Проверяемый текст
Цихан Т.В., Кластерная теория экономического развития // «Теория и практика управления», №5, 2003
[стр. 106]

Такой анализ не только позволил получить общую картину развития инновационных процессов, но и определил основные приоритеты в инновационной политике государства.
Подобные исследования стали появляться и в Украине.
Например, разработка инновационной политики Западного Донбасса, проводимая в Днепропетровском государственном техническом университете железнодорожного транспорта, базируется на использовании кластерного подхода.

В мировой практике сложились следующие основные формы стимулирования малых инновационных предприятий, в том числе и в рамках кластерных промышленных систем
[196]: • прямое финансирование (субсидии, займы), которые достигают 50% расходов на создание новой продукции и технологий (Франция, СШ А и другие страны);предоставление ссуд, в том числе без выплаты процентов (Швеция);целевые дотации на научно-исследовательские разработки (практически во всех развитых странах);создание фондов внедрения инноваций с учетом возможного коммерческого риска (Англия, Германия, Франция, Ш вейцария, Нидерланды);безвозмездные ссуды, достигающие 50% затрат н а внедрение новшеств (Германия);снижение государственных пошлин для индивидуальных изобретателей (Австрия, Германия, СШ А и др.);отсрочка уплаты пошлин или освобождение от них, если изобретение касается экономии энергии (Австрия);бесплатное ведение делопроизводства по заявкам индивидуальных изобретателей, бесплатные услуга патентных поверенных, освобождение от уплаты пошлин (Нидерланды, Германия).
В целом по уровню развития инновационных связей между различными компаниями и университетами страны мира ранжируются следующим образом.

106
[стр. 1]

Согласно теории Майкла Портера, кластер это группа географически соседствующих взаимосвязанных компаний (поставщики, производители и др.) и связанных с ними организаций (образовательные заведения, органы гос.
управления, инфраструктурные компании), действующих в определенной сфере и взаимодополняющих друг друга.
М.Портер [1] считает, что конкурентоспособность страны следует рассматривать через призму международной конкурентоспособности не отдельные ее фирм, а кластеров – объединений фирм различных отраслей, причем, принципиальное значение имеет способность этих кластеров эффективно использовать внутренние ресурсы.
Им же разработана система детерминант конкурентного преимущества стран, получившая название «конкурентный ромб» (или «алмаз») по числу основных групп таких преимуществ.
К ним относятся: факторные условия: людские и природные ресурсы, научно-информационный потенциал, капитал, инфраструктура, в том числе факторы качества жизни; условия внутреннего спроса: качество спроса, соответствие тенденциям развития спроса на мировом рынке, развитие объема спроса.
смежные и обслуживающие отрасли (кластеры отраслей): сферы поступления сырья и полуфабрикатов, сферы поступления оборудования, сферы использования сырья, оборудования, технологий.
стратегия и структура фирм, внутриотраслевая конкуренция: цели, стратегии, способы организации, менеджмент фирм, внутриотраслевая конкуренция.
Кроме того, существуют две дополнительные переменные, в значительной степени влияющие на обстановку в стране.
Это случайные события (то есть те, которые руководство фирм не может контролировать) и государственная политика.
Пожалуй, главный тезис Портера заключается в том, что перспективные конкурентные преимущества создаются не извне, а на внутренних рынках.
В ходе своих исследований Майкл Портер проанализировал конкурентные возможности более 100 отраслей в десяти странах.
Оказалось, что наиболее конкурентоспособные транснациональные компании обычно не разбросаны бессистемно по разным странам, а имеют тенденцию концентрироваться в одной стране, а порой даже в одном регионе страны.
Это объясняется тем, что одна или несколько фирм, достигая конкурентоспособности на мировом рынке, распространяет свое положительное влияние на ближайшее окружение: поставщиков, потребителей и конкурентов.
А успехи окружения, в свою очередь, оказывают влияние на дальнейший рост конкурентоспособности данной компании [2].
В итоге формируется «кластер» сообщество фирм, тесно связанных отраслей, взаимно способствующих росту конкурентоспособности друг друга.
Для всей экономики государства кластеры выполняют роль точек роста внутреннего рынка.
Вслед за первым зачастую образуются новые кластеры, и международная конкурентоспособность страны в целом увеличивается.
