|
пациента к принятию решения, которое было бы не самым лучшим для него. Вообще полагает недопустимым скрывать информацию по этой причине. Во вторых, может быть объявлено, что некоторая информация будет иметь вредный эффект на эмоциональное состояние пациента. Согласно одним, это может быть имеющим силу исключением, при условии, что предполагаемый вред очень вероятно произойдет и был бы очень серьезным.104 Согласно другим, этот вид вреда никогда не может оправдывать нарушение самоопределения, потому что, это подорвало бы доверие врачу, и потому что возможность отказаться дает пациенту возможность решить самому, хочет ли он слышать некоторую информацию или нет. В этих двух ситуациях есть ясный конфликт между предполагаемым здоровьем пациента и его правом на самоопределение. В некоторых ситуациях, однако, говорят, что сообщение пациенту информации повлечет за собой уменьшение желания принять информированное решение. В этих случаях, отказ от информации не нарушил бы самоопределение; напротив, это развило бы или сохранило его и, поэтому, могло быть принято. Последнее исключение к требованию информированного согласия —это некомпетентность пациента. В начальный период формирования доктрины информированного согласия основное внимание уделялось вопросам предоставления информации пациенту. В последние годы, в связи с переводом проблемы из области этики в область права, большое внимание стало уделяться не только правоспособности врачей выполнять требования информированного согласия, но и вопросу о дееспособности пациентов, то есть их компетентности и возможности принимать решения. Если пациент некомпетентен, он неспособен дать истинное или значимое информированное согласие, и по этой причине от врача не могут требовать уговаривать его. Однако, врач должен просить доверенное лицо дать информированное согласие за пациента. Некомпетентность пациента, поэтому, не настоящее исключение к 104Brock D.W. Paternalism and Autonomy / D.W. Brock //Ethics, -Vol.5. P.105 112. |
Другое исключение к требованию информированного согласия —--это ситуация, в которой пациент отказывается от его права на информацию и от права принять решения относительно своего собственного лечения. Если это решение отказаться от этих прав сделано сознательно и свободно, то есть при тех же самых условиях, которые применяются к получению имеющего силу информированного согласия, то это решение должно уважаться. Должно быть отмечено, однако, что отказ от права принять решение автоматически не подразумевает также отказ от права быть информированным. Общепринято, что право на автономию или самоопределение включает возможность отказа от самоопределения в особой ситуации, и поэтому такой отказ не рассматривается как нарушение самоопределения. •••-•• Следующее исключение — это терапевтическая привилегия. В некоторых случаях врач может быть оправдан в непредоставлении полной информации пациенту, потому что он боится, что это повредило бы пациенту. Действительно ли это оправдывает исключение из общего правила, что пациенты должны дать информированное согласие, зависит от степени предотвращенного вреда. В некоторых случаях информация может привести пациента к принятию решения, которое было бы не самым лучшим для него. Вообще недопустимо скрывать информацию по этой причине. Вовторых, может быть объявлено, что некоторая информация будет иметь вредный эффект на эмоциональное состояние пациента. Согласно одним, это может быть имеющим силу исключением, при условии, что предполагаемый вред очень вероятно произойдет и был бы очень серьезным (Brock D.W., 1987). Согласно другим, этот вид вреда никогда не может оправдывать нарушение самоопределения, потому что это подорвало бы доверие к врачу, так как возможность отказаться дает пациенту возможность решить самому, хочет ли он слышать некоторую информацию или нет (Dworkin R., 1993). В этих двух ситуациях есть ясный конфликт между предполагаемым здоровьем пациента и его правом на самоопределение. В некоторых ситуациях, однако, говорят, что сообщение пациенту информации повлечет за собой уменьшение желания принять информированное решение. В этих случаях отказ от информации не нарушил бы самоопределение; напротив, это развило бы или сохранило его и поэтому могло быть принято. В начальный период формирования доктрины информированного согласия основное внимание уделялось вопросам предоставления информации пациенту. В последние годы в связи с переводом проблемы из области этики в область права большое внимание стало уделяться не только правоспособности врачей выполнять требования информированного согласия, но и вопросу о дееспособности пациентов, то есть их компетентности и возможности принимать решения. Если пациент некомпетентен, он неспособен дать истинное или значимое информированное согласие, и по этой причине от врача L не могут требовать уговаривать его. Однако врач должен просить доверенное лицо дать информированное согласие за пациента. Некомпетентность пациента поэтому — не настоящее исключение к требованию информированного согласия, а скорее условие, которое определяет того, от кого должно быть получено согласие. Однако не всегда легко определить, является ли пациент компетентным или нет. Компетентность часто называется как одно из требований для информированного согласия. Строго говоря, компетентность не является элементом истинного информированного согласия, а относится к предварительному условию для практики получения информированного согласия. Поэтому компетентность функционирует как концепция «стража ворот» для информированного |