|
объясненным, если его можно дедуктивно вывести из совокупности соответствующих законов и начальных условий. Х.-Г. Гадамер, так же, как и К. Поппер, полагавший, что не существует дихотомии естественнонаучных и социальных знаний, поскольку он находил применимым метод фальсификационизма ко всем областям знания, говорил о принципиальном единстве методологических подходов к естественным и гуманитарным наукам. По его словам, «сколько бы Дильтей не защищал теоретико-познавательную самостоятельность гуманитарных наук, но то, что в современной науке называется методом, повсюду одинаково и лишь проявляется в области естественных наук с наибольшей последовательностью. Не существует никакого собственного метода гуманитарных наук, но, пожалуй, можно вслед за Гельмгольцем спросить, в каком объеме здесь употребляется понятие метода и не влияют ли на стиль работы в гуманитарных науках некоторые связанные с ними условия в большей степени, нежели индуктивная логика» . Даже совсем небольшой экскурс в эволюцию подходов к методам выявляет общую тенденцию к усложнению и повышению теоретической и практической значимости методологических исследований. В принципе, это связано с развитием внутринаучной рефлексии и сменой преобладающей П роли типов рефлексии науки в истории культуры . И.В. Блауберг и Э.Г. Юдин со ссылкой на термины, выдвинутые П.П. Гайденко , предлагают в схематическом виде следующую трансформацию типов внутринаучной рефлексии : онтологизм сменяется гносеологизмом, на смену которому приходит методологизм. Для онтологизма характерно отыскание объективного содержания научного знания. Каждому конкретному объекту соответствует строго 1Гадамер Х.-Г. Истина и метод. М. 1988. С. 48—49.л Автономов А.С. Правовая онтология политики: к построению системы категорий. Фонд развития парламентаризма в России. М.: Инфограф, 1999. С. 17. 3 См.: Гайденко П.П. Категория времени в буржуазной европейской философии истории XX века // Философские проблемы исторической науки. М. 1969. 4Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Указ. соч. С. 27—32. 56 |
Гегеля (в чьих работах с наибольшей полнотой воплотилась домарксистская диалектика) с используемым им самим методом: "Мой диалектический метод по своей основе не только отличен от гегелевского, но является его прямой противоположностью. Для Гегеля процесс мышления, который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный субъект, есть демиург действительного, которое составляет лишь его внешнее проявление. У меня же, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней"108 . Вместе с тем, как отмечал А. Грамши, "значение диалектики может быть понято во всей его глубине лишь при условии, что философия практики мыслится как целостная и оригинальная философия, которая открывает новый этап в истории и во всемирном развитии мысли, поскольку она преодолевает (и, преодолевая, включает в себя все их жизнеспособные элементы) как идеализм, так и материализм в их традиционной форме, выросшие на почве старых обществ"109 . Характеристика диалектико-материалистического метода будет дана ниже. Однако здесь необходимо подчеркнуть,* что именно методологическому аспекту диалектического материализма его основатели придавали весьма большое значение. В частности, Ф. Энгельс отмечал: "Всё миропонимание (Auffasungwaise) Маркса – это не доктрина, а метод. Оно дает не готовые догмы, а отправные пункты для дальнейшего исследования и метод для этого исследования"110 . Новое время характеризовалось не только возрастанием интереса к методам познания и разработкой философских методов, но и бурным развитием методов частных наук, что также требовало методологических обобщений. С начала XX в. процесс выработки новых методов в различных областях знания приобретает все большее значение. При этом повышается интерес к изучению методов и уже довольно часто вне связи их с гносеологией. Важность методологических исследований с начала XX в. также постоянно повышается. Упомянутый методологический "взрыв" XX в. был подготовлен всем ходом развития философии и частных наук во второй половине XIX в. Целого ряда методов, возникших в XX в., мы уже коснулись, когда речь шла о складывании и развитии системных подходов и исследований. Но это лишь Одно направление методологических изысканий. В качестве примера также можно назвать ряд исследований в рамках неопозитивизма. Так, своими работами в области методологии науки и логики широко известен Р. Карнап. До начала 30-х гг. он разрабатывал, прежде всего, применение аппарата математической логики к анализу понятий и аксиоматизации отдельных теорий в конкретных науках, а также – некоторые идеи логического эмпиризма111 . Затем он строит логический язык и в ходе этих построений выдвигает идею, согласно которой логика науки – это синтаксис языка науки112 . А еще позже его внимание сосредоточивается на проблемах создания унифицированного языка науки, в ходе работы над которым он выясняет, что одного синтаксического подхода недостаточно, а необходимо учитывать также и семантику, т.е. отношение между языком и описываемой им областью предметов. Он вносит вклад в развитие oвероятностной логики (такой логики, которая исследует высказывания, принимающие не только два значения истинности, – истина и ложь, – а множество степеней правдоподобия) и модальной логики (раздел математической логики, в котором исследуются высказывания, имеющие такие истинностные значения, как "возможность", "невозможность", "необходимость" и т.п.)113 . В противовес неопозитивистским построениям выдвигает свои концепции К.