Она держится именно на сильных позициях отдельных кластеров, тогда как вне их даже самая развитая экономика может давать только посредственные результаты.
В кластере выгода распространяется по всем направлениям связей: Новые производители, приходящие из других отраслей, ускоряют свое развитие, стимулируя НИР и обеспечивая необходимые средства для внедрения новых стратегий.
Происходит свободный обмен информацией и быстрое распространение новшеств по каналам поставщиков или потребителей, имеющих контакты с многочисленными конкурентами.
Взаимосвязи внутри кластера, часто абсолютно неожиданные, ведут к появлению новых путей в конкуренции и порождают совершенно новые возможности.
Людские ресурсы и идеи образуют новые комбинации.
В целом различаются 3 широких определения кластеров, каждое из которых подчеркивает основную черту его функционирования: — это регионально ограниченные формы экономической активности внутри родственных секторов, обычно привязанные к тем или иным научным учреждениям (НИИ, университетам и т.
д.).
— это вертикальные производственные цепочки; довольно узко определенные секторы, в которых смежные этапы производственного процесса образуют ядро кластера (например, цепочка «поставщик – производитель сбытовик клиент»).
В эту же категорию попадают сети, формирующиеся вокруг головных фирм.
— это отрасли промышленности, определенные на высоком уровне агрегации (например, «химический кластер») или совокупности секторов на еще более высоком уровне агрегации (например, «агропромышленный кластер»).
Говоря о кластерах, можно выделить 2 стратегии, которые дополняют друг друга: стратегии, направленные на повышение использования знаний в существующих кластерах; стратегии, направленные на создание новых сетей сотрудничества внутри кластеров.
Со временем эффективно действующие кластеры становятся причиной крупных капиталовложений и пристального внимания правительства, т.е.
кластер становится чем-то большим, чем простая сумма отдельных его частей.
Центром кластера чаще всего бывает несколько мощных компаний, при этом между ними сохраняются конкурентные отношения.
Этим кластер отличается от картеля или финансовой группы.
Концентрация соперников, их покупателей и поставщиков способствует росту эффективной специализации производства.
При этом кластер дает работу и множеству мелких фирм и малых предприятий.
Кроме того, кластерная форма организации приводит к созданию особой формы инновации "совокупного инновационного продукта".
Объединение в кластер на основе вертикальной интеграции формирует не спонтанную концентрацию разнообразных научных и технологических изобретений, а определенную систему распространения новых знаний и технологий.
При этом важнейшим условием эффективной трансформации изобретений в инновации, а инноваций в конкурентные преимущества является формирование сети устойчивых связей между всеми участниками кластера.
Таким образом, сотрудничество становится все более необходимым, но оно же несет с собой известную опасность возможность утраты самостоятельности (способности к самостоятельной линии поведения на рынке, к самостоятельному освоению новых товаров, новых технологий и пр.).
Вот почему в ряде стран в последние десятилетия приобрели такое значение эффективные «кластерные стратегии», которые строятся на центрах деловой активности, уже доказавших свою силу и конкурентоспособность на мировом рынке.
Правительства концентрируют усилия на поддержке существующих кластеров и создании новых сетей компаний, ранее не контактировавших между собой.
Государство при этом не только способствует формированию кластеров, но и само становится участником сетей.
Кластерные стратегии широко используются в странах Европы.
Например, в Германии с 1995 г.
действует программа создания биотехнологических кластеров Bio Regio.
В Великобритании правительство определило районы вокруг Эдинбурга, Оксфорда и Юго-Восточной Англии как основные регионы размещения биотехнологических фирм.
В Норвегии правительство стимулирует сотрудничество между фирмами в кластере “морское хозяйство”.
В Финляндии развит лесопромышленный кластер, куда входит производство древесины и древесных продуктов, бумаги, мебели, полиграфического и связанного с ним оборудования.
Тесное взаимодействие фирм данного кластера в распространении знаний обеспечивает им конкурентные преимущества перед основными торговыми соперниками.
По оценке экспертов, Финляндия лидирует по уровню как исследовательской, так и технологической кооперации.
Таким образом, несмотря на различность подходов, большинство стран Европы выработало для себя ту или иную кластерную стратегию.
