Проверяемый текст
Иванова, Наталия Ивановна; Природосообразное воспитание учащихся средствами народной педагогики (Диссертация 2004)
[стр. 28]

служить характерная для всех этнических разновидностей культуры богатейшая коллекция словесно-поэтических обрядов, описывающих человеческий облик с помощью метафор, типа "медвежья голова", "лебединая шея", "куриные мозга" и т.п.; равно как перенесение на животного или растение человеческих качеств в выражениях "птица поет", "трусливый заяц", "хитрая лиса", "плакучая ива".
Весьма отчетливо характеризует этот тип отношений культуры и природы «магия, выражающая, с одной стороны, слабость человека, выпрашивающего у природы успех в охоте, дождь, а с другой его убеждение в способности воздействовать на природу, добиться от нее того, что ему нужно"
[65;67], то есть убеждение в возможности "договориться" с нею.
Важно обратить здесь внимание и на музыкальный фольклор, отражающий
"душу народа" (Психею).
"Народная музыка представляет собой глубокий и нравственный "автопортрет" народа, его характера, психологии, способностей, взглядов на мир...", создававшийся на основе заимствованных звуков-мелодий природы (журчания ручья, пение птиц).
Говоря о характере этноса, следует отметить, что в последнее время стала заметно заявлять о себе одна из новых ветвей психологической науки — этнопсихология, изучающая особенности психологии отдельных этносов.
Известными современными учеными в этой области являются Т.Г.Стефаненко, В.Г.Крысько, Э.А.Саракуев и др.
Так, Т.Г.Стефаненко в своей работе «Этнопсихология» отмечает, что для обозначения психологических особенностей этноса вместо выражения «национальный характер» уместно использовать понятие ментальность как стабильная система представлений этноса.
Здесь же она приводит интересную попытку С.В.Лурье выделить центральную зону
ментального этноса, которая, согласно его концепции, состоит из: локализации источника добра, включающего Мы образ и образ покровителя; локализации образа зла—образа врага;
[стр. 25]

общности (как и отдельной личности) проявляется, главным образом, в действиях.
Поэтому он обнаруживается и в отдельных памятниках материальной культуры, и в различных областях духовной культуры, и в языке” [165; 1901.
Хотя, по мнению исследователей языка, он отражает мышление данного народа: Сепир, Уорф и другие лингвисты в XX веке, сопоставляя структуры, грамматику и лексику различных языков, описали много характеристических особенностей национального мышления.
Однако “их анализ исходит только из языка, тогда как сам язык вплетен в целостную ткань национального Космо-Психо-Логоса и отражает его жизнь” [57;34].
Ведь естественные национальные языки, по утверждению Г.Д.
Гачева, трактуются как голоса местной природы в человеке.
У звуков языка прямая связь с пространством естественной акустики, которая в горах иная, чем в лесах иль в степи.
И как тела людей разных рас и народов адекватны местной природе, как этнос по космосу, так и звуки, что образуют плоть языка, в резонансе находя гея с национальной природой.
Что касается национального склада мышления, то он “материально закреплен в словесности народа”[57;53], то есть в его устном народном поэтическом творчестве, которое является источником богатого опыта взаимоотношений этноса с природой.
Например, символом изначального типа мышления этноса и отношений “культура/натура” могла бы служить характерная для всех этнических разновидностей культуры богатейшая коллекция словесно-поэтических обрядов, описывающих человеческий облик с помощью метафор, типа “медвежья голова”, “лебединая шея”, “куриные мозги” и т.п.; равно как перенесение на животного или растение человеческих качеств в выражениях “птица поет”, “трусливый заяц”, “хитрая лиса”, “плакучая ива”.
Весьма отчетливо характеризует этот тип отношений культуры и природы «магия, выражающая, с одной стороны, слабость человека, выпрашивающего у природы успех в охоте, дождь, а с другой его убеждение в способности воздействовать на природу, добиться от нее того, что ему нужно”
[90;67], то есть убеждение в возможности “договориться” с ней.
Важно обратить здесь внимание и на музыкальный фольклор, отражающий
“душу 24

[стр.,26]

народа” (Психею).
“Народная музыка представляет собой глубокий и нравственный “автопортрет” народа, его характера, психологии, способностей, взглядов на мир...” [113;230], создававшийся на основе заимствованных звуков-мелодий природы (журчания ручья, пение птиц).
Говоря о характере этноса, следует отметить, что в последнее время стала заметно заявлять о себе одна из новых ветвей психологической науки этнопсихология, изучающая особенности психологии отдельных этносов.
Известными современными учеными в этой области являются Т.Г.
Стефаненко, В.Г.
Крысько, Э.А.
Саракуев и др.
Так, Т.Г.
Стефаненко в своей работе «Этнопсихология» отмечает, что для обозначения психологических особенностей этноса вместо выражения «национальный характер» уместно использовать понятие ментальность как стабильная система представлений этноса.
Здесь же она приводит интересную попытку С.В.
Лурье выделить центральную зону
ментальности этноса, которая, согласно его концепции, состоит из: локализации источника добра, включающего Мы-образ и образ покровителя; локализации образа зла—образа врага; представления о способе действия, при котором добро побеждает зло[ 179; 142].
Формирование ментальности этноса в условиях окружающей природы и в процессе взаимодействия с ней «развертывается постепенно и завершается появлением этнопсихологических эталонов, которые передаются из поколения в поколение в виде обычаев, традиций, обрядов, мифов, стереотипов, оценок и т.д.” f173; 192].
Так, существование культур народов неразрывным образом связано с ритуалами и обрядами.
Их практическое значение довольно широко и разнообразно: они регулируют эмоциональное состояние людей, формируют и поддерживают чувство общности на уровне этноса в целом, больших и малых групп, семьи, позволяют отдельному индивиду ощутить 25

[Back]