|
непростой вопрос, можно исходить, по крайней мере, из двух позиций: социологической и юридической. Наибольший интерес для нас представляет вторая. Сегодня уж е никто не пытается спорить о том, что на первоначальных этапах приватизации имели место многочисленные экономические правонарушения. Некоторые ученые и сегодня уверены в том, что приватизация стала позитивным моментом в истории новой России. Так, профессор В. M ay отмечает, что «экономическая целесообразность требовала быстрых (и политических и юридических) ответов на вопросы создания в России рыночной экономики и частной собственности» 287 . Безусловно, вопросы о правомерности или неправомерности, конституционности или неконституционности, соответствии или несоответствии экономической целесообразности не могут быть осмыслены со всей полнотой, если не будут учтены особенности конкретного этапа исторического процесса и времени. Однако, как в таком случае быть с такими принципами законности как недопустимость противопоставления (подмены) законности и целесообразности и неотвратимость наказания за совершенное противоправное деяние? В условиях пренебрежения вышеуказанными принципами конституционная норма о правовом государстве (ст. 1 Конституции РФ ) пожалуй, действительно навсегда останется нормой-призывом. И, наконец, учитывая категорию «экономическая целесообразность» не стоит забывать и о том, насколько та или иная реформа целесообразна в социальном аспекте. Ведь не секрет, что подавляющее большинство граждан России оказались просто не готовы к осуществляемым в стране переменам. К сожалению итоги отдельных реформ свидетельствуют скорее о потерях, нежели о приобретениях. Десятки миллионов людей могут считать себя потерпевшими от либеральных преобразований288. 287 May В.А. Конституционная экономика и история // Экономика и законодательство. 2003. № 12. С. 22. 288 Корнев А.В. Консервативная и либеральная теории государства и права в России (XIX-XX вв.). Автореф. дисс. ...д-ра. юрид. наук. М ., 2004. С. 3. |
153 дезориентированность большинства населения и созерцательный характер государственного контроля позволили «наиболее предприимчивым» гражданам, завладеть и извлекать сверхприбыль из объектов государственной собственности (гидроэлектростанции, железные дороги, аэропорты, речные и морские порты, угольные шахты и карьеры и т.д.) на сооружение которых не одно поколение советских людей потратило практически всю жизнь. Основные, наиболее прибыльные отрасли и объекты народного хозяйства передавались в частные руки по неоправданно низкой стоимости. Российские нефтяные компании и испытанные месторождения продавались всего за 4 цента за добываемый на них баррель нефти при аналогичной североамериканской цене 7,1 доллара. Компания типа ЕЭС стоила бы в США около 49 млрд. долларов; в Европе — более 30 млрд. долларов; в России она была продана всего за 200 млн. долларов (менее чем за 1 % от ее реальной стоимости)'. Вместе с тем, сегодня далеко не все разделяют мнение о социальнонегативных последствиях приватизации. Некоторые авторы считают, что экономическая целесообразность требовала быстрых (и политических, и юридических) ответов на вопросы создания в России рыночной экономики и частной собственности2 и утверждают, что максимальное сокращение доли государственной собственности является условием развития и обеспечения общей безопасности страны3 . При всей убедительности приведенных выше тезисов, мы все же, разделяем позицию авторов (А.В. Корнев, А.М. Тарасов, А.Н. Харитонов и др.), убежденных в том, что в действительности «обвальная» приватизация способствует не устранению опасностей и угроз, а появлению новых, причем в Коррупции — нет, финансовому контролю — да // Финансовый контроль. 2003. № 1 2 . С . 57. 1 См.: Бабаев В.К., Бабаев С В . Функции современного Российского государства: Учебное пособие. Н. Новгород, 2001. С. 15-16. 2 См., напр.: May В.А. Конституционная экономика и история // Экономика и законодательство. 2003. № 12. С. 22. 3 См.: Харитонов А.Н. Указ. соч. С. 94. |