Страны, в наиболее явной форме осуществляющие такую стратегию, Дания, Нидерланды, фламандский район Бельгии, Квебек (Канада), Финляндия, а также Южная Африка (при новом правительстве).
Франция и Италия могут служить примерами стран, в которых издавна практикуется своеобразная кластерная стратегия, хотя и под другим названием.
В настоящее время экспертами описаны 7 основных характеристик кластеров, на комбинации которых базируется выбор той или иной кластерной стратегии: географическая: построение пространственных кластеров экономической активности, начиная от сугубо местных (например, садоводство в Нидерландах) до подлинно глобальных (аэрокосмический кластер); горизонтальная: несколько отраслей/секторов могут входить в более крупный кластер (например, система мегакластеров в экономике Нидерландов); вертикальная: в кластерах могут присутствовать смежные этапы производственного процесса.
При этом важно, кто именно из участников сети является инициатором и конечным исполнителем инноваций в рамках кластера; латеральная: в кластер объединяются разные секторы, которые могут обеспечить экономию за счет эффекта масштаба, что приводит к новым комбинациям (например, мультимедийный кластер); технологическая: совокупность отраслей, пользующихся одной и той же технологией (как, например, биотехнологический кластер); фокусная: кластер фирм, сосредоточенных вокруг одного центра предприятия, НИИ или учебного заведения; качественная: здесь существенен не только вопрос о том, действительно ли фирмы сотрудничают, но и то, каким образом они это делают.
Сеть далеко не всегда автоматически стимулирует развитие инноваций.
Бывает, что в сетях, напротив, подавляются инновационные процессы и поощряется защитное поведение.
Взаимосвязи с поставщиками могут стимулировать инновационные процессы, но они же могут использоваться для перекладывания расходов на партнеров и ущемления их в финансовом отношении.
В последнем случае сети не оказываются ни стабильными, ни стимулирующими.
Итак, кластерный подход, первоначально используемый в исследованиях проблем конкурентоспособности, со временем стал применяться при решении все более широкого круга задач, в частности: при анализе конкурентоспособности государства, региона, отрасли; как основа общегосударственной промышленной политики; при разработке программ регионального развития; как основа стимулирования инновационной деятельности; как основа взаимодействия большого и малого бизнеса.
Рассмотрим каждое из этих направлений подробнее.
1.
Кластеры и анализ конкурентоспособности государств.
Методология, предложенная профессором Портером легла в основу мирового рейтинга конкурентоспособности, определяемого Всемирным экономическим форумом.
Это попытка оценить сравнительный уровень благосостояния стран и перспективы роста процветания на ближайшие несколько лет.
В ежегодно публикуемых Глобальных обзорах конкурентоспособности (Global Competitiveness Report) предлагаются 2 разных, но взаимодополняющих рейтинга.
Они рассчитываются с использованием как статистических данных, так и результатов опросов топ-менеджеров компаний.
Наиболее важными являются опросные данные, получаемые в рамках Обзора мнений менеджеров (Executive Opinion Survey), ежегодно проводимого под эгидой ВЭФ (в 2001 году было опрошено более 4600 менеджеров).
Первый рейтинг, рассчитываемый группой специалистов под руководством Дж.Сакса, измеряет способность национальной экономики достичь устойчивого экономического роста в среднесрочной перспективе (ближайшие 5 лет).
До 2000 года этот индикатор назывался просто «Индекс конкурентоспособности» и был единственным, официально рассчитывавшимся под эгидой ВЭФ.
Начиная с 2000 года, этот показатель был переименован в «Индекс конкурентоспособного роста» (Growth Competitiveness Index, GCI).
Ключевые компоненты анализа уровень развития технологий (инновации, IT, обмен технологиями), общественных институтов (выполнение контрактов и законов, уровень коррумпированности), а также макроэкономический климат (макроэкономическая стабильность, кредитный рейтинг страны и бюджетные расходы как % от ВВП).
Второй рейтинг, рассчитываемый группой специалистов под руководством М.Портера и впервые опубликованный в обзоре за 2000 год, называется «Индекс текущей конкурентоспособности» (Current Competitiveness Index, CCI).
Он отражает степень эффективности текущего использования доступного объема ресурсов в экономике.