Поппер114 . Считая проблему отделения научного знания от ненаучного одной из основных задач философии, он предложил в качестве метода такого отделения (демаркации) принцип фальсификации – принципиальную опровержимость того или иного утверждения, относимого к науке. К. Поппер является одним из создателей дедуктивно-номологической схемы объяснения: некоторое утверждение считается объясненным, если его можно дедуктивно вывести из совокупности соответствующих законов и начальных условий. Так же, как и К. Поппер, полагавший, что не существует дихотомии естественнонаучных и социальных знаний, поскольку он находил применимым метод фальсификационизма ко всем областям знания, Х.-Г. Гадамер говорил о принципиальном единстве методологических подходов к естественным и гуманитарным наукам. По его словам, "сколько бы Дильтей не защищал теоретико-познавательную самостоятельность гуманитарных наук, но то, что в современной науке называется методом, повсюду одинаково и лишь проявляется в области естественных наук с наибольшей последовательностью. Не существует никакого собственного метода гуманитарных наук, но, пожалуй, можно вслед за Гельмгольцем спросить, в каком объеме здесь употребляется понятие метода и не влияют ли на стиль работы в гуманитарных науках некоторые связанные с ними условия в большей степени, нежели индуктивная логика"115 . Даже совсем небольшой экскурс в эволюцию подходов к методам выявляет общую тенденцию к усложнению и повышению теоретической и практической значимости методологических исследований. В принципе, это связано с развитием внутри-научной рефлексии и сменой преобладающей роли типов рефлексии науки в истории культуры. И.В. Блауберг и Э.Г. Юдин предлагают в схематическом виде со ссылкой на термины, выдвинутые П.П. Гайденко116 , следующую трансформацию типов внутринаучной рефлексии117 . Онтологизм сменяется гносеологизмом, на смену которому приходит методологизм. Для онтологизма характерно отыскание объективного содержания научного знания. Каждому конкретному объекту соответствует строго определенное знание, причем оно рассматривается как типологически единственное. Субъект деятельности оказывается лишь посредником между объектом и знанием, и цель рефлексии состоит в контроле за правильностью движения мысли исследователей в стремлении открыть последние основания в объекте, что и позволяет понять единственную истину. В XIX в. самосознание науки сосредоточилось уже на субъекте познания. Если онтологизм ориентирует науку на отвлечение от специфических познавательных способностей субъекта, полагая, что они могут исказить объективную истину, то гноссологизм предполагает обращение как раз к качествам субъекта, обеспечивающим его возможности в области познания. Гносеологизм как тип рефлексии нацеливает науку на осознание роли внутренней организации процесса познания, выявление множественности оснований и форм познания. Утверждается тезис об относительности истины, что явилось важным шагом вперед в развитии самосознания науки. В рамках гносеологизма важность приобретают условия, дающие возможность избирать формы познания, адекватные поставленной задаче. Кризис гносеологизма в начале XX в. вследствие того, что его эвристические возможности как определенного типа рефлексии оказались к этому времени исчерпанными, а на первый план вышла объективная ограниченность, присущая в принципе любому типу рефлексии, нашел отражение в книге Н.А. Бердяева "Философия свободы", которая впервые вышла отдельным изданием в 1911 г. (отдельные главы публиковались в 1908 и 1910 гг. в журнале "Вопросы философии и психологии" и в "Московском еженедельнике"). Правда, Н.А. Бердяев именует данный кризис "кризисом философии". "В чем же сущность этого кризиса? Вся новейшая философия – последний результат всей новой философии – ясно обнаружила роковое свое бессилие познать бытие, соединить с бытием познающего субъекта... Познание у современных гносеологов превратилось в паразита, который ведет самодовлеющее существование"118 . Н.А. Бердяев не удовлетворен тем, что "гноселогизм рефлектирует над категориями, но не в силах понять источник категорий и причину ограниченности нашего знания"119 . Выход из создавшегося положения Н.А. Бердяев видит в переходе к так называемой онтологической гносеологии (так называется глава IV – последняя глава части Н его цитируемой здесь книги), т.е. предлагает основное внимание сосредоточить на анализе того, каким образом познающему субъекту удается получить некое знание о бытии. В связи с этим и с этих позиций он разбирает и высоко оценивает книгу Н.О. Лосского "Обоснование интуитивизма". Другими словами, Н.А. Бердяев обращается к необходимости рассмотрения методов познания (и довольно много места уделяет интуиции как способу получения знания), хотя самого термина "метод познания" в его книге не встречается. В XX в. гносеологизм перерастает в методологизм, который переносит центр тяжести научной рефлексии на средства познания в самом широком смысле этого слова. Наука оказывается ориентированной на исследование существующих и создание новых средств познания – категорий, понятий, методов и процедур исследования, схем объяснения действительности и т.д. Потребности науки и соответствующий им тип рефлексии приводят к систематическому производству средств познания. Наблюдается двоякий процесс: с одной стороны, растет специализация в разработке методов и методик, а с другой стороны, характерным становится процесс построения нормативных теорий с развитым формальным аппаратом и практически |