|
социальные институты также приобретают элитистские черты. Что позволяет остальным структурным компонентам общества развиваться по направлению к определенной цели или идеалу. Возможно, это смелое высказывание, но мы полагаем, что современный высокий уровень кардиологии в нашей стране обусловлен, в частности, тем, что партийная элита страдала в массе своей сердечно-сосудистыми заболеваниями. И то, что академик Чазов делал когдато для избранных, со временем становилось достоянием всех. Подтверждение тому существующие в стране кардиоцентры. Другое дело моральное обоснование такого положения дел. Когда этот объективный процесс стараются скрыть за лозунгами и выдать желаемое за действительное, теряется вера в нравственные принципы медицины вообще. Кроме того, начинается расхождение правового статуса и моральной оценки действительного положения дел в медицине, думается, именно это имел в виду академик Ю.Лопухин. Но годы развития медицины в период Советского Союза интересны для нас с другой стороны. Во-первых, родилась отечественная медицинская деонтология прообраз медицинской этики, которая, в свою очередь стала прообразом биоэтики. В 1944 году вышла книга известного онколога Н.Н.Петрова «Вопросы хирургической деонтологии» (переиздавалась 5 раз!). В ней содержатся основные принципы долженствования в медицине. Надо отметить, что этика, помимо деонтологии, имеет вторую сторону аксиологию. Если первая составляющая это нормы и принципы, то вторая это оценки. Современное этическое консультирование построено на оценочной деятельности, предписания являются следствием из нее. Но становление происходило, естественно, по телеологическому принципу — сначала формулировались предписания, которые должны выполняться в медицине. Второй этап оценка реальной деятельности на основе должного, а третий этап выработка новых предписаний на основе полученных оценок. Однако и в первом деонтологическом руководстве содержались идеи, которые сейчас успешно существуют в биоэтике. Так, в уже упоминавшейся |
развиваться по направлению к определенной цели или идеалу. Возможно, это смелое высказывание, но мы полагаем, что современный высокий уровень кардиологии в нашей стране обусловлен, в частности, тем, что партийная элита страдала в массе своей сердечно-сосудистыми заболеваниями. И то, что академик Чазов делал когда-то для избранных, со временем становилось достоянием всех. Подтверждение тому — существующие в, .стране кардиоцентры. Другое дело —моральное обоснование такого положения дел Когда этот объективный процесс стараются скрыть за лозунгами и выдать желаемое за действительное, теряется вера .в нравственные принципы медицины вообще. Кроме того, начинается расхождение правового статуса и моральной оценки действительного положения дел в медицине. Думается, именно это имел в виду академик Ю. Лопухин. Но годы развития медицины в период Советского Союза интересны для нас с другой стороны. Вопервых, родилась отечественная медицинская деонтология — прообраз медицинской этики, которая, в свою очередь, стала прообразом биоэтики. В 1944 г. вышла книга известного онколога Н. Н. Петрова «Вопросы хирургической деонтологии» (переиздавалась 5 раз). В ней содержатся основные принципы долженствования в медицине. Надо отметить, что этика, помимо деонтологии, имеет вторую сторону — аксиологию. Если первая составляющая — это нормы и принципы, то вторая — это оценки. Современное этическое консультирование построено на оценочной деятельности, предписания являются следствием из нее. Но становление происходило, естественно, по телеологическому принципу — сначала формулировались предписания, которые должны выполняться в медицине. Второй этап — оценка реальной деятельности на основе должного, а третий этап — выработка новых предписаний на основе полученных оценок. Однако и в первом деонтологичееком руководстве содержались идеи, которые сейчас успешно существуют в биоэтике. Так, в уже упоминавшейся работе Н. Петрова был фактически сформулирован принцип информированного согласия. Звучал он следующим образом: «...информация больного о его болезни должна быть приспособлена к его пониманию, но ее можно и нужно изложить в доступной и понятной форме как для высокообразованного больного, как для больного, не знающего медицину, так и для больного — врача». Развитие медицинской этики при Советской власти шло достаточно неровно. Здесь сказывалась не только монополизация моральных проблем компартией, которая выступала как олицетворение нравственного идеала (как Бог в христианстве) и, следовательно, все этические принципы в медицине должны были быть подчинены задекларированным общегосударственным принципам. Здесь сказывалась еще и конъюнктура внутримедицинская, а чаще всего •— просто неграмотность чиновников от медицины. Так, например, нарком здравоохранения Н. А. Семашко выступал против сохранения врачебной тайны как буржуазного пережитка. И ее не сохраняли. В листках временной нетрудоспособности писали диагноз, который становился достоянием руководства по месту работы заболевшего, его родственников, друзей и врагов. Развивалось иждивенческое отношение к медицине со стороны пациентов, поскольку бесплатный характер медицинской помощи никак не подкреплялся какими бы то ни было обязательствами пациента. Сейчас мы говорим о защите прав пациента, а в годы советского здравоохранения впору было говорить о защите прав врача. Болезнями прикрывали преступления, отлынивали от |