Рейтинг CCI рассчитывается исходя из двух основных индикаторов: стратегии и деятельности компаний (качество менеджмента и маркетинга, экономическое присутствие за рубежом, использование инноваций и пр.); национального бизнес-климата (развитие физической и административной инфраструктуры, финансовых рынков, уровень конкуренции в отраслях и пр.).
Бизнес-климат страны – понятие комплексное и согласно теории Портера, представляет собой совокупность следующих групп условий[3]: 1.
Условия факторов производства, их качества и степени специализации: — Природные ресурсы.
— Человеческие ресурсы.
— Финансовые ресурсы.
— Физическая инфраструктура.
— Административная инфраструктура.
— Информационная инфраструктура.
— Научно-исследовательский потенциал.
2.
Условия для конкуренции и стратегического развития: — Инвестиционный климат и политика региональных властей.
— Наличие конкурентов и свобода конкуренции.
3.
Условия спроса: — Наличие требовательных местных потребителей.
— Наличие уникальных потребностей клиентов.
— Специализированный спрос на продукцию или услуги регионального предприятия, которая может быть востребована на глобальном рынке.
4.
Связанные или поддерживающие отрасли: Наличие квалифицированных поставщиков.
— Наличие конкурентоспособных, связанных отраслей.
Как следует из последнего отчета МЭФ, именно ухудшение бизнес-климата в нашей стране послужило причиной падения рейтинга Украины в 2002 году (табл.1).
Табл.
1.
Рейтинг уровня конкурентоспособности стран (по методологии Всемирного экономического форума) Место Рейтинг текущей конкурентоспособности (СCI) Рейтинг конкурентоспособного роста (GCI) 2001/75 стран 2002/80 стран 2001/75 стран 2002/80 стран 1 Финляндия США Финляндия США 2 США Финляндия США Финляндия 3 Нидерланды Великобритания Канада Тайвань 4 Германия Германия Сингапур Сингапур 5 Швейцария Швейцария Австралия Швеция … 58 Россия Россия 59 60 Украина 61 Румыния … 63 Россия 64 Россия ...
69 Украина Украина 70 Гондурас ...
...
75 Зимбабве 76 Гондурас 77 Украина 78 Боливия 79 Зимбабве 80 Гаити 2.
Кластерное управление и государственная промышленная политика.
По мнению Портера, в современной экономике, особенно в условиях глобализации, традиционное деление экономики на секторы или отрасли утрачивает свою актуальность.
На первое место выходят кластеры системы взаимосвязей фирм и организаций.
В качестве классических примеров принято приводить технологический кластер в Силиконовой долине и, например, обувной кластер в Италии.
В свое время в СССР существовали понятия “научно-производственный комплекс” и “территориально-производственная кооперация”.
Однако плановая система и отраслевой принцип управления экономикой накладывали жесткие ограничения на их деятельность.
Например, выбор поставщика зачастую определялся не интересами предприятия, а распоряжением “сверху”.
В результате детали, которые производились в регионе, приходилось завозить из других республик.
В современных условиях ситуация изменилась.
Отсюда и главное отличие кластера от территориально-производственного комплекса – кластер максимально учитывает рыночный механизм, он может быть эффективным только когда создается по инициативе снизу, когда сами предприятия для повышения своей конкурентоспособности приходят к необходимости объединения в кластер.
Кластерный подход способен самым принципиальным образом изменить содержание государственной промышленной политики.
В этом случае усилия правительства должны быть направлены не на поддержку отдельных предприятий и отраслей, а на развитие взаимоотношений: между поставщиками и потребителями, между конечными потребителями и производителями, между самими производителями и правительственными институтами и т.
д.
Окончательные выводы выглядят абсолютно либеральными: развивать надо все кластеры, поскольку все они могут оказаться перспективными для повышения конкурентоспособности.
Очевидно, что не все кластеры будут успешными, но это определит рынок, а не решения правительства.
На раннем этапе, считает Портер, главная задача правительства улучшение инфраструктуры и устранение неблагоприятных условий, затем его роль должна концентрироваться на устранении ограничений к развитию инноваций [4].
Очевидно, что такой подход в корне меняет принципы государственной промышленной политики.
Особенно это относится к постсоциалистическим государствам.
