалось сознательно-волсвос психическое состояние лица, совершившего преступление2. В доктрине же уголовного права как дореволюционного5, так и постреволюционного4 периодов понятию вины уделялось, пожалуй, наибольшее (нежели иным институтам общей части уголовного права) внимание. Не ослабевает это внимание, как в последние десятилетия, так и Отсутствует оно и в УК многих зарубежных стран, например, стран ближнего зарубежья (исключение составляют УК Украйня: (ст. ТУ) и Белоруссии (ст. 21)). а равно в уголовном законодательстве Австрии, Англии, Дании, Испании, Польши, Шзейпарии, Швеции, КИР. Японии и др. 2См.: Уголовный кодекс Российской Федерации. Общая часть. 5(роект. М, 5994. } См., например, Пусторослсв П.П. Русское уголовное право. Юрьев, 1907. С. 346 идалее; Сергеевский Н Р Русское уголовное право. СПб., 1910. С. 258 идалее; Таганцев Н.С. Русское уголовное право, Лекции, ч. Общая. М„ 1994. Т. I. С. 26 и далее; Фельдштейн С.Г. Психологические основы и юридическая конструкция форм виновности в уголовном праве. М, 1903. С. 35 идалее. *См., например, Трайнин А.Н. Учение о составе преступления. М., 1946; Утевский Б.С. Вина нсоветском уголовном праве. М., 1950; Макангвнли В.Г. Уголовная ответственность та неосторожность. М , 1957; Пионтковсхий А.А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М., 1961; Тихонов К.Ф. Субъективная сторона прсстуш1сния. Саратов, 1967; Фипаковский И.Г. Социально-психологическое отношение субъекта к преступлению. Л., 1970; Датель ПС.. Котой. Субъективная сторона преступления и сс установление. Воронеж. 1974; Угрехелидзе М.Г. Проблема неосторожной вицу в уголовном праве. Тбилиси, 1976; Трухин Д.М. Сущность умышленной и неосторожной вины о советском уголовном праве // С6. Вопросы повышения эффективности в борьбе с преступностью. Томск. 1980. установления оснований ответственности за неосторожное поведение. Ученые давно пришли к выводу о принципиальном различии умышленных и неосторожных преступлений в механизме формирования преступного поведения. Криминологи вполне обоснованно выделяют лиц, совершивших неосторожные преступления, в особую категорию, относя их либо к случайным преступникам, либо к типу, характеризующемуся легкомысленно-безответственным отношением к установленным в обществе правилам предосторожности, в том числе и своим обязанностям. Как самостоятельная форма вины неосторожность впервые была сконструирована в средневековой итальянской доктрине и явилась результатом выделения из понятия непрямого умысла1 такой комбинации психических факторов, при которых лицо не предвидело, хотя должно было и могло предвидеть возможность наступления вредных последствий своего неосторожного поведения. В теоретическом плане выделение неосторожности в самостоятельную форму вины и требование возможности предвидения результата для ответственности за неосторожное причинение вреда ознаменовало определенный прогресс, так как означало усиление принципа субъективного вменения. В российском праве первые зачатки субъективного вменения, хотя и нечетко выраженные, встречаются уже в Русской Правде, затем в эпоху уставных грамот и судебников2 и, наконец, более детально в Уложении царя Алексея Михайловича. Четко различаются две основные формы вины (умысел и неосторожность) в Воинском уставе и затем в Своде законов, который допускал наказуемость неосторожной вины в двух случаях: или на основании особых постановлений закона, или же по усмотрению суда, согласно с обстоятельствами дела и состоянием виновного. Соответственно и в уголовно-правовой доктрине этого периода много внимания уделялось теоретическому обоснованию субъективного вменения 19 1Понятие непрямою умысла в средние века означало любые случаи косвенного проявления злой воли в побочном вредном результате иоянии, независимо от того, было ли возможно их предвидеть или нет. гНапример, » Уставной книге разбойного приказа. |