|
пытался создать свой вариант «духовного искусства». Он «переворачивая» древний манихейский дуализм, по сути утверждал, что не темная материя Земли поглощает «свет духа», а некий бесплотный «дух тьмы» каким-то образом уничтожает в себе световую «материю». Именно поэтому художник пытался «извлечь» свет, цвет и форму своих композиций «из тьмы хаоса», а мироздание представлял себе как вечную ночь, в которой навеки погасло солнце и остались лишь звезды. «Черный квадрат» К.С. Малевича, с одной стороны, явил смерть живописи и художественной формы, а с другой дал выход к понятию движения за «черный квадрат» в иную плоскость мышления; дал понимание того, что мышление должно выйти в другую систему координат, где прежние схемы и принципы не имеют значения. Что касается позднего творчества художника, то он отходит от беспредметности и создает так называемый второй крестьянский цикл. Он пишет монументально-торжественные фигуры крестьян в поле — с белыми лицами и черными бородами —«полуобразы». В созданных им крестьянских образах явно выступает философия познания художника, истоки которой можно заметить еще в дореволюционный период. В созданном им мире Бог установил одно ограничение —относительно яблока с древа познания добра и зла, но он не хотел принудительного послушания и сохранил для первобытных людей свободу выбора, свободу воли. Здесь художник усмотрел ошибку мироздания: «Вся ошибка в том», отмечал он, «что в системе был установлен предел. Система, не имеющая предела, не имеет дефектов» . И К.С. Малевич дает ее определение: «Совершенство системы означается тем, что всякая единица, получающая свободное движение, не испытывая давления, все —таки не может выйти за пределы системы».2 Вот такую систему, своего рода «супрематическую Вселенную», и строил он на протяжении всей жизни. Малевич К.С. Бог не скинут. Искусство. Церковь. Фабрика // Малевич К.С. Собрание сочинений: В 5 т. М., 1995. Т. 1. С. 239. 2 Там же. С. 238. |
114 Бог, то человек может приблизиться к Богу только «идя по блаженному покою созерцанию»1. Представляющая собой модель Космоса картина Малевича воплощает уже не вертикальную, как икона, структуру пространства (земля и небо), а всю Вселенную без верха и низа. В центре созданной им Вселенной выступает на месте Творца сам Малевич, поскольку вся Вселенная умещается в его голове. «Черный квадрат» Малевича, с одной стороны, явил смерть живописи и художественной формы, а с другой дал выход к понятию движения за «черный квадрат» в иную плоскость мышления; дал понимание того, что мышление должно выйти в другую систему координат, где прежние схемы и принципы не имеют значения. Н.А.Бердяев предчувствовал, что новое искусство «будет творить уже не в образах физической плоти, оно перейдет от тел материальных к телам душевным», в этом высказывании замечается предвидение иной системы координат, иной плоскости мышления. «Все свершается соразмерно с духовным возрастом человека и мира», пишет Н.А.Бердяев2. Кризис искусства, продолжавшийся в течение столетия, утвердившийся распад художественной формы и ее логический, эстетический и философский финал, вселенский диалог всего со всем на равных определяют, видимо, ту ступень познания, где человек исступленно исследовал себя, заглядывая в глубины бессознательного. Этот странный, по выражению С.Эйзенштейна, город, по стенам которого прошла кисть Малевича сегодня в развитии культуры ставит те же «последние» вопросы мироздания и человека в развитии художественной формы, что были здесь поставлены в начале века, и так же ищет ответы на них в осознании пространства и времени. Сразу же после революции в среде художников-новаторов родилась идея организации музея новейшего искусства с целью показать его лучшие достижения зрителю. Музей художественной культуры стал 1Малевич К.С. Бог не скинут. Искусство. Церковь. Фабрика. Витебск, 1922. С. 11. 2Бердяев Н.А. Кризис искусства. —М., 1990. —С. 42. 117 сюжета и жизнеподобия. Вместе с тем эмоциональная сила произведений художника конца 1920-х годов не только уступает, но гораздо выше его работ кубистского и супрематического периодов. В них есть магическая таинственность, космичность, о которой уже упоминали многие исследователи. После десятилетия позитивизма в русской культуре начала века наступает время различных духовных исканий: мы видим возврат к религиозной традиции православия (В.Соловьев, П.Флоренский, С.Булгаков), разные формы теософии и антропософии ( Е.Блаватская, АБелый, В.Кандинский), вариации восточных учений, корни которых уходят в Тибет и Индию (П.Успенский, Г.Гарджиев), богоискательство, богостроительство и т.д. Не остался в стороне от этих исканий и Малевич. Трудно определить его позицию в чистом виде, но скорее всего это богоборчество с подменой Бога человеком творцом, перестраивающим свой мир в соответствии со своими взглядами-откровениями. Как известно, в созданном им мире Бог установил одно ограничение относительно яблока с древа познания добра и зла. Но он не хотел принудительного послушания и сохранил для первобытных людей свободу выбора, свободу воли. Вот здесь-то Малевич и усмотрел ошибку мироздания. «Вся ошибка в том», продолжал художник, «что в системе был установлен предел. Система, не имеющая предела, не имеет дефектов»1. И Малевич дает ее определение: «Совершенство системы означается тем, что всякая единица, получающая свободное движение, не испытывая давления, все -таки не может выйти за пределы системы»2. Вот такую систему, своего рода «супрематическую Вселенную», и строил Малевич на протяжении всей жизни. § 4. Идеи космизма в художественно-аналитической системе П.Н.Филонова, Говоря об идеях космизма в русском изобразительном искусстве, следует обратить внимание на творчество такого крупнейшего предста1Малевич К.С. Бог не скинут. Искусство. Церковь. Фабрика. Витебск. С. 7. 2Малевич К.С. Бог не скинут. Искусство, Церковь. Фабрика. Витебск. С. 7. |