Это требует полной перестройки аппарата государственного управления, изменения менталитета местных властей, требует другого среза информации о состоянии дел в экономике – не по отраслям, а на на уровне отдельных рынков и компаний.
Именно поэтому такой подход еще не рассматривается на государственном уровне ни в Украине, ни в России.
Сегодня в России и Украине существует несколько «спонтанных» кластеров, образованных вокруг ключевых отраслей промышленности (химический, нефтегазовый, металлургия, машиностроение и др.).
Но эти структуры еще очень «хрупки» и вряд ли могут сравниться с настоящими кластерами с хорошо отлаженной системой взаимосвязей.
Что же касается развитых государств, то здесь использование кластерного подхода к управлению экономикой уже имеет определенную историю.
Так, полностью кластеризованы финская и скандинавская промышленность, в США больше половины предприятий работают по такой модели производства предприятия кластера находятся в одном регионе и максимально используют его природный, кадровый и интеграционный потенциал.
Ключевые промышленные кластеры в Германии (химия, машиностроение) и Франции (производство продуктов питания, косметики) сформировались в 50-60-е годы прошлого столетия.
В результате, взаимодействие целых групп отраслей внутри кластеров способствовало росту занятости, инвестиций и ускорило распространение передовых технологий в национальной экономике.
Страны Европейского Союза приняли шотландскую модель кластера, при которой ядром такого совместного производства становится крупное предприятие, объединяющее вокруг себя небольшие фирмы.
Существует и итальянская модель – более гибкое и «равноправное» сотрудничество предприятий малого, среднего и крупного бизнеса.
Опыт этих стран показал, что кластерный подход служит основой для конструктивного диалога между представителями предпринимательского сектора и государства.
Он позволил повысить эффективность взаимодействия частного сектора, государства, торговых ассоциаций, исследовательских и образовательных учреждений в инновационном процессе.
3.
Кластеры на региональном уровне.
Гораздо более широкое распространение в постсоциалистических странах получили кластерные принципы организации производственного взаимодействия на региональном уровне.
Этот подход предоставляет большие возможности как для повышения конкурентоспособности местного бизнеса, так и для повышения эффективности экономической политики региональной власти.
В настоящее время подход к региональному развитию, основанный на кластерах, все более активно начинает входить в практику и в России и в Украине.
В качестве примеров потенциальных российских кластеров можно привести авиакосмические кластеры в Москве и Самаре, информационно-телекоммуникационный кластер в Москве, пищевые кластеры в Москве, Санкт-Петербурге и Белгородской области, судостроительный кластер в Санкт-Петербурге и т.п.
В Украине с 1998 года реализуется программа «Подолье Первый», в рамках которой в Хмельницкой области созданы и действуют первые региональные кластеры: кластер швейных предприятий, кластер сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий, а также кластер строительных компаний и производителей стройматериалов.
Их функционирование привело к положительным структурным изменениям в регионе, главное из которых – изменение инвестиционного климата [5].
Действующая в регионе общественная организация "Подолье Первый" первой в Украине начала пропагандировать и практически осуществлять кластерную концепцию менеджмента.
Ее деятельность дала толчок к дальнейшим работам в этой области.
Так, результатом исследований, проводимых в Тернопольской академии народного хозяйства [6], явился проект создания новых региональных кластеров в Тернопольской области (см.
Вставку) Аналогичные исследования проводятся и в России.
Кластерный подход все чаще используется при разработке региональных стратегий развития.
Например, в Петербурге с 2000 года выполняется совместный российско-финский проект "Долгосрочная стратегия развития экономики Санкт-Петербурга" [7].
Теоретической базой исследования является модель «ромба» Майкла Портера.
На ее основе был проведен анализ в отраслях городской экономики, выявлены их взаимосвязи, определены конкуренты.
При этом учитывались такие факторы, как существующая структура неплатежей, дебиторская и кредиторская задолженности, износ основных фондов, наличие трудовых ресурсов, возможность привлечения инвестиций и т.
д.
В итоге была создана модель основных городских кластеров.
Сегодня в Петербурге их насчитается 9: энергетическое машиностроение, судостроение и судоремонт, пищевой, транспортный, туризм, деревообработка, программное обеспечение и информационные технологии, оптическое приборостроение, металлургия.
