время оставления русской армией Москвы, Тарутинского маневра и т.д. П.А. Жилин характеризует их как исключительно своевременные и верные1. Кстати, ответственных за поджог Москвы автор не определяет, а представляет всё как «патриотическую жертву», возложивчасть вины и на Наполеона2. Хотя общеизвестно, что не только Кутузов, но и другие герои войны 1812 года понимали смысл пожара Москвы как патриотическую жертву. «Нашими руками разнесен пожирающий ее пламень, — писал А.П. Ермолов.—Напрасно возлагать вину на неприятеля и оправдываться в том, что возвышает честь народа»3. П.А. Жилин справедливо указывает, что Бородино было не только имевшей огромное значение стратегической, но и великой моральнойпобедой русской армии, и очень плох тот историк, который способен это недооценивать. Неприятель после Бородина стал выдыхаться и постепенно подвигаться к гибели. Уже под Тарутином и, под Малоярославцем Наполеон и •его1маршалы (прежде всего Бессьер) поняли, что бородинская смертельная схватка не кончена, а продолжается, хоть и с большим перерывом. Вскоре они увидели, что она будет продолжатьсяиусиливаться и дальше и что «перерывы»будут становиться-все короче, а после Красного совсем исчезнут и роздыха не будет вовсе. Имея перед собой противника, не знавшего тогда соперников в Европе, Кутузов доказал и до и после Бородина, что и с фактором времени также он умеет считаться гораздо лучше, чем Наполеон4. При анализе историографии второй половины 80-х гг., особо отмечается серьезное влияние, которое оказывали на ее развитие деструктивные процессы, начавшиеся в стране с 1987 г. Ломка командно-административной системы управления экономической, политической и духовной жизнью общества, в какой-то мере, благотворно сказалась на состоянии исторической науки, способ115 ам .: Жилин П.А. Фельдмаршал М.И. Кутузов. Жизнь и полководческая деятельность. С. 256-276. 2Там же. С. 283. 3Ермолов А.П. Записки. С. 207. 4См.: Жилин П.А. Фельдмаршал М.И. Кутузов. Жизнь и полководческая деятельность. С 183. |
«уничтожить в народе национальное начало и привить ему космополитическое и безродное,,.»1. Такие рассуждения автор очерка завершал выводом о «промысяительной роли России в мировой истории». 13 развитие этого тезиса в сочинении утверждалась мысль, что Россия, «при любых обстоятельствах» несущая миру свст. остановила «мировое зло... не только на материальном, но и на духовном уровне», Она устояла «распознав демоническую природу завоевателя»2. Подобные умозаключения, несмотря на ярко выраженное стремление их В. Корды к оригинальности, не представляли собой принципиально нового направления в развитии темы. Но сути дела, историк остался на позициях официальной историографии XIX в,, занявшись апологией российского самодержавия, При всестороннем анализе данной концепции четко прослеживается стремление к реанимации идей славянофильства, которые получили наибольшее распространение в историографии темы в начале XX столетия3. При анализе историографии второй половины 80~х гг., особо отмечается серьезное влияниег которое оказывали на ее развитие деструктивные процессы, начавшиеся в стране с 1987 года. Ломка командноадминистративной системы управления экономической* политической и духовной жизнью общества, н какой-то мере, благотворно сказалась на состоянии исторической науки, способствовала определенному раскрепощению отечественной научно-исторической мысли. Как свидетельствовали современники, «...настали новые времена. Открылись возможности свободно высказывать свои мысли»', что, в свою очередь, содействовало отход)' от традиционных взглядов на историю Отечественной войны 1812 года. По мере ‘См.: Корда 1 3 . Ii.lL Коношицын. С,251. *См. там же. С. 255-256, ' См.: Завитн сии п В.З, Идеология Отечественной войны. С. 5-16, 4 См.: Волобуек ГТ.В, От природы я оптимист // Историки России о времени и о себе. Выи. 2. М., 1998, С. 14; ' |