|
как ее разновидности, не была объектом систематического изучения. Их обсуждение часто носило оттенок необязательности, порой сбивалось в морализирование, и потому нередко представлялось плодом досужих рассуждений, особенно это касалось обсуждения проблемы «экологосоциальной ответственности». Такие рассуждения могли быть ярким выражением гуманистического пафоса и озабоченности авторов экологическими проблемами, но они, как правило, мало соотносились с реальной практикой научных исследований категорий «социальная ответственность» и «эколого-социальная ответственность» личности. Для того чтобы определиться с ведущей категорией нашего исследования, рассмотрим развитие данной идеи с философских, социальных, юридических, психологических и педагогических позиций. Производственные силы человечества и его разум можно отождествить со свободной энергией, но уже не биосферы, а системы “Человек Природа”, при этом условием ее устойчивости окажется опережающее производство свободной энергии (эктропии) над ее рассеиванием производством энтропии. Это выполняется далеко не всегда, о чем свидетельствуют глобальные проблемы. Универсальный эволюционизм как научная школа оказался весьма продуктивен. В его стволе родилась синергетика (И. Пригожин), идея коэволюции, выдающиеся открытия в области случайных процессов и многое другое. Но как идейно-философское учение сегодня он уже не кажется столь привлекательным, как в начале века. Факты зарождения и развития глобальных кризисов трудно объяснить, оставаясь в рамках эволюционизма, даже универсального. Ноосфера, воспринимаемая как сущность, онтологическая категория или как некая реальная вещь, мало чем отличается от идеи присутствия где-то там сверхразвитой цивилизации. Тем не менее, ноосфера реальна и телесна в той степени, в которой телесна и реальна интегрированная мысль Человечества. Она подобна древнему хрустальному небосводу с прикованными к нему светилами научными и 83 |
ется неоднозначно, причем зачастую в одной и той же исследовательской работе. Несомненно, такое положение не способствует взаимопониманию научных работников и даже приводит к их разобщенности. И, действительно, опровергать ту или иную научную концепцию возможно лишь в случае устранения всех неясностей, особенно терминологических (151). Интерес к проблеме социальной и профессионально-экологической ответственности возник, конечно, отнюдь не сегодня, однако в последние 20-25 лет эта область изучения науки предстала в совершенно новом свете. Говоря об общей направленности этих сдвигов, отметим, что вплоть до середины 80-х годов прошлого века проблема социальной и профессионально-экологической ответственности как ее разновидности не была объектом систематического изучения. Их обсуждение часто носило оттенок необязательности, порой сбивалось в морализирование, и потому нередко представлялось плодом досужих рассуждений, особенно это касалось обсуждения проблемы «профессиональноэкологической ответственности». Такие рассуждения могли быть ярким выражением гуманистического пафоса и озабоченности авторов экологическими проблемами, но они, как правило, мало соотносились с реальной практикой научных исследований категорий «социальная ответственность» и «профессионально-экологическая ответственность» личности. Для того чтобы определиться с ведущей категорией нашего исследования, рассмотрим развитие данной идеи с философских, социальных, юридических, психологических и педагогических позиций. Этимология слова «ответственность», по свидетельству И.И. Срезневского, имеет непосредственное родственное отношение к слову «ответ». На Руси понятие «ответственность» личности употребляется уже с конца X века (143). Этот же смысл вкладывают в понятие ответственности В.И. Даль, С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова и другие. «Ответственность это необходимость отдавать комунибудь отчет в своих действиях, поступках» (160,161). Зародившись на рубеже первобытнообщинного строя в результате индивидуализации общества, ответственность личности в социальном плане, как считает H.A. Головко, является 15 |