|
Такая классификация проведена по экстенсивному (количественному) основанию. М ы полагаем, что сейчас уже можно применять к биоэтике стандарты сформированной науки, поэтому целесообразно выделять в ней качественные блоки, устанавливая причинноследственную или хронотипическую зависимость между ними. И в этом смысле биоэтика уникальное явление. С одной стороны, одна базируется на достоверном объективном знании (науки о живом), а с другой стороны она является нормативным регулятором, то есть практической установкой, во многом субъективизирующей это самое достоверное знание. Так, например, естественнонаучная составляющая биоэтических представлений о генной инженерии включает новое знание, полученное в результате расшифровки генома человека. Но это знание может быть использовано как во благо, так и во зло. Следовательно, прогностическая модель применения данного знания, представленная в биоэтике, должна охватывать все возможные последствия. Затем начинается собственно нормативная стадия развития этих представлений что нужно сделать, чтобы не причинить вред человеку при помощи этих новых знаний. Современный ответ биоэтики запретить опыты по клонированию человека. Здесь очевидно противоречие между теоретической и практической составляющими конкретной биоэтической модели. Развитие знания запретить нельзя. Это закон . Теоретическое знание не может развиваться без эмпирического подтверждения/опровержения своих выводов. Это тоже закон. Следовательно, нормативная часть, которая, собственно, и служит основанием для юридических, политических и всяких прочих социальных вариантов использования данного знания, на практике соблюдаться не будет. Ключ к решению данного противоречия, как нам представляется, дал К.Поппер в своей работе «Логика и рост научного знания». Он полагает, что в ситуации дуализма фактов и норм и предложения, фиксирующие факты, и предположения, предлагающие линии поведения, включая принципы и нормы, могут быть открыты для рациональной дискуссии. «Можно сказать, |
при этом биоэтика связана с тем, что мы называем биомедициной, пришедшей на смену медицине; — биоэтика — это «поле, в котором эффект и практическая польза в науках о жизни изучаются с точки зрения этических риской и их влияния на общество» (Potter V., 1971) — третий подход представляет биоэтику как область регулирования не только экспериментов на животных, как было раньше, но любых научных и технических предприятий (таких, как исследования в психологии, например); — регламентируя отношения в медицине, науке и технологии, биоэтика превращается в моральный регулятор всего живого, биосферы в целом (Y. Ors критикует такой подход, поскольку в его понимании биоэтика и экологическая этика различаются); — в последнем смысле биоэтика понимается как раздел профессиональной этики в области медицины, науки, юриспруденции, журналистики и т. п. (Ors Y., 1992). Такая классификация проведена по экстенсивному (количественному) основанию. Мы полагаем, что сейчас уже можно применять к биоэтике стандарты сформированной науки, поэтому целесообразно выделять в ней качественные блоки, устанавливая причинно-следственную или хронотипическую зависимость между ними. И в этом смысле биоэтика — уникальное явление. С одной стороны, одна базируется на достоверном объективном знании (науки о живом), а с другой стороны — она является нормативным регулято-эом, то есть практической установкой, во многом субъективизиэующей это самое достоверное знание. Так, например, естествен--ю-научная составляющая биоэтических представлений о генной инженерии включает новое знание, полученное в результате расшифровки генома человека. Но это знание может быть использовано как во благо, так и во зло. Следовательно, прогностическая модель применения данного знания, представленная в биоэтике, должна охватывать все возможные последствия. Затем начинается :обственно нормативная стадия развития этих представлений — что нужно сделать, чтобы не причинить вред человеку при помощи этих новых знаний. Современный ответ биоэтики — запретить опыты по клонированию человека. Здесь очевидно противоречие между теоретической и практической составляющими конкретной биоэтической модели. Развитие знания запретить нельзя. Это закон. Теоретическое знание не может развиваться без эмпирического подтверждения/опровержения своих выводов. Это тоже закон. Следовательно, нормативная часть, которая, собственно, и служит основанием для юридических,, политических и всяких прочих социальных вариантов использования данного знания, на практике соблюдаться не будет. Ключ к решению данного противоречия, как нам представляется, дал К. Поппер в своей работе «Логика и рост научного знания» (М., 1983). Он полагает, что в ситуации дуализма фактов и норм и предложения, фиксирующие факты, и предположения, предлагающие линии поведения, включая принципы и нормы, могут быть открыты для рациональной дискуссии. «Можно сказать, — пишет К. Поппер, — что нормативное предположение о некоторой линии сведения или норме с целью принятия ее после последующей Дискуссии и решение о принятии этой нормы или линии поведения, создают эту норму или линию поведения» (с. 399). Разумеется, это более очевидно в праве, но также может быть,применимо и к ста-човлению моральных норм. |