Финансовый сектор и образование не вошли в этот список, поскольку по своим показателям не дотянули до кластера.
Судостроение и судоремонт а также деревообработка были отнесены к потенциальному типу кластеров ввиду "неэффективной институциональной структуры", а также отсутствия целенаправленной государственной политики по их формированию.
4.
Кластеры и инновационная политика.
Важной отличительной чертой кластера является его инновационная ориентированность.
Наиболее успешные кластеры формируются там, где осуществляется или ожидается «прорыв» в области техники и технологии производства с последующим выходом на новые «рыночные ниши».
В этой связи многие страны как экономически развитые, так и только начинающие формировать рыночную экономику все активнее используют «кластерный подход» в формировании и регулировании своих национальных инновационных программ.
Например, задача формирования и укрепления региональных инновационных кластеров в США была поставлена в число важнейших национальных приоритетов в докладе Совета по конкурентоспособности 2001 года.
Основной лозунг американской инновационной политики – «инвестирование в технологии — это инвестирование в будущее Америки».
При этом особое внимание уделяется определению и поддержке тех инноваций, которые обеспечивают долговременное развитие бизнеса.
Здесь можно выделить четыре основные формы государственной инновационной политики: — прямая бюджетная поддержка разработки и внедрения новых технологий и товаров; — косвенная поддержка посредством налоговой политики и с помощью административного регулирования; — инвестиции в систему образования; — поддержка критических элементов хозяйственной инфраструктуры, необходимых для быстрого продвижения инноваций.
Большое внимание в США уделяется созданию на базе университетов национальной сети центров внедрения промышленных технологий.
От этой меры особенно выигрывает малый бизнес, получающий доступ к современным технологиям.
Широкое распространение нашли различные кооперативные формы организации инновационного творчества — от смешанного капитала и разделения рисков до совместного использования дорогостоящего оборудования.
Наконец поддерживается и стимулируется образование инновационных кластеров — феномен Силиконовой долины.
Следует заметить, что кластерный подход создает прекрасную основу для создания новых форм объединения знаний.
Промышленная политика с ориентацией на кластеры стимулирует возникновение «новых комбинаций» и косвенным образом поддерживает их, особенно в сфере образования и научно-исследовательских работ, а также через внедренческие посреднические центры.
Например, очень важную роль на европейском уровне играют такие программы кооперации, как «Эврика» («Eureka»).
Они сводят вместе потенциальных партнеров, не сумевших найти необходимые им дополнительные знания на местном уровне.
Разумеется, определенную роль в формировании новых комбинаций играют и крупные показательные программы.
В настоящее время в Европейском Парламенте обсуждается вопрос создания Единого Европейского научного пространства (ЕЕНП).
Автором идеи является комиссар ЕС по научным исследованиям Филипп Бюскэн.
По его словам, “Инициатива, реализацию которой я отстаиваю, преследует три цели: (1) содействие созданию максимально благоприятных условий для проведения научных исследований в Европе; (2) поддержка мер, способствующих результативности научных исследований; (3) усиление роли Европы как инновационного плацдарма”.
Дело в том, что в ЕС серьезно обеспокоены тем, что инвестиции США и Японии в научно-технологическое развитие все более превосходят аналогичные показатели стран ЕС, и этот разрыв постоянно увеличивается не в пользу Европы.
По мнению Европейской Комиссии, ЕС имеет шанс выправить положение, если объединит ресурсы своих стран, в каждой из которых национальная научная политика будет реформирована в соответствии с единым европейским стандартом.
Немаловажная роль в этом отводится развитию инновационных кластеров как внутри стран, так и в рамках ЕС.
В качестве примера применения кластерного подхода рассмотрим исследования по разработке инновационной стратегии в Нидерландах [8].
Вся экономика страны была разбита на 10 "мегакластеров": сборочные отрасли, химические отрасли, энергетика, агропромышленный комплекс, строительство, СМИ, здравоохранение, коммерческие обслуживающие отрасли, некоммерческие обслуживающие отрасли, транспорт.
Анализ "потоков знаний" между кластерами позволил выявить характерные черты инновационных процессов.
Оказалось, что 3 кластера (сборочные отрасли, коммерческие обслуживающие отрасли и химические отрасли) служат "нетто-экспортерами" знаний в другие кластеры.
