Проверяемый текст
Мансуров, Олег Александрович; Уголовно-правовые меры борьбы с провокацией взятки либо коммерческого подкупа (Диссертация 2001)
[стр. 42]

по действующему на тот период законода тельству, подлежало уголовной ответственности лишь при условиях, указанных в 382 статье Уложения, т.е.
если были скрыты или уничтожены документы либо совершен подлог.
«Лиходательстпо» же само по себе, без наличности указанных обстоятельств, оставлено без уголовной репрессии1 .
Как можно заметить, в царской России среди широких слоев населения доминировало неприятие провокации как метода борьбы с преступностью.
Все в корне изменилось после известных событий в октябре 1917 года.
Ряд нормативных документов молодой Советской республики прямо свидетельствовал о безусловном включении провокации в арсенал методов борьбы «с врагами Советской власти».
Так, Инструкция борьбы со спекуляцией ВЧК гласила: «...Для этого является необходимость оповещать как население, так и общественно-демократические организации о существовании такой разведки, дабы последние оказали бы им содействие при исполнении ими своих обязанностей, для успешной работы разведывательной части необходим один из методов, к которому мы не можем относиться без чувства омерзения.
Говоря открыто, метод этот борьба посредством фикции,
попросту говоря, борьба посредством провокации.
Люди, предназначенные для этой цели, должны быть обязательно и безусловно безукоризненной честности, преданные делу борьбы за народные интересы, вполне подготовленные к делу розыска, хорошо грамотные и знакомые с торговым миром и всеми проделками спекулятивного
мира»2.
Необходимо заметить, что первоначально применение данного метода оправдывалось слабостью
силовых ведомств в первые в постреволюционные годы: «В условиях слабой деятельности уголовно-розыскного аппарата провокация преступления со стороны агентов розыска, в чистом, если можно 1Беляев И.
О лиходательстве //Судебная Газета.
1895.
№ 10.
С.7.
2Необходимое руководство для Агентов Чрезвычайных комиссий.
Издание Волынской Губернской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности, 1918.
С-27.
[стр. 81]

ных картотек на тех лиц, которые были на службе и оказались уволенными за шантаж или "провокацию"; все это верно.
Но беда в том, что и провокацией они называли нечто совсем особое.
Если сотрудник во время обыска или до него подсунет товарищу по партии бомбу или литературу, без его ведома и согласия, то это провокация.
А вот, если он уговорит товарища взять эти вещицы на сохранение и при обыске по его же доносу товарищ влопается в историю, то это не провокация, а ловкая работа.
Проще говоря, если сотрудник надует охранку, то это провокатор, которого надо гнать в шею с волчьим паспортом, чтобы он не мог попасть ни в жандарменное, ни в охранное отделение в каком-нибудь другом районе; если же он надует и подведет товарища по партии, то это не провокация, а ловкая работа, за которую можно только отблагодарить"1.
Как видно первые попытки осмыслить провокацию как явление были предприняты сразу после Февральской революции появляются публикации секретных сведений, делаются решительные попытки обозначить проблему.
Конечно, многое в работах того времени было скорее пропагандой, нежели строго научными изысканиями, прикрытые пышной революционной фразой.
В отличие от дореволюционной России некоторые нормативные документы молодой Советской республики прямо использовали провокацию как метод борьбы с врагами Советской власти, Так, Инструкция борьбы со спекуляцией ВЧК гласила: "...Для этого является необходимость оповещать как население, так и общественно-демократические организации о существовании такой разведки, дабы последние оказали бы им содействие при исполнении ими своих обязанностей, для успешной работы разведывательной части необходим один из методов, к которому мы не можем относиться без чувства омерзения.
Говоря открыто, метод этот борьба посредством фикции,
1Жилинский В.Б.
Указ.
работа.
С.28.


[стр.,82]

попросту говоря, борьба посредством провокации.
Люди, предназначенные для этой цели, должны быть обязательно и безусловно безукоризненной честности, преданные делу борьбы за народные интересы, вполне подготовленные к делу розыска, хорошо грамотные и знакомые с торговым миром и всеми проделками спекулятивного
мира"1.
Необходимо заметить, что первоначально применение данного метода оправдывалось слабостью
революционного уголовно-розыскного аппарата; "В условиях слабой деятельности уголовно-розыскного аппарата провокация преступления со стороны агентов розыска, в чистом, если можно так выразиться, своем виде, представляет собой способ ускорения назревания готовящегося к совершению преступного акта.
Предполагается, что преступный акт готовится к совершению, но агенты розыска, не будучи уверены в успешности его раскрытия в необходимый момент, искусственно создают условия наибольшего благоприятствования созреванию преступного акта, до тех необходимых его пределов, которые дают им достаточные основания прибегнуть к мерам задержания преступников.
Чем слабее уголовнорозыскной аппарат, тем чаще агенты его прибегают к провокационным методам, так как такие облегченные способы раскрытия преступления облегчают возможность раскрытия преступления, компенсируя имеющиеся в уголовнорозыскном аппарате недостатки его постановки и организации...
Кроме того, окрепший уголовно-розыскной аппарат для раскрытия готовящихся преступлений, не нуждается в помощи провокационных методов, и, тем самым отпадают условия, заставляющие агентов розыска прибегать к системе провокации"2.
Однако время показало, что это не так.
1Необходимое руководство для Агентов Чрезвычайных комиссий.
Издание Волынской Губернской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности, 1918.
С.27.

23ильберштейн Н.
Ответственность за дачу взятки при провокации //Вестник советской юстиции.
1925.
№1.
С.19.

[Back]