|
демонстрируемые молодежью в сфере занятости, не являются производными сложившихся в российском обществе традиций, носят ситуативный, случайный характер. В данном случае мы исходим из традиций легитимного труда. В современном российском обществе меняется не только отношение молодежи к труду, но и механизм легитимации занятости молодежи. Образование и здесь, на наш взгляд, теряет свои традиционно сильные воспитательные позиции. На развитие полулегальной сферы занятости молодежи к концу 1990-х гг. указывают данные социологического исследования «Учащаяся молодежь в экономическом пространстве: установки, поведение, отношение к богатству». Так, при ответе на вопрос «Каковы источники твоих денежных доходов?» каждый пятый юноша и каждая двадцатая девушка ответили, что «достают способами, о которых не хотелось бы говорить»132. По данным этого же исследования, хотели бы стать богатыми, даже с риском уголовного наказания 13,6% опрошенных юношей и 4,0% девушек133. Данные косвенно указывают на то, что нелегитимные формы деятельности становятся социальной нормой уже среди школьников. Традиционно досуг, точнее, отсутствие его организации, являлся основным источником девиантного поведения молодежи. Данные исследований показывают, что к началу XXI века в России девиация и преступность проникла и в сферу занятости молодежи. Неразборчивость молодежи проявляется как в средствах, так и в самом содержании трудовой деятельности. Такое качество современной молодежи является следствием потери инерции трудового воспитания и профессионального обучения. Профессиональная ориентация современной молодежи строится не на знании содержания профессии и трудовых операций, а на внешних атрибутах профессии. Третье десятилетие в России в шкале престижа профессий у выпускников школ самое высокое место занимают юрист и экономист. шБорисова, Л.Г. Экономическое поведение выпускников средних школ в условиях становления рыночных отношений. Новосибирск-Бердск, 1999. С. 14. 133 Там же. 124 |
12 ► I к к > > I г вторичный анализ данных, комплексный сравнительный анализ результатов социологических исследований, детерминированное моделирование, типология. Эмпирическую базу исследования составляют результаты социологических исследований, проведенных при непосредственном участии автора или под его руководством: • материалы 1 (1983-84 гг.) и 2 этапов (1986-1987 гг.) Всесоюзного (Всероссийского) сравнительного лонгитюдного социологического исследования «Пути поколения», проведенного в 1983-1996 гг. иод общим руководством М. X. Титмы, С.И. Григорьева (Алтайский край) (N = 2200 учащихся средних учебных заведений (СУЗ) на 1 этапе, N = 874 студента и 1255 работающей молодежи на 2 этапе, Л.Я. Рубиной (Свердловская область) (N = 4170 учащихся СУЗ на 1 этапе, N = 900 студентов и 1581 из числа работающей молодежи на 2 этапе); • данные межрегионального сравнительного социологического исследования «Учащаяся молодежь в экономическом пространстве: установки, поведение, отношение к богатству», проведенного в 1999-2002 гг. под руководством Л.Г. Борисовой (Новосибирская область), Л.М. Растовой (Алтайский край) (N = 1582 выпускников городских и 259 выпускников сельских школ); • материалы регионального социологического исследования по проекту «Сельская школа», проведенного в 1996 г. сотрудниками У НИЛ (учебной научно-исследовательской лаборатории) «Социология образования» Барнаульского государственного педагогического университета (БГПУ) под руководством Л.М. Растовой (N = 142 учителей и директоров школ, 280 учащихся сельских школ); • результаты межвузовского сравнительного социологического исследования «Социальное самочувствие студента», проведенного в 1999 г. в рамках исследовательского проекта «Социальное качество российской молодежи на рубеже веков» УНИЛ «Социология образования» БГПУ под руководством Л.М. Растовой (N = 757); 174 f Ш I I ко ориентированное на тактику сферы занятости, а не на стратегию общественного развития, ослабляет молодое поколение и в социальном отношении. Ранний биологический и психологический износ молодого поколения очевиден и воспринимается нами как социальная проблема развития жизненных сил человека и общества. С одной стороны, для молодежи в силу ее возраста типично то, что она готова тратить свой биологический потенциал и запас психического здоровья на достижение поставленных социальных целей. Но с другой стороны, бесконтрольное использование своих жизненных сил и, как следствие, неуклонное их сокращение приводит к тому, что молодежь лишает себя возможности достичь желаемого. По нашему мнению, эта социальная проблема может быть решена за счет сохранения инерционности ценности образования как стратегического ресурса общества и реальных, экономических в том числе, механизмов его поддержания и развития. Наблюдаемая нами готовность молодежи ради материальных целей пренебречь традиционными ценностями и использовать любые средства для их достижения проявляется как в отношении собственного здоровья молодого поколения, так и в выборе средств достижения успеха. В трудовом поведении молодежи цель «жить хорошо» не совпадает с выбором средств достижения этой цели. Опросы ИМ в 1996 г. показали, что среди молодежи считается нормальным: перепродажа (25%), брак по расчету (30%), взятка (20%), взять силой или «что плохо лежит» (10%) [234, 298]. Фактически, в среде молодежи идет подмена реального трудового поведения неразборчивой деятельностью по добыванию средств. Социальные инновации, демонстрируемые молодежью в сфере занятости, не являются производными сложившихся в российском обществе традиций, носят ситуативный, случайный характер. В данном случае мы исходим из традиций легитимного труда. В современном российском обществе меняется не только отношение молодежи к труду, но и механизм легитимации занятости молодежи. Образование и здесь, на наш взгляд, теряет свои традиционно сильные воспитательные позиции. На развитие полулегальной сферы занятости молодежи к концу 1990-х гг. 175 •N I* v * i f' i указывают данные социологического исследования «Учащаяся молодежь в экономическом пространстве: установки, поведение, отношение к богатству». Так, при ответе на вопрос «Каковы источники твоих денежных доходов?» каждый пятый юноша и каждая двадцатая девушка ответили, что «достают способами, о которых не хотелось бы говорить» [39, с. 14]. По данным этого же исследования, хотели бы стать богатыми, даже с риском уголовного наказания 13,6% опрошенных юношей и 4,0% девушек [Там же]. Данные косвенно указывают на то, что нелегитимные формы деятельности становятся социальной нормой уже среди школьников. Традиционно досуг, точнее, отсутствие его организации, являлся основным источником девиантного поведения молодежи. Данные исследований показывают, что к началу XXI века в России девиация и преступность проникла и в сферу занятости молодежи. Неразборчивость молодежи проявляется как в средствах, так и в самом содержании трудовой деятельности. Такое качество современной молодежи является следствием потери инерции трудового воспитания и профессионального обучения. Профессиональная ориентация современной молодежи строится не на знании содержания профессии и трудовых операций, а на внешних атрибутах профессии. Третье десятилетие в России в шкале престижа профессий у выпускников школ самое высокое место занимают юрист и экономист. Причем зачастую помимо названий профессии, а, точнее, профессионального направления, старшеклассники больше ничего не знают о своей будущей трудовой деятельности, не ориентируются в спросе своей специальности на рынке труда. Большую социальную проблему составляет отложенный выбор профессии. По социологическому исследованию, проведенному в Российской Федерации, 53% учащихся 9 классов и 42% учащихся 11 классов не определились с выбором профессии. По г. Барнаулу к концу 1990-х гг. эти цифры составляют соответственно 59,5% и 44,3% [216, с. 32]. Новосибирские исследователи выявили примерно такую же динамику. По их данным, 48% выпускников 11 классов не решили, какую профессию они хотели бы получить в 1996 г. и 38% в 1999 г. [39, |