При этом первые 2 представляют собой общих "экспортеров", экспортирующих знания во все остальные кластеры.
Здравоохранение и некоммерческие обслуживающие отрасли (в которых имеются крупные учреждения индустрии знаний) тоже являются нетто-экспортерами знаний, хотя и в меньшей степени.
2 кластера представляют собой нетто-импортеров знаний: строительство и СМИ.
3 кластера (агропромышленный комплекс, энергетика и транспорт) имеют довольно "самодовлеющий" характер и производят знания в основном для самих себя.
Такой анализ не только позволил получить общую картину развития инновационных процессов, но и определил основные приоритеты в инновационной политике государства.
Подобные исследования стали появляться и в Украине.
Например, разработка инновационной политики Западного Донбасса, проводимая в Днепропетровском государственном техническом университете железнодорожного транспорта, базируется на использовании кластерного подхода
[9].
В мировой практике сложились следующие основные формы стимулирования малых инновационных предприятий, в том числе и в рамках кластерных промышленных систем:
прямое финансирование (субсидии, займы), которые достигают 50% расходов на создание новой продукции и технологий (Франция, США и другие страны); предоставление ссуд, в том числе без выплаты процентов (Швеция); целевые дотации на научно-исследовательские разработки (практически во всех развитых странах); создание фондов внедрения инноваций с учетом возможного коммерческого риска (Англия, Германия, Франция, Швейцария, Нидерланды); безвозмездные ссуды, достигающие 50% затрат на внедрение новшеств (Германия); снижение государственных пошлин для индивидуальных изобретателей (Австрия, Германия, США и др.); отсрочка уплаты пошлин или освобождение от них, если изобретение касается экономии энергии (Австрия); бесплатное ведение делопроизводства по заявкам индивидуальных изобретателей, бесплатные услуги патентных поверенных, освобождение от уплаты пошлин (Нидерданды, Германия).
В целом по уровню развития инновационных связей между различными компаниями и университетами страны мира ранжируются следующим образом
(см.
таблицу 2) [10].
Табл.2.
Ранжирование стран по уровню развития кооперации в сфере НИОКР между компаниями и университетами и межфирменного сотрудничества Исследовательская кооперация (между компаниями и университетами) Технологическая кооперация (между фирмами) 1.
Финляндия 1.
Финляндия 2.
США 2.
Япония 3.
Швейцария 3.
Нидерланды 4.
Швеция 4.
Швейцария 5.
Нидерланды 5.
США 6.
Ирландия 6.
Германия 7.
Германия 7.
Швеция 8.
Дания 8.
Дания 9.
Бельгия 9.
Норвегия 10.
Япония 10.
Ирландия 11.
Норвегия 11.
Франция 12.
Великобритания 12.
Бельгия 13.
Исландия 13.
Исландия 14.
Франция 17.
Италия 18.
Великобритания 5.
Кластеры и взаимосвязь большого и малого бизнеса.
В мировой практике появилась тенденция – концентрация компании на главных направлениях и делегирование производства промежуточных продуктов и сферы ключевых услуг другим, в том числе и малым, предприятиям.
С учетом этой тенденции создание кластеров оказывает мощное влияние на малый бизнес.
Что касается нашей страны, то эффективная реструктуризация бывших «промышленных гигантов» требует глубокого взаимодействия и сотрудничества между крупным и малым бизнесом, властью, вузами, НИИ и т.п., и здесь кластерный подход предоставляет необходимые инструменты и аналитическую методологию.
Применение кластерного подхода позволяет достигать расширенного развития малого и среднего предпринимательства.
Однако, как ни важны мотивации к объединению в кластеры, для многих малых фирм организация такого сотрудничества далеко не простое дело.
Малые фирмы, как правило, процветают за счет индивидуализма и предприимчивости.
Так что для них слишком тесное сотрудничество с конкурентами, поставщиками или клиентами может представлять реальную угрозу.
Вот почему в таких предприятиях сотрудничество, требует более высокого уровня стратегического мышления руководителей малых предприятий.
Малым фирмам приходится решать, до какой степени они готовы идти на длительное тесное сотрудничество, какие знания придется им вносить со своей стороны, а какие они хотели бы придержать, и все это требует высокого уровня внутренней организации